Общество русской культуры имени А. С. Пушкина

Общество русской культуры им. А. С. Пушкина в Америке — Пушкинское общество в Америке.

История

Общество русской культуры в Америке было образовано в 1935 году инициативной группой русских иммигрантов в связи с предстоящей в 1937 году печально памятной датой 100-й годовщины со дня гибели А. С. Пушкина. Тогда почти одновременно в Европе и Америке возникла идея проведения торжественных мероприятий, посвящённых поэту, а также призванных способствовать более активному распространению русской культуры и литературы по всему миру.

В Нью-Йорке в декабре 1934 Борис Бразоль, общественный деятель, адвокат и публицист, бывший редактор «Вестника знания», возглавил организационный комитет по созданию пушкинского общества. В него входили: конструктор автомобилей компании «Форд» Борис Завалишин, художник и ученый Андрей Авинов, подполковник Белой армии, писатель К. Голохвастов. К 1935 была завершена вся рутинная работа и учреждена некоммерческая корпорация The Pushkin Fund (в русской редакции — Общество русской культуры им. А. С. Пушкина в Америке, краткая версия — Общество имени А. С. Пушкина). Так родилась эта организация, которая всколыхнула всю общественность, так или иначе связанную с русской культурой в зарубежье. Тесными были её связи с международным Пушкинским комитетом в Париже, куда по окончании торжеств был направлен отчет об американских культурных событиях 1937 года. Позднее стало известно, что неимоверное по масштабам мероприятие пушкинских дней прошло «во всех пяти частях света: в Европе в 24 государствах и 170 городах, в Австралии в 4-х городах, в Азии в 8-ми государствах и в 14 городах, в Америке в 6-ти государствах и 28 городах, в Африке в 3-х государствах и в 5-ти городах, а всего в 42 государствах и в 231 городе» (С. М. Лифарь). Результаты общественной «пушкинианы» дали свои плоды, было решено организацию развивать как постоянно действующую, и в последующее время интерес к ней не ослабевал, ибо политически нейтральная деятельность на ниве культуры и просвещения устраивала многих непримиримых оппонентов. В 1941 году впервые в США в Нью-Джерси был открыт памятник Пушкину скульптора Н. В. Дмитриева, Борис Бразоль принимал в этом самое деятельное участие и провозгласил возвышенную речь.

В послевоенное время, центр эмиграции из Европы, как известно, переместился за океан. Нью-Йорк стал средоточием русской интеллектуальной диаспоры. Литературный процесс в ней разрастался и приобретал собственные черты. В 1942 году М. Алдановым и М. Цетлиным был учрежден, существующий до сих пор «Новый журнал». Активно функционировало собственное издательство Пушкинского общества, благодаря которому был налажен систематический выход печатной продукции. Впереди был 1949 год — 150-летие со дня рождения Пушкина, памятные даты Лермонтова и Гоголя.

Пушкинское Общество патронировалось представителями императорского дома Романовых, и это было важной моральной поддержкой для первой и второй волны русских американцев. Почетным членом общества стала тогда Её высочество княжна Вера Константиновна. В 1935—1950 годы членами общества были князья С. С. Белосельский, А. А. Гуриели, А. Д. Ишеева-Аникина, Н. А. Туманова, И. К. Туманов, Л. К. Туманов, Л. С. Урусов, П. А. Чавчавадзе; архиепископ Адам, протоиереи Максимилиан, Иосиф, епископ Дионисий; входили выдающиеся профессора А. А. Васильев, И. В. Емельянов, М. М. Карпович, В. С. Колесников, Н. О. Лосский, Н. П. Рашевский, М. И. Ростовцев, П. А. Сорокин, Г. П. Федотов и другие. Частым гостем заседаний был С. В. Рахманинов, в честь него был впоследствии назван зал Свято-Серафимовского фонда Нью-Йорка, где проходили заседания общества Пушкина, их концертные программы и лекции. В них принимали участие: прославленный конструктор Игорь Сикорский, «отец» телевидения Владимир Зворыкин, писатель Георгий Гребенщиков, художники Мстислав Добужинский и Сергей Судейкин, танцор Семен Караваев, певец Николай Гедда и др. После смерти Бориса Львовича Бразоля в 1963 году, общество имени Пушкина возглавляли: Г. В. Месняев, С. Н. Боголюбов, С. Л. Войцеховский, Н. А. Бакланова-Бозак, Е. И. Лодыженская.

Современность

Общество и сегодня функционирует как некоммерческая организация, принимает пожертвования и спонсорские средства от всех юридических лиц, оказывает визовую поддержку. Пушкинское Общество продолжает традиции издательской и публицистической деятельности. В 2011 году при обществе учрежден архив русской и украинской эмиграции им. Е. И. Лодыженской, начат археографический проект по изданию исторических открыток. Первый выпуск посвящён теме «Пушкин и эмиграция в Америке».

Руководящие органы

В настоящее время президентом общества и директором архива является историк В. В. Курченко, кандидат исторических наук, участник многочисленных международных конференций по теме изучения архивного наследия русской и украинской эмиграции..
Вице-президенты — баронесса Елена фон Тизенгаузен, Наталия Мизури, Борис Борукаев, ; директор по связям с Европой — Инна Грубмайр; директора Поэтфеста — Эдуард Щеголев и Ирина Акс, по связям с общественностью — Анета Мэйман.

Ссылки

• [cbs-novoch.ru/kraevedenie/zametki/push1.html Русское зарубежье и А. С. Пушкин.]

Литература

• The Papers of Boris Leo Brasol and the Pushkin Society in America in the Manuscript Division of the Library of Congress. Eugene Pivovarov. Journal of American Ethnic History. Vol. 23, No. 1 (Fall, 2003), pp. 85–92.

Отрывок, характеризующий Общество русской культуры имени А. С. Пушкина

– Encore un petitionnaire, [Еще один проситель,] – отвечал человек в помочах.
– Скажите ему, что после. Сейчас выйдет, надо ехать.
– После, после, завтра. Поздно…
Ростов повернулся и хотел выйти, но человек в помочах остановил его.
– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.