Объект 940

Объект 940 в Бронетанковом музее, г. Кубинка.
Объект 940
Классификация	Командно-штабная машина
Боевая масса, т	16,0
Экипаж, чел.	4
История
Разработчик	ВгТЗ
Производитель
Годы разработки	с 1976 по 1980
Годы производства	1976
Количество выпущенных, шт.	2
Размеры
Длина корпуса, мм	7145
Ширина корпуса, мм	3150
Высота, мм	2160
Клиренс, мм	100..500
Бронирование
Тип брони	противопульная
Вооружение
Прицелы	механический прицел
Пулемёты	1 х 7,62-мм ПКБ
Подвижность
Тип двигателя	2В-06 Марка:</td> 2В-06</td></tr> Тип:</td> дизельный с наддувом</td></tr> Конфигурация:</td> Оппозитный-6</td></tr> Цилиндров:</td> 6</td></tr> Охлаждение:</td> жидкостное </td></tr> Рекомендованное топливо:</td> Многотопливный</td></tr>
Мощность двигателя, л. с.	400
Скорость по шоссе, км/ч	70
Скорость по пересечённой местности, км/ч	10 на плаву
Запас хода по шоссе, км	600
Удельная мощность, л. с./т	25
Тип подвески	индивидуальная гидропневматическая
Удельное давление на грунт, кг/см²	0,68
Преодолеваемый подъём, град.	36
Преодолеваемый брод, м	плавает

Объект 940 - советская опытная десантируемая плавающая командно-штабная машина. Разрабатывалась на Волгоградском тракторном заводе. Серийно не производилась.

История создания

Транспортная база «Объекта 940» была создана в 1976 году на базе лёгкого плавающего десантируемого танка Объект 934 «Судья». Работы производились под руководством Шабалина А.В.. В середине 1970-х были развёрнуты работы по созданию автоматизированной системы управления войсками «Манёвр». Проектирование командно-штабных машин велось на транспортной базе многоцелевого транспортёра МТ-ЛБу. По ряду характеристик шасси МТ-ЛБу плохо подходило для размещения специального оборудования и личного офицерского состава, поэтому вызывало нарекания со стороны заказывающего управления. Для устранения замечаний и улучшения эксплуатационных характеристик систем командно-штабных машин в январе 1980 года были развёрнуты работы по замене базового шасси МТ-ЛБу на новое, на базе лёгкого танка Объект 934. К середине 1980 года на Волгоградском тракторном заводе были собраны два опытных образца, а затем отправлены в Минск, где предполагалось проведение масштабных учений «Запад-80», на которой была запланирована демонстрация новой бронетехники Генеральному секретарю Л.И. Брежневу. Однако, в связи с болезнью генерального секретаря учения были перенесены на 1981 год. Вместо Л.И. Брежнева техника была продемонстрирована маршалу войск связи А.И. Белову. Во время демонстрации, А.И. Белов заявил, что «Нам эти машины не нужны». Через два месяца всё специальное оборудование с опытных образцов «Объекта 940» было демонтировано, а шасси возвращены на Волгоградский тракторный завод. Дальнейшая работа по созданию командно-штабных машин АСУВ «Манёвр» проходила только с использованием шасси МТ-ЛБу.

Описание конструкции

За базу взято шасси Объекта 934. Машина может десантироваться парашютным способом и имеет оборудование для самоокапывания.

Броневой корпус и башня

Корпус сварен из алюминиевых броневых листов и обеспечивает противопульную защиту. В кормовой части корпуса расположено моторно-трансмиссионное отделение. Рубка расположена в носовой части корпуса. В рубке расположены отсеки управления и средства связи.

Вооружение

В качестве основного вооружения используется 7,62-мм пулемёт 6П10 (бронетранспортёрный вариант Пулемёта Калашникова (ПКБ)). Возимый боекомплект составлял 500 патронов.

Так же на машине были установлены 4 гранатомёта системы постановки дымовой завесы 902Г «Туча», для стрельбы 81-мм дымовыми гранатами.

Ходовая часть

Ходовая часть «Объекта 940» представляла собой гусеничный движитель с гидропневматической подвеской. Подвеска обеспечивала высокую плавность хода по пересечённой местности. Механизм натяжения гусениц — гидравлический. Машина была способна изменять клиренс в пределах от 100 до 500 мм. Для передвижения по воде, в корме машины были установлены два водомёта, обеспечивавшие скорость плава более 10 км/ч.

Сохранившиеся экземпляры

На данный момент (2010 год) один из сохранившихся экземпляров находится в Танковом музее в городе Кубинка.

Литература

• А.В.Карпенко. Обозрение отечественной бронетанковой техники (1905-1995). — Санкт-Петербург: "Невский Бастион", 1996. — 10 000 экз.

Ссылки

[vadimvswar.narod.ru/ALL_OUT/TiVOut9801/ArSwR/ArSwR024.htm Бронированные плавающие машины]

Отрывок, характеризующий Объект 940

[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.
Чем дальше бежали французы, чем жальче были их остатки, в особенности после Березины, на которую, вследствие петербургского плана, возлагались особенные надежды, тем сильнее разгорались страсти русских начальников, обвинявших друг друга и в особенности Кутузова. Полагая, что неудача Березинского петербургского плана будет отнесена к нему, недовольство им, презрение к нему и подтрунивание над ним выражались сильнее и сильнее. Подтрунивание и презрение, само собой разумеется, выражалось в почтительной форме, в той форме, в которой Кутузов не мог и спросить, в чем и за что его обвиняют. С ним не говорили серьезно; докладывая ему и спрашивая его разрешения, делали вид исполнения печального обряда, а за спиной его подмигивали и на каждом шагу старались его обманывать.
Всеми этими людьми, именно потому, что они не могли понимать его, было признано, что со стариком говорить нечего; что он никогда не поймет всего глубокомыслия их планов; что он будет отвечать свои фразы (им казалось, что это только фразы) о золотом мосте, о том, что за границу нельзя прийти с толпой бродяг, и т. п. Это всё они уже слышали от него. И все, что он говорил: например, то, что надо подождать провиант, что люди без сапог, все это было так просто, а все, что они предлагали, было так сложно и умно, что очевидно было для них, что он был глуп и стар, а они были не властные, гениальные полководцы.
В особенности после соединения армий блестящего адмирала и героя Петербурга Витгенштейна это настроение и штабная сплетня дошли до высших пределов. Кутузов видел это и, вздыхая, пожимал только плечами. Только один раз, после Березины, он рассердился и написал Бенигсену, доносившему отдельно государю, следующее письмо:
«По причине болезненных ваших припадков, извольте, ваше высокопревосходительство, с получения сего, отправиться в Калугу, где и ожидайте дальнейшего повеления и назначения от его императорского величества».
Но вслед за отсылкой Бенигсена к армии приехал великий князь Константин Павлович, делавший начало кампании и удаленный из армии Кутузовым. Теперь великий князь, приехав к армии, сообщил Кутузову о неудовольствии государя императора за слабые успехи наших войск и за медленность движения. Государь император сам на днях намеревался прибыть к армии.
Старый человек, столь же опытный в придворном деле, как и в военном, тот Кутузов, который в августе того же года был выбран главнокомандующим против воли государя, тот, который удалил наследника и великого князя из армии, тот, который своей властью, в противность воле государя, предписал оставление Москвы, этот Кутузов теперь тотчас же понял, что время его кончено, что роль его сыграна и что этой мнимой власти у него уже нет больше. И не по одним придворным отношениям он понял это. С одной стороны, он видел, что военное дело, то, в котором он играл свою роль, – кончено, и чувствовал, что его призвание исполнено. С другой стороны, он в то же самое время стал чувствовать физическую усталость в своем старом теле и необходимость физического отдыха.