Обручев (пароход, 1852)
«Обручев» — колесный паровой вооружённый баркас открытого типа с металлическим корпусом, входил в состав Аральской флотилии Российской империи и предназначался для охраны воинских коммуникаций на Сырдарье. Первое паровое судно на Аральском море, единственный колесный паровой баркаc русского флота.
Был назван в честь генерала Русской императорской армии В. А. Обручева[3].
Содержание
Описание судна
Колесный паровой вооружённый баркас открытого типа с клёпаным металлическим корпусом водоизмещением 16 тонн. Длина баркаса составляла 21,34 метра, ширина — 2,79 метра, а осадка по сведениям из различных источников от 0,69 до 0,7 метра. На судне была установлена паровая машина мощностью 12 номинальных или 40 индикаторных лошадиных сил, в качестве движителя использовались два бортовых гребных колеса, а в качестве топлива для паровой машины — дрова. Баркас был оборудован паропроводом, трубопроводом питательной воды и газоотводным трубопроводом с дымовой трубой[1][2][4][5][6].
На судне был установлен один небалансирный руль на рудерпосте, из навигационных устройств присутствовал ручной лот. В носовой части баркаса размещался адмиралтейский якорь, отдаваемый и поднимаемый вручную. В носовой и кормовой частях также были установлены по одному флагштоку. В качестве спасательных средств использовались спасательные круги и пояса[1].
Для подачи звуковых и световых сигналов на баркасе был установлен паровой свисток и 4 сигнально-отличительных фонаря (топовый, бортовой зелёный, бортовой красный и кормовой). Вооружение баркаса составляли две 6-и фунтовые медные карронады[C 1], а экипаж состоял из 14-ти человек[1][5].
История службы
В 1851 году паровой баркас «Обручев» был заложен на заводе «Корлзунд»[C 2] в Швеции. В следующем году в разобранном виде вместе с пароходом «Перовский» был доставлен через Оренбург в Раимское укрепление[2][5]. Весной 1853 года сборка паровых судов была завершена, они были спущены на воду и вошли в состав Аральской флотилии под командованием А. И. Бутакова[7][8]. Таким образом было открыто судоходство по Сырдарье. В качестве топлива использовался саксаул, растущий по берегам реки[9]. Оба судна отличались малой осадкой, поэтому для выходов в море предусматривалось использовать выдвижные кили[10][11].
Совместно с пароходом «Перовский» принимал участие в штурме крепости Ак-Мечеть. Командир баркаса, лейтенант Х. П. Эрдели, во время штурма командовал флотским десантом и за отличие в бою награждён орденом Святого Георгия 4-й степени[12].
В 1859 году «Обручев» принимал участие в военных действиях у Кунграда, после чего вернулся в дельту Амударьи с командующим флотилией на борту, где произвел картографирование реки вплоть до Нукуса, при этом пароход дважды прошёл мимо этой хивинской крепости[13].
Во время боевых действий против Кокандского и Бухарского ханств с 1864 по 1868 год пароход «Перовский» и баркаc «Обручев» осуществляли воинские перевозки. Оба парохода принимали участие в Хивинском походе 1873 года[12].
В 1883 году паровой баркас «Обручев» был исключён из списков судов флота[5].
Командиры судна
В разное время командирами парового баркаса «Обручев» служили капитан-лейтенант А. И. Бутаков и лейтенант Х. П. Эрдели[14].
Память
«Обручев» фигурирует в произведении Аннамухамеда Клычева «Кугитанская трагедия»[15], также сохранилась фотография судна.
Напишите отзыв о статье "Обручев (пароход, 1852)"
Примечания
Ссылки на источники
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 [russrivership.ru/public/files/doc920.pdf Паровой баркас «Обручев»] (рус.). russrivership.ru. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ 1 2 3 [randewy.ru/nk/aral.html Аральская флотилия] (рус.). randewy.ru. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [kraeved.opck.org/lichnosti/orenburgskie_voennie_gubernatori/obruchev.php Обручев Владимир Афанасьевич (1793—1866)] (рус.). kraeved.opck.org. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [militera.lib.ru/h/shirokorad_ab2/07.html Проникновение русских в Среднюю Азию] (рус.). militera.lib.ru. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ 1 2 3 4 А. Б. Широкорад, 2007, с. 436.
- ↑ Список русских военных судов, 1872, с. 730—731.
- ↑ [www.e-reading-lib.com/chapter.php/1001385/71/Chernikov_Ivan_-_Russkie_Ukrayny._Zavoevaniya_Velikoy_Imperii.html Господство на Аральском море] (рус.). e-reading-lib.com. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ Р. Н. Рахимов. [www.reenactor.ru/ARH/PDF/Raximov_00.pdf Отдельный оренбургский корпус] (рус.). Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [voso.ru/index.php?topic=177.40;wap2 История службы ВОСО Военно-Морского Флота] (рус.). Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [nuju.ru/sudostroenie-parovyx-mashin/6-aralskaya-flotiliya-1847-1883-gg.html Аральская флотилия. 1847—1883 гг.] (рус.). Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [cmboat.ru/monitor/monitor106/ Аральская флотилия 1847—1883 гг.] (рус.). Проверено 31 июля 2013.
- ↑ 1 2 [kungrad.com/aral/seahist/flot/ Материалы по Аральской флотилии] (рус.). Проверено 31 июля 2013.
- ↑ [vpk-news.ru/articles/4743 Корабли посреди пустыни] (рус.). ВПК. Проверено 31 июля 2013.
- ↑ Корабельный состав Аральской военной флотилии, 2012.
- ↑ Кугитанская трагедия, 1972.
Комментарии
Литература
- [www.runivers.ru/bookreader/book9607/#page/2/mode/1up Военная энциклопедия] / Под ред. В. О. Новицкого, А. В. фон Шварца, В. А. Апушкина и Г. К. фон Шульца. — 2-е изд. — С-Пб.: Товарищество И. Д. Сытина, 1911. — 384 с.
- Веселаго Ф. Ф. Список русских военных судов с 1668 по 1860 год. — С-Пб.: Типография морского министерства, 1872. — 798 с.
- Широкорад А. Б. 200 лет парусного флота России / Под ред. А. Б. Васильева. — 2-е изд. — М.: «Вече», 2007. — 448 с. — ISBN 978-5-9533-1517-3.
- Аннамухамед Клычев. Кугитанская трагедия. — Ашхабад: Туркменистан, 1972. — 167 с. — 50 000 экз.
- [moyuniver.net/korabelnyj-sostav-aralskoj-voennoj-flotilii/ Корабельный состав Аральской военной флотилии] // Научные ведомости Белгородского государственного университета (История Политология Экономика Информатика). — 2012. — № 7 (126).</span>
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Обручев (пароход, 1852)
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
