Обуховский район
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус |
район | ||
| Входит в | |||
| Административный центр | |||
| Крупнейший город | |||
| Глава районного совета |
Шушаков Константин Олександрович [1] | ||
| Официальный язык |
украинский | ||
| Площадь |
777 км² | ||
|
| |||
| Часовой пояс | |||
| Телефонный код |
+380 45 72 | ||
| Почтовые индексы |
087xx | ||
Обу́ховский райо́н (укр. Обу́хівський райо́н) — административная единица в центре Киевской области Украины. Расположен на правом берегу реки Днепр. Осью территории района является автомобильная трасса Киев—Донецк, между 30-м и 60-м километром которой расположились земли района[2]. Административный центр — город Обухов.
Содержание
География
Площадь Обуховского района вместе с горсоветом Обухова — 777 км2. Обуховского района в границах 2012 года — 726 км2[3]
Район граничит на севере с городом Киевом[4], на северо-западе Киево-Святошинским, на западе — с Васильковским, на юге — с Белоцерковским и Кагарлыкским, на востоке (по акватории Каневского водохранилища) — с Бориспольским районом Киевской области.
Основные реки — Днепр, Стугна, Красная и другие[5].
Транспортная сеть. Через район проходит автодорога национального значения Н-01 Киев — Знаменка (называемая на сайте районной госадминистрации трассой Киев-Донецк[2]: в Знаменке (Кировоградской области) начинается автодорога М-04 Знаменка-Днепропетровск-Донецк-Луганск-пропускной пункт Изварино-на Волгоград). Трасса регионального значения Р-01 Киев-Обухов, с ответвлением на Плюты-Украинку составляет ещё одну транспортную ось меридионального пролегания, субширотные региональная трасса Р-19 (Фастов-Васильков-Обухов-Украинка-Ржищев-Канев) и территориальные автодороги T-1006 (Глеваха-Креничи-Подгорцы-трасса H-01) и Т-1033 (южная дорога Украинка-Обухов) завершают рисунок транспортной сети района. Автодороги H-01 и Р-01 носят наименования Новообуховское и Старообуховское шоссе соответственно, по советской схеме дорожной нумерации Старообуховское шоссе носило номер P-12, а Новообуховское М-04[6].
История
История АТД территории и АТЕ Обуховский район
История административно-территориального деления на территории современного Обуховского района и административно-территориальной единицы Обуховский район.
Первое упоминание о райцентре городе Обухове (тогда г. Лукавица) датируется 1362 годом. В период казацкого самоуправления (Гетманщины) Обухов был сотенным городком Киевского полка (с 1649 года). В 1834 году Обухов получил статус местечка Киевского уезда Киевской губернии, а в 1866 — становится волостным центром. Небольшая часть территории района с селом Деремезна (на западе района) относилась не к Киевскому, а к Васильковскому уезду Киевской губернии[7].
Административно-территориальная единица с названием Обуховский район была впервые образована 7 марта 1923 года, после упразднения уездно-волостного деления; в ходе серии укрупнений и разукрупнений районов Киевской области сформировались нынешние границы Обуховского района.[5].
В 1923 году на месте 7 уездов Киевской губернии образованы 7 округов, новосозданный Обуховский район — один из 25 районов Киевского округа. В 1925 году Киевская губерния была упразднена. Обуховский район существовал с 1923 по 30 декабря 1962, когда в результате укрупнения районов он, вместе с Кагарлыкским, Ржищевским, Старченковским (совр. Мироновским) районами, образовал новый Кагарлыкский район. В январе 1965 года из Кагарлыкского района выделен Мироновский район, а 8 декабря 1966 года восстановлен Обуховский район с центром в городе Обухове.[8]
В нынешних границах район существует с 1966 г.
Решением Верховной Рады Украины от 10 июля 2010 года райцентр город Обухов был отнесён к категории городов областного подчинения, и вместе с 2 селами исключён из состава Обуховского района, с сохранением функций райцентра за городом Обуховым[9].
История территории Обуховского района
Территория Обуховского района известна, в первую очередь, благодаря селу Триполье (ранее местечку, а ещё ранее городу с названием Треполь).
Археологические находки периода энеолита, получившие название Трипольской культуры по месту их первого обнаружения, принадлежат раннеземледельческим племенам, расселившимся в 4-м тысячелетии до н. э. по лесостепной зоне из Прикарпатья на восток. Трипольская культура ввиду обширного ареала её распространения имела локальные варианты (один из которых на территории Румынии называется культурой Кукутени). Обуховский район не является центром или территорией наибольшего развития Трипольской культуры, но лишь местом открытия её.
Основой хозяйственной жизни трипольских племён было земледелие и скотоводство, значительную роль играли также охота и рыболовство. Из ремесел были развиты гончарство, производство орудий производства для сельского хозяйства, ткачества, деревообработки, плетения, выделки шкур; металлургия меди развивалась на привозном балканском сырье. Основными сельскохозяйственными культурами были пшеница и ячмень.
Город Триполь (Треполь) впервые упоминается в летописях под 1093 годом.; сюда бежал Святополк, побежденный половцами. В древнерусские времена Триполь — крупная пристань на пути «из варяг в греки», в XII веке существовали князья Трипольские (например, в 1193 князем Триполья становится Мстислав Мстиславович Удалой). В польско-казацкий период Триполье не теряет своего значения, и неоднократно становится целью повстанческих казацко-крестьянских отрядов: в 1592 году город занимают отряды Криштофа Косинского, в 1595 — Северина Наливайко.
По Андрусовскому договору 1667 года город Триполье (вместе с Киевом и Васильковом) перешёл от Польши во владение России. Бахчисарайский мирный договор 1681 года (между Османской Империей, владевшей в этот период Правобережной Украиной, и Россией) оставил города Киев, Васильков и Триполье за Россией. С присоединением Правобережной Украины в ходе второго раздела Речи Посполитой в 1793 была сформирована Киевская губерния в новых границах, а территория современного Обуховского района (за исключением нескольких сел на западе) вошла в Киевский уезд.
В XIX веке Триполье и Обухов — местечки Киевской губернии. В Триполье 5542 жителя (конец века), 3 православных церкви, народное училище и школа грамоты; 6 водяных и множество ветряных мельниц, развитое кустарное шелководство, 4 ярмарки, чугунолитейный, механический и лесопильный заводы, значительная грузовая пристань на Днепре. В Обухове 5200 жителей и 4 православных церкви.
Такие населённые пункты как Триполье и Витачев известны со времен Киевской Руси, Обухов — с XV века; Украинка же — молодой промышленный город.
Гражданская война 1917—1920 годов отметилась на Обуховских землях трагическим Трипольским походом киевских комсомольцев (1919), в ходе которого сводный советский отряд из Киева был уничтожен отрядом атамана Зелёного (Данило Терпилло). Обеим сторонам столкновения установлены памятники: атаману Зелёному на территории исторического музея в Триполье, погибшим комсомольцам — на высоком берегу Днепра.
Великая Отечественная война вступила на территорию Обуховского района 30 июля 1941 года. Накануне освобождения — в конце июня 1943 года войска СС уничтожили в урочище Розкопаная близ Триполья несколько сотен мирных жителей района. Сейчас на месте трагедии стоит обелиск с мемориальной доской. 8 ноября 1943 года Обухов был освобождён от немецко-фашистской оккупации частями 38-й армии I Украинского фронта.
Определяющим в послевоенной истории развития района стал 1956 год, когда на его территории началось строительство автотрассы Киев-Днепропетровск. Строительство Трипольской ГРЭС (районной электрической станции) создало базу для индустриализации района. Основное развитие Обуховско-Украинского промышленного узла началось во второй половине 70-х — начале 80-х годов, когда в эксплуатацию был введён целый ряд предприятий.
Демография
Численность населения Обуховского района на 1 мая 2012 года: наличного — 35593 человек, постоянного — 35548 человек.
Численность сельского населения — 17173 человек (здесь и далее постоянное население), городского — 18375. Население Обуховского горсовета (после 2010 года — не часть района) — 33311 человек, из них относятся к сельскому населению 438 человек. В районе (как до выхода из его состава Обухова так и после) преобладает городское население[10].
Административное устройство
Количество советов:
- городских — 1 (горсовет Украинки)
- поселковых — 1 (поселковый совет Козина)
- сельских — 22
Количество населённых пунктов:
- городов районного значения — 1
- посёлков городского типа — 1
- сёл — 41[5]
Населённые пункты
Список согласно подчинённости советам
Список населённых пунктов района, упорядоченный по алфавиту, находится внизу страницы
|
|
Крупнейшие НП и сельсоветы
Крупнейший город Обуховского района — Украинка (население о переписи 2001 года — 13978 человек), следующие по населению НП: пгт Козин (3331 чел.), с. Триполье (3001 чел.), с. Григоровка (1769 чел.), с. Германовка (1667), с. Красная Слободка (1576 чел.); остальные 37 сёл имеют население менее 1 тысячи человек.
Сёл с населением менее 100 человек — 10; самое маленькое — Конюша Старобезрадичевского сельсовета имеет население 5 человек[11].
Крупнейшие сельсоветы — Григоровский (Григоровка, Гусачёвка, Манишевка — 3017 человек) и Трипольский (состоит из 1 села — 3001 человек); самые маленькие — Щербановскиий, Веремьяцкий и Перегоновский (каждый меньше 400 человек)[12].
Известные люди
В районе в селе Красная Слободка работал Кабанец, Иван Фёдорович — Герой Социалистического Труда.
Напишите отзыв о статье "Обуховский район"
Ссылки
- [www.obuhov.info/ Обухов. INFO | Информационный портал Обуховского района] (укр.)
- [obukhovrda.gov.ua/ Сайт районной администрации] (укр.)
- [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7503/A004SIL?rdat1=21.09.2012&rf7571=16166 Информация о районе на сайте Верховной рады Украины] (укр.)
- [www.kyiv-obl.gov.ua/rajonni_derzhavni_administratsiji Сведения на сайте областной администрации] (укр.)
Примечания
- ↑ [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A007?rdat1=26.06.2012&rf7691=1315 Председатель районного совета на 26 июня 2012 года]
- ↑ 1 2 Обуховская РГА — справка о районе
- ↑ Сравни информацию с [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=26.06.2012&rf7571=16166 сайта Верховной Рады Украины] (данные устаревшие — по Обуховскому району образца 2009 года) и данные [obukhovrda.gov.ua/ Обуховской РГА] (о площади Обуховского горсовета)
- ↑ Карта, вставленная в статью этого не отображает, но это подтверждает источник [kiev-oblast.com.ua/map405217_0_0.htm Схема политико-административного деления Киевской области]
- ↑ 1 2 3 [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=26.06.2012&rf7571=16166 Учётная карточка Обуховского района на сайте Верховной рады Украины]
- ↑ Топографическая карта Киевской области, Лист 20: Обуховский район
- ↑ См. [new.runivers.ru/maps/podratlas/27 Карта Киевской губернии из «Атласа» А. А. Ильина 1876 года] (просмотр на движке Google на сайте runivers.ru)
- ↑ [wwhp.ru/kievs.htm Всемирный исторический проект]: Киевская область
- ↑ [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=26.06.2012&rf7571=42983 РЕГІОНИ УКРАЇНИ ТА ЇХ СКЛАД]
- ↑ [oblstat.kiev.ukrstat.gov.ua/content/p.php3?c=114&lang=1 Главное управление статистики Киевской области] — численность населения на 1 мая 2012 года
- ↑ На учёте находится до сих пор: [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rdat1=26.06.2012&rf7571=16226 учётная карточка села на сайте Верховной Рады Украины]
- ↑ [pop-stat.mashke.org/ukraine-census-2001/kyjivska.htm Популяционная статистика Восточной Европы (Тим Беспятов и Машкевич)]: Результаты переписи населения Украины 2001 года, Киевская область — численность населения НП Обуховского района
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Обуховский район
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.
Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
