Образование на Кубе

Образование на Кубе высоко развито уже на протяжении многих лет. После революции 1959 года правительство Кастро национализировало все учебные заведения и создало единую государственную систему образования. В современном кубинском образовании присутствует сильный идеологический элемент, и, согласно Конституции, образовательная и культурная политика государства основываются на марксистской идеологии.

Расходам на образование уделяется очень большое внимание: Куба тратит 10 % своего государственного бюджета на образование, в то время как Великобритания — 4 %, а США — только 2 %, согласно данным ЮНЕСКО.

Участие женщин

Кубинская революция 1959 года привела к многочисленным изменениям в стране, особенно для женщин. До революции многие женщины были домохозяйками, а те, кто был вынужден работать, имели очень небольшой выбор в плане профессии. Большинство женщин в сельской местности были заняты в сельском хозяйстве, а для городских женщин практически единственными вариантами были работы домашней прислуги или проститутки. Федерация кубинских женщин была основана в августе 1960 года с ясной целью вовлечения всех женщин во все стороны жизни Кубы. После долгих лет невозможности как-то влиять на жизнь в стране женщины Кубы начали играть активную роль в правительстве. ФКЖ хотела видеть женщин участвующими в социальной, политической, экономической и культурной жизни Кубы. Её члены требовали, чтобы школы и школьные программы создавались с учётом возможности удовлетворения различных потребностей кубинских женщин.

Ликбез на Кубе был создан с двумя целями: чтобы повысить уровень грамотности населения Кубы и чтобы установить связь между городом и деревней. Студенты и волонтёры направлялись в сельские районы, чтобы научить местных жителей читать и предоставить им информацию о текущей политике кубинского правительства. Сельские женщины получали образование и профессиональную подготовку, если они выбирали её получение в дополнение к образованию, что позволяло им затем работать вне сферы сельского хозяйства. Для женщин, занимающихся проституцией в городах, новым правительством были созданы программы по перевоспитанию, как только проституция была объявлена вне закона в 1961 году. Были созданы отдельные, но аналогичные по своей сути программы для горничных, предлагавшие образование и профессиональную подготовку, а также бесплатные детский сад и жильё, что давало таким женщинам полноценную возможность вернуться к нормальной жизни. Политика в отношении их здоровья фокусировалась на восстановлении психического здоровья кубинских женщин, которые ранее были угнетены на своих рабочих местах. В них также восстанавливали чувство доверия и гордости, поскольку новое правительство считало, что все женщины заслуживают уважения, даже те, что были раньше прислугами и проститутками. Кубинская революция привела к резкому изменению в сознании женщин, позволив им стать очень активными в своей стране, что было одной из целей руководителей революции.

Достижения

В 1995 году уровень грамотности на Кубе составлял 96 %.

Исследование ЮНЕСКО 1998 года показало, что кубинские учащиеся имеют высокий уровень образования. Кубинские учащиеся третьего и четвёртого классов набрали 350 очков, на 100 очков выше, чем в среднем по региону, в тестах на базовые знания в области языка и математики. В докладе указывалось, что результаты тестов худших учеников на Кубе были значительно выше, чем результаты лучших учеников других стран Центральной и Южной Америки, в изучаемых группах.

Исследование 1998 года является особенно интересным, поскольку впервые все страны, в нём участвовавшие, заранее согласились на утверждённый вариант системы оценок и их определения. Кроме того, исследование проводилось в разгар экономического кризиса: экономическое развитие Кубы существенно тормозилось установленным США торговым эмбарго. Куба является одной из самых бедных стран в регионе и испытывает недостаток во многих необходимых ресурсах, но, тем не менее, опережает всю Латинскую Америку по качеству начального образования с точки зрения стандартных тестов.

Обстоятельства слаборазвитой экономики и долгосрочной непрерывной торговой блокады делают достижения кубинцев более впечатляющими. За последние 40 лет образование было одним из главных приоритетов в политике кубинского правительства. Куба выделяет на государственные расходы в области образования в два раз больше денег, чем её более богатые соседи, — до 10 % ВНП.

Куба показывает, насколько важно образование, сохраняя соотношение учеников к учителю на уровне 12 к 1, что составляет примерно половину от аналогичного показателя в других странах Латинской Америки. Кроме того, уровень неграмотности среди молодёжи на Кубе стремится к нулю, что не имеет себе равных среди всех прочих стран Латинской Америки. Кубинские школы тесно интегрированы в общество. Учителя принимают активное участие в жизни детей, посещающих их школы, и строят прочные отношения с их родителями и семьями, чтобы улучшить процесс обучения. Известно, что существует сильное внимание к образовательному сектору со стороны правительства. Равные возможности в получении качественного образования всеми учащимися являются ключевым фактором для объяснения того, что кубинские успехи в образовании — это не чудо или случайность, а результат многолетних согласованных усилий и обязательств правительства перед своим народом.

Высшее образование

Высшее образование на Кубе дают университеты, высшие институты, высшие педагогические институты, центры высшего образования и высшие политехнические институты.

По состоянию на начало 2006 года, на Кубе действовали Академия наук (создана в 1962 году), 4 университета (Гаванский университет, Аграрный университет Гаваны и др.) и 47 образовательных учреждений высшего и средне-специального образования

Общее число студентов в них составляет около 112 тысяч граждан страны.

Все высшие учебные заведения страны являются государственными. Гаванский университет, старейший университет страны, основан в 1728 году. Другие государственные университеты включают Универсидад де Ориенте (основан в 1947 году) и Университет Лас-Виллас (основан в 1952 году). Существуют также Католический университет Санто-Томас-де Вильянуэва (основан в 1946 году), Универсидад Масоника и Универсидад де ла Саль в Нуэво-Ведадо.

Дистанционное образование предлагается в 15 центрах по всей стране, которые обеспечивают проведение регулярных послеобеденных и вечерних курсов для работающих людей. Система предлагает получение степеней по пяти специальностям: в области права, истории, научной и технологической информации, финансов и бухгалтерского учёта и экономики. Около 20000 студентов обучаются по этим пяти направлениям во всех центрах страны, около 50 % из них связаны с Гаванским университетом. Эти же курсы предлагаются в качестве вечернего, воскресного и заочного обучения и обычно длятся шесть лет. Существуют также «подготовительные», тоже бесплатные, курсы, открытые для всех учащихся средних школ или выпускников высших учебных заведений.

Для поступления в университет студенты должны сдать вступительный экзамен, доказав, что они обладают требуемыми базовыми знаниями. Кандидаты на поступление на дистанционное обучение должны иметь законченное среднее образование, иметь по крайней мере один год трудового стажа, быть в возрасте от 25 до 35 лет и успешно сдать вступительные экзамены. Общими требованиями для доступа к получению высшего образования на Кубе являются следующие:

• Предоставить доказательства завершения образования более низкого уровня.
• Для мужчин — предоставить доказательства прохождения ими военной службы (закон № 75 от 1994 года) или альтернативной службы (так как некоторые люди не призываются в армию по состоянию здоровья, семейным обстоятельствам или иным причинам).
• Успешно сдать вступительные экзамены, дающие доступ к получению высшего образования, к которым относятся математика, испанский язык и литература и история.

Министерство высшего образования (Ministerio de Educación Superior, MES) отвечает за политику государства в области вузовского и послевузовского образования. Оно контролирует сам процесс преподавания, методику, курсы, программы и выделение мест для студентов, а также специализированные курсы, предлагаемые центрами высшего образования, которые формально находятся под контролем других министерств. Все учреждения министерства имеют равный статус. В 1979 году кубинское Министерство высшего образования инициировало систему дистанционного образования.

Педагогическое образование

Для подготовки учителей дошкольного, начального и среднего образования существует пятилетний курс в Institutos Superiores Pedagógicos. Их выпускники получают Licenciado en Educación Primaria (свидетельство о праве преподавать в начальной школе) или иные документы. Для приёма на такие курсы необходима степень Bachillerato. Студентам высших учебных заведений предлагаются специальные курсы повышения квалификации в тех местах, где они учатся, равно как и специальные педагогические курсы. Многие преподаватели являются профессионалами из областей тех или иных производств. В ряде учреждений преподаватели выбирают конкретных студентов, как это было распространено в последние десять лет, и те получают начальную педагогическую подготовку параллельно с процессом обучения.

Международное сотрудничество

В 2002 году министр образования Уэльсской правительственной ассамблеи Джейн Дэвидсон и представители университетов Суонси и Гламорган в Уэльсе посетили Кубу, чтобы создать условия для чиновников в Великобритании и на Кубе для налаживания отношений касательно образовательных проектов.

В 2006 году Куба и Венесуэла начали совместно спонсировать образовательные программы в Эль-Паломаре, Боливия. Куба также поддерживает тесное сотрудничество в области образования с Великобританией и другими странами Европейского Союза.

В США Институт кубинских и карибских исследований, часть Тулейнского университета, установил отношения с кубинскими организациями-партнёрами с целью академического сотрудничества и обмена, развития учебных планов, культурного обмена и международного развития и диалога.

Иностранные студенты

Иностранные студенты для поступления в кубинские вузы должны иметь степень бакалавра или эквивалентную, визу и пройти обязательный курс занятий по испанскому языку. Подготовительные учреждения в стране предлагают курсы испанского языка.

В 1999 году была реализована программа по привлечению изучать на Кубе медицину студентов из небогатых слоёв населения США, Великобритании, стран Латинской Америки, Карибского бассейна и Африки.

В 2000/2001 учебном году Куба разрешила 905 американским студентам въехать в страну для учёбы.

В 2004 году на Кубе проходили обучение 3432 студента-медика из 23 стран, обучающиеся в Гаване.

Куба предоставляет субсидируемое государством образование для иностранных граждан по специальным программам, в том числе студентам из США, которые обучаются на врачей в Латиноамериканской школе медицины. Программа предусматривает выплату полноценной стипендии и обеспечение жильём, а выпускники затем дают обещание вернуться в США и предоставлять населению недорогую медицинскую помощь.

Ссылки

• [www.ccsr.ac.uk/cuba/cepde2004.htm#_Education_in_Figures,_1958-_2000 Cuban Education in Figures, 1958-2000]
• [www.cuba-junky.com/cuba/cuba-education.htm Information on education in Cuba] from Cuba-Junky.com
• [www.rimed.cu/generales/sist_nac.asp Cuban ministry for Education website] (dead link 24-May-2011)
• [www.aliciapatterson.org/APF2002/Bazan/Bazan.html Photos of Cuban education ]

Отрывок, характеризующий Образование на Кубе

– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l'on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n'avez qu'a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c'est un… qui n'oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu'il me disait l'autre jour: Kiril c'est un homme qui a de l'instruction, qui parle francais; c'est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c'est un homme. Et il s'y entend le… S'il demande quelque chose, qu'il me dise, il n'y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l'instruction et les gens comme il faut. C'est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l'affaire de l'autre jour si ce n'etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C'est bien, c'est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.


Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?
Теперь он часто вспоминал свой разговор с князем Андреем и вполне соглашался с ним, только несколько иначе понимая мысль князя Андрея. Князь Андрей думал и говорил, что счастье бывает только отрицательное, но он говорил это с оттенком горечи и иронии. Как будто, говоря это, он высказывал другую мысль – о том, что все вложенные в нас стремленья к счастью положительному вложены только для того, чтобы, не удовлетворяя, мучить нас. Но Пьер без всякой задней мысли признавал справедливость этого. Отсутствие страданий, удовлетворение потребностей и вследствие того свобода выбора занятий, то есть образа жизни, представлялись теперь Пьеру несомненным и высшим счастьем человека. Здесь, теперь только, в первый раз Пьер вполне оценил наслажденье еды, когда хотелось есть, питья, когда хотелось пить, сна, когда хотелось спать, тепла, когда было холодно, разговора с человеком, когда хотелось говорить и послушать человеческий голос. Удовлетворение потребностей – хорошая пища, чистота, свобода – теперь, когда он был лишен всего этого, казались Пьеру совершенным счастием, а выбор занятия, то есть жизнь, теперь, когда выбор этот был так ограничен, казались ему таким легким делом, что он забывал то, что избыток удобств жизни уничтожает все счастие удовлетворения потребностей, а большая свобода выбора занятий, та свобода, которую ему в его жизни давали образование, богатство, положение в свете, что эта то свобода и делает выбор занятий неразрешимо трудным и уничтожает самую потребность и возможность занятия.
Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А между тем впоследствии и во всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.
Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Ново Девичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете, – Пьер почувствовал новое, не испытанное им чувство радости и крепости жизни.
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.


В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.