Общество имени Яна Амоса Коменского

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Общество имени Яна Амоса Коменскогочешское культурно-просветительское общество, работавшее в Киеве в 1907—1918 годах, с 1914 года занималось также политической деятельностью.

Зарегистрировано в марте 1907 года по инициативе предпринимателя и общественного деятеля Й. Йиндржишека, он же был избран председателем общества.

Некоторые моменты деятельности общества
  • Реорганизация неофициального спортивного общества «Юг», создание на его базе официально зарегистрированной русско-чешской спортивной организации «Сокол» (см. Сокольское движение).
  • Создание в Киеве парка для отдыха чешских иммигрантов, получившего название «Стромовка» (в честь одноимённого парка в Праге).
  • Инициировало создание в октябре 1907 года школы для детей чешской общины на Шулявке.
  • В 1909 году построено новое здание для чешской школы.
  • Издание учебника русского языка для чехов.
  • Организация лекций, театральных выступлений, других культурных мероприятий.
  • В годы Первой мировой войны — организация общественной и политической деятельности киевской чешской общины. В сентябре 1914 года создан фонд Чешской Дружины с целью помощи членам семей чешского батальона (см. Чехословацкие легионы). За счёт фонда также содержался пансион для прибывающих из других городов добровольцев. Общество осуществляло просветительскую и воспитательную работу среди пленных чехов, освобождало их из лагерей и устраивало рабочими на киевских предприятиях. С 7 марта 1915 года делегаты от общества участвовали в работе организационных съездов Союза Чешских (с мая 1915 г. — Чехословацких) обществ России.
  • В 1914—1918 гг. — организация среди «русских чехов» антиавстрийского политического движения, целью которого было создание независимой Чехословакии.

Напишите отзыв о статье "Общество имени Яна Амоса Коменского"



Литература

  • Александр и Дина Муратовы Йиндржих Йиндржишек или Генрих Игнатьевич. Некоронованный король русских чехов // Русское слово : журнал. — Прага, 2009. — № 7—8, 9, 10.
    • [www.ruslo.cz/articles/466/ №7—8 (начало статьи)]
    • [www.ruslo.cz/articles/473/ №9 (продолжение)]
    • [www.ruslo.cz/articles/483/ №10 (окончание)]


Отрывок, характеризующий Общество имени Яна Амоса Коменского

Князь Андрей еще раз взглянул на фигурку артиллериста. В ней было что то особенное, совершенно не военное, несколько комическое, но чрезвычайно привлекательное.
Штаб офицер и князь Андрей сели на лошадей и поехали дальше.
Выехав за деревню, беспрестанно обгоняя и встречая идущих солдат, офицеров разных команд, они увидали налево краснеющие свежею, вновь вскопанною глиною строящиеся укрепления. Несколько баталионов солдат в одних рубахах, несмотря на холодный ветер, как белые муравьи, копошились на этих укреплениях; из за вала невидимо кем беспрестанно выкидывались лопаты красной глины. Они подъехали к укреплению, осмотрели его и поехали дальше. За самым укреплением наткнулись они на несколько десятков солдат, беспрестанно переменяющихся, сбегающих с укрепления. Они должны были зажать нос и тронуть лошадей рысью, чтобы выехать из этой отравленной атмосферы.
– Voila l'agrement des camps, monsieur le prince, [Вот удовольствие лагеря, князь,] – сказал дежурный штаб офицер.
Они выехали на противоположную гору. С этой горы уже видны были французы. Князь Андрей остановился и начал рассматривать.
– Вот тут наша батарея стоит, – сказал штаб офицер, указывая на самый высокий пункт, – того самого чудака, что без сапог сидел; оттуда всё видно: поедемте, князь.
– Покорно благодарю, я теперь один проеду, – сказал князь Андрей, желая избавиться от штаб офицера, – не беспокойтесь, пожалуйста.
Штаб офицер отстал, и князь Андрей поехал один.
Чем далее подвигался он вперед, ближе к неприятелю, тем порядочнее и веселее становился вид войск. Самый сильный беспорядок и уныние были в том обозе перед Цнаймом, который объезжал утром князь Андрей и который был в десяти верстах от французов. В Грунте тоже чувствовалась некоторая тревога и страх чего то. Но чем ближе подъезжал князь Андрей к цепи французов, тем самоувереннее становился вид наших войск. Выстроенные в ряд, стояли в шинелях солдаты, и фельдфебель и ротный рассчитывали людей, тыкая пальцем в грудь крайнему по отделению солдату и приказывая ему поднимать руку; рассыпанные по всему пространству, солдаты тащили дрова и хворост и строили балаганчики, весело смеясь и переговариваясь; у костров сидели одетые и голые, суша рубахи, подвертки или починивая сапоги и шинели, толпились около котлов и кашеваров. В одной роте обед был готов, и солдаты с жадными лицами смотрели на дымившиеся котлы и ждали пробы, которую в деревянной чашке подносил каптенармус офицеру, сидевшему на бревне против своего балагана. В другой, более счастливой роте, так как не у всех была водка, солдаты, толпясь, стояли около рябого широкоплечего фельдфебеля, который, нагибая бочонок, лил в подставляемые поочередно крышки манерок. Солдаты с набожными лицами подносили ко рту манерки, опрокидывали их и, полоща рот и утираясь рукавами шинелей, с повеселевшими лицами отходили от фельдфебеля. Все лица были такие спокойные, как будто всё происходило не в виду неприятеля, перед делом, где должна была остаться на месте, по крайней мере, половина отряда, а как будто где нибудь на родине в ожидании спокойной стоянки. Проехав егерский полк, в рядах киевских гренадеров, молодцоватых людей, занятых теми же мирными делами, князь Андрей недалеко от высокого, отличавшегося от других балагана полкового командира, наехал на фронт взвода гренадер, перед которыми лежал обнаженный человек. Двое солдат держали его, а двое взмахивали гибкие прутья и мерно ударяли по обнаженной спине. Наказываемый неестественно кричал. Толстый майор ходил перед фронтом и, не переставая и не обращая внимания на крик, говорил: