Обыкновенная гадюка

Обыкновенная гадюка
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Надкласс:  Четвероногие Класс:  Пресмыкающиеся Подкласс:  Диапсиды Инфракласс:  Лепидозавроморфы Надотряд:  Лепидозавры Отряд:  Чешуйчатые Подотряд:  Змеи Инфраотряд:  Caenophidia Надсемейство:  Viperoidea Семейство:  Гадюковые Подсемейство:  Гадюковые Род:  Настоящие гадюки Вид:  Обыкновенная гадюка
Международное научное название
Vipera berus (Linnaeus, 1758)
Подвиды
Vipera berus berus (Linnaeus, 1758) Vipera berus bosniensis Boettger, 1889 Vipera berus sachalinensis Zarevskij, 1917
Европейский ареал
Охранный статус
Вызывающие наименьшие опасения IUCN 3.1 Least Concern: [www.iucnredlist.org/details/157248 157248 ]
Систематика на Викивидах Изображения на Викискладе

Обыкновенная гадюка (лат. Vipera berus) — вид ядовитых змей рода настоящих гадюк семейства гадюковых, часто встречающийся в Европе и Азии. В отличие от других представителей семейства, предпочитает более низкие температуры, встречающиеся либо на более высоких широтах (вплоть до Полярного круга), либо в горах до 2600 м над уровнем моря.

Описание

Относительно небольшая змея, чья длина вместе с хвостом обычно не превышает 65 см. Наиболее крупные экземпляры встречаются в северной части ареала: так, на Скандинавском полуострове были зарегистрированы змеи длиной выше 90 см. Во Франции и Великобритании наиболее крупные особи достигали в длину 80—87 см. Самки несколько крупнее самцов. Вес взрослой гадюки варьируется в пределах от 50 до 180 г.

Большая уплощённая голова с закруглённой мордой заметно отграничена от туловища коротким шейным перехватом. В верхней части головы выделяются три крупных щитка, один из которых — лобный — имеет почти прямоугольную, вытянутую вдоль тела форму и расположен в пространстве между глазами, два оставшихся — теменных — прямо за ним. Иногда между лобным и теменными щитками развит ещё один маленький щиток. Носовое отверстие прорезано в нижней части носового щитка. Вертикальный зрачок наряду с нависающими надглазничными щитками придают змее злобный вид, хотя к проявлению эмоций они никакого отношения не имеют. Апикальный щиток не разделён. Вокруг середины туловища обычно 21 чешуя. Брюшных чешуй у самцов 132—150, у самок 132—158. Хвостовых чешуй у самцов 32—46, у самок 23—38 пар.

Окраска чрезвычайно изменчива — основной фон может быть серый, желтовато-коричневый, бурый или красноватый с медным оттенком. В отдельных областях до 50 % популяции составляют чёрные гадюки-меланисты. У большинства особей на спине вдоль хребта развит контрастный зигзагообразный рисунок. Брюхо серое, серовато-коричневое или чёрное, иногда с белыми пятнами. Кончик хвоста окрашен в жёлтый, оранжевый или красный цвет. У молодых особей спина часто окрашена в медно-коричневатый цвет с зигзагообразной полосой.

Распространение

Обыкновенная гадюка распространена мозаично в полосе лесов Евразии от Великобритании, Франции и северной Италии на западе, до Сахалина и Корейского полуострова на востоке. Во Франции основной район обитания находится в пределах Центрального массива. В Европе южная граница ареала проходит через северную Италию, северную Албанию, северную Грецию и европейскую часть Турции. В Восточной Европе гадюка местами проникает за Полярный круг — к примеру, она обитает в Лапландском заповеднике и на берегах Баренцева моря. Восточнее — в Сибири и на Дальнем Востоке — распространение во многих местах ограничено отсутствием подходящих зимовочных нор. Гадюка встречается к северу на Лене до 62-й параллели, в Западной Сибири до 64-й параллели, восточнее до Забайкальского края. С юга ареал ограничен степными районами. Юго-восточная окраина области распространения расположена в Монголии (Монгольский Алтай), северо-западном и северо-восточном Китае (Синьцзян-Уйгурский автономный район и провинция Гирин).

Образ жизни

Продолжительность жизни может достигать 15, а по отдельным данным и 30 лет. Тем не менее, наблюдения в Швеции показывают, что змеи редко выживают после двух или трёх лет размножения, что с учётом достижения половой зрелости даёт предельный возраст в 5—7 лет. Гадюка быстро адаптируется к любому рельефу, в швейцарских Альпах поднимается до 2600 м над уровнем моря. Места обитания более разнообразны в северной и восточной части ареала, где змея часто осваивает торфяные болота, вересковые пустоши, осветлённые смешанные леса, берега различных пресноводных водоёмов, влажные луга, окраины полей, полезащитные полосы, дюны. На юге Европы биотопы в основном ограничены влажными понижениями в гористой местности. Распространена неравномерно в зависимости от наличия пригодных для зимовки мест. Оседла, как правило не перемещается далее 60—100 метров. Исключение составляет вынужденная миграция к месту зимовки, змеи в этом случае могут удалиться на расстояние до 2—5 км. Зимовка обычно происходит с октября-ноября по март-апрель (в зависимости от климата), на севере ареала длится до 9 месяцев, для чего змея выбирает углубление в земле (норы, расщелины и т. д.) на глубине до 2 метров, где температура не опускается ниже +2… +4 °C. В случае дефицита таких мест в одном месте может скопиться несколько сотен особей, которые весной выползают на поверхность, что создаёт впечатление большой скученности. Впоследствии змеи расползаются.

В летнее время иногда греется на солнце, но большей частью прячется под старыми пнями, в расщелинах и т. п. Змея не агрессивная и при приближении человека старается использовать свою камуфлированную окраску настолько, насколько это возможно, либо уползти. Только в случае неожиданного появления человека либо при провокации с его стороны она может попытаться его укусить. Такое осторожное поведение объясняется тем, что ей требуется много энергии для воспроизводства яда в условиях меняющихся температур.

Питается в основном мышевидными грызунами, земноводными и ящерицами, разоряет расположенные на земле птичьи гнёзда. Соотношение различных кормов может меняться в зависимости от доступности в данное время и в данной местности. Так, во время наблюдения за гадюками в Нидерландах было выявлено, что они отдают предпочтение травяной и остромордой лягушкам, а также живородящей ящерице. В других регионах в питании могут преобладать серые и лесные полёвки, землеройки, веретеницы, птенцы пеночек, коньков и овсянок. Молодые змеи ловят насекомых — саранчовых, жуков, реже гусениц бабочек, муравьёв, слизней и земляных червей.

Размножение

Сезон спаривания приходится на май, а потомство появляется в августе или сентябре, в зависимости от климата. Гадюка относится к живородящим — развитие яиц и вылупление детёнышей происходит в утробе матери. Обычно появляются до 8—12 молодых особей, в зависимости от длины самки. Случается, что на время родов самка обвивает дерево или пень, оставляя хвост на весу, «разбрасывая» на землю змеёнышей, которые с первого мгновения начинают самостоятельную жизнь. Молодые особи обычно имеют длину 15—20 см и уже ядовиты. Многие считают, что только родившиеся особи более ядовиты, но это не соответствует действительности. Неверно и мнение о том, что молодые особи более агрессивны. Только родившись, змеи обычно линяют. В дальнейшем линька молодых и взрослых происходит 1—2 раза в месяц. Перед первой своей спячкой в октябре-ноябре они никогда не питаются, так как перед состоянием спячки должны переварить всю съеденную пищу во избежание проблем с обменом веществ.

Яд

По комплексу компонентов яд обыкновенной гадюки аналогичен ядам других европейских и тропических видов гадюк. В его состав входят высокомолекулярные протеазы геморрагического, гемокоагулирующего и некротизирующего действия, пептидные гидролазы, гиалуронидазы и фосфолипазы, которые в момент укуса через лимфатические узлы попадают в кровеносную систему.

Для человека укус обыкновенной гадюки считается потенциально опасным, однако крайне редко приводит к летальному исходу. Например, в Великобритании за период с 1876 по 2005 год было зарегистрировано всего 14 смертельных случаев, последний из которых произошёл в 1975 году (от укуса погиб пятилетний ребёнок). Около 70 % укушенных либо не испытывают каких-либо симптомов вообще, либо чувствуют жгучую боль непосредственно в области укуса. Нередко вокруг ранки развивается покраснение и опухоль — геморрагический отёк. При более тяжёлой степени интоксикации в течение 15—30 мин возможны головокружение, тошнота, рвота, диарея, побледнение кожи, повышенное потоотделение, озноб, тахикардия. Наконец, при особо повышенной чувствительности могут наступить потеря сознания, отёчность лица, значительное падение кровяного давления, обильное кровотечение (ДВС-синдром), почечная недостаточность, судорожное или коматозное состояние. В подавляющем большинстве случаев последствия укуса исчезают через 2—4 дня, но могут растянуться на более продолжительный срок вплоть до года. В частности, к осложнениям может привести неправильное самостоятельное лечение.

В качестве доврачебной помощи при укусе врачи рекомендуют успокоиться, наложить давящую повязку (но не жгут), уменьшить нагрузку на конечность вплоть до обездвиживания, обеспечить обильное питьё. Мнения о пользе отсасывания яда из ранки разделились: часть специалистов полагает, что при этой процедуре в течение 10—15 мин можно удалить до 30—50 % всего яда, другая считает её вредной, поскольку в кровь вместе со слюной может попасть бактериальная флора, вызывающая гнойное воспаление. Из неправильных и ошибочных, но всё ещё встречающихся способов лечения бывает нанесение поперечных разрезов на место укуса, прижигание, накладывание жгута, обкладывание снегом.

Враги

Наибольшую опасность для обыкновенной гадюки представляет человек, в первую очередь его хозяйственная деятельность, направленная на вырубку лесов и иное изменение природных ландшафтов. В Европе также нередки случаи сознательного истребления и ловли гадюк ради продажи для содержания в частных террариумах. В Румынии практикуется незаконный отлов змей с целью сбора яда. Среди лесных обитателей главные враги гадюк — ежи, обладающие иммунитетом к змеиному яду. Ёж использует следующую тактику при нападении: кусает змею за тело и немедленно сворачивается в клубок, подставляя свои иголки для ответного удара. Процедура повторяется несколько раз до тех пор, пока гадюка не ослабевает и не погибает. На змей также охотятся обыкновенная лисица, барсук, хорьки, совы, орлы-змееяды, реже аисты.

Литература

• Ананьева Н.Б., Мунхбаяр Х., Орлов Н.Л., Орлова В.Ф., Семенов Д.В., Тэрбиш Х. Земноводные и пресмыкающиеся Монголии. — КМК Лтд., 1997. — ISBN 5873170401.
• Банников, А. Г. (Ред.). Жизнь животных в 7 т.. — 2-е изд., перераб.. — М.: Просвещение, 1985. — Т. 5. Земноводные и пресмыкающиеся. — 399 с.
• Банников, А. Г.; Даревский, И. С.; Рустамов, А. К. Земноводные и пресмыкающиеся СССР. — М.: Мысль, 1971. — 303 с.
• Дунаев, Е. А. Земноводные и пресмыкающиеся Подмосковья. — М.: МосгорСЮН, 1999. — 84 с.
• Лужников, Е. А. (Ред.). Медицинская токсикология: национальное руководство. — ГЭОТАР-Медиа, 2012. — ISBN 5970422266.
• Arnold, E. Nicholas. Reptiles and Amphibians of Europe. — Princeton University Press, 2003. — 388 p. — ISBN 0691114137.
• Barceloux, Donald G. Medical Toxicology of Natural Substances: Foods, Fungi, Medicinal Herbs, Plants, and Venomous Animals. — Wiley, 2008. — 1200 p. — ISBN 047172761X.
• Burton, Maurice; Burton, Robert. International Wildlife Encyclopedia. — Marshall Cavendish Corporation, 2002. — 3168 p. — ISBN 0761472665.
• Campbell, Alexander; Chapman, Michael. Handbook of Poisoning in Dogs and Cats. — Wiley-Blackwell, 2000. — 284 p. — ISBN 0632050292.
• Murphy, John C. Secrets of the Snake Charmer: Snakes in the 21st Century. — iUniverse, 2010. — 420 p. — ISBN 1450221262.
• Mallow, David; Ludwig, David; Nilson, Goran. True Vipers: Natural History and Toxinology of Old World Vipers. — Krieger Publishing Company, 2010. — 410 p. — ISBN 0894648772.

Ссылки

• [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Reptiles/75.html Позвоночные животные России: Гадюка обыкновенная]
• [herpeto-volga.ru/reptilia/101-pelias-berus.html Герпетофауна Волжского бассейна: Гадюка обыкновенная]
• [www.paludarium.ru/mdm/terra03.htm Статья о гадюках «Необыкновенная обыкновенная гадюка», А. Огнев, Журнал «Миллион Друзей» № 2, 2000 г.]

Отрывок, характеризующий Обыкновенная гадюка

– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]
– Он ездит к ним?
– Да, очень часто. И знаете вы новую манеру ухаживать? – с веселой улыбкой сказал Пьер, видимо находясь в том веселом духе добродушной насмешки, за который он так часто в дневнике упрекал себя.
– Нет, – сказала княжна Марья.
– Теперь чтобы понравиться московским девицам – il faut etre melancolique. Et il est tres melancolique aupres de m lle Карагин, [надо быть меланхоличным. И он очень меланхоличен с m elle Карагин,] – сказал Пьер.
– Vraiment? [Право?] – сказала княжна Марья, глядя в доброе лицо Пьера и не переставая думать о своем горе. – «Мне бы легче было, думала она, ежели бы я решилась поверить кому нибудь всё, что я чувствую. И я бы желала именно Пьеру сказать всё. Он так добр и благороден. Мне бы легче стало. Он мне подал бы совет!»
– Пошли бы вы за него замуж? – спросил Пьер.
– Ах, Боже мой, граф, есть такие минуты, что я пошла бы за всякого, – вдруг неожиданно для самой себя, со слезами в голосе, сказала княжна Марья. – Ах, как тяжело бывает любить человека близкого и чувствовать, что… ничего (продолжала она дрожащим голосом), не можешь для него сделать кроме горя, когда знаешь, что не можешь этого переменить. Тогда одно – уйти, а куда мне уйти?…
– Что вы, что с вами, княжна?
Но княжна, не договорив, заплакала.
– Я не знаю, что со мной нынче. Не слушайте меня, забудьте, что я вам сказала.
Вся веселость Пьера исчезла. Он озабоченно расспрашивал княжну, просил ее высказать всё, поверить ему свое горе; но она только повторила, что просит его забыть то, что она сказала, что она не помнит, что она сказала, и что у нее нет горя, кроме того, которое он знает – горя о том, что женитьба князя Андрея угрожает поссорить отца с сыном.
– Слышали ли вы про Ростовых? – спросила она, чтобы переменить разговор. – Мне говорили, что они скоро будут. Andre я тоже жду каждый день. Я бы желала, чтоб они увиделись здесь.
– А как он смотрит теперь на это дело? – спросил Пьер, под он разумея старого князя. Княжна Марья покачала головой.
– Но что же делать? До года остается только несколько месяцев. И это не может быть. Я бы только желала избавить брата от первых минут. Я желала бы, чтобы они скорее приехали. Я надеюсь сойтись с нею. Вы их давно знаете, – сказала княжна Марья, – скажите мне, положа руку на сердце, всю истинную правду, что это за девушка и как вы находите ее? Но всю правду; потому что, вы понимаете, Андрей так много рискует, делая это против воли отца, что я бы желала знать…
Неясный инстинкт сказал Пьеру, что в этих оговорках и повторяемых просьбах сказать всю правду, выражалось недоброжелательство княжны Марьи к своей будущей невестке, что ей хотелось, чтобы Пьер не одобрил выбора князя Андрея; но Пьер сказал то, что он скорее чувствовал, чем думал.
– Я не знаю, как отвечать на ваш вопрос, – сказал он, покраснев, сам не зная от чего. – Я решительно не знаю, что это за девушка; я никак не могу анализировать ее. Она обворожительна. А отчего, я не знаю: вот всё, что можно про нее сказать. – Княжна Марья вздохнула и выражение ее лица сказало: «Да, я этого ожидала и боялась».
– Умна она? – спросила княжна Марья. Пьер задумался.
– Я думаю нет, – сказал он, – а впрочем да. Она не удостоивает быть умной… Да нет, она обворожительна, и больше ничего. – Княжна Марья опять неодобрительно покачала головой.
– Ах, я так желаю любить ее! Вы ей это скажите, ежели увидите ее прежде меня.
– Я слышал, что они на днях будут, – сказал Пьер.
Княжна Марья сообщила Пьеру свой план о том, как она, только что приедут Ростовы, сблизится с будущей невесткой и постарается приучить к ней старого князя.


Женитьба на богатой невесте в Петербурге не удалась Борису и он с этой же целью приехал в Москву. В Москве Борис находился в нерешительности между двумя самыми богатыми невестами – Жюли и княжной Марьей. Хотя княжна Марья, несмотря на свою некрасивость, и казалась ему привлекательнее Жюли, ему почему то неловко было ухаживать за Болконской. В последнее свое свиданье с ней, в именины старого князя, на все его попытки заговорить с ней о чувствах, она отвечала ему невпопад и очевидно не слушала его.
Жюли, напротив, хотя и особенным, одной ей свойственным способом, но охотно принимала его ухаживанье.
Жюли было 27 лет. После смерти своих братьев, она стала очень богата. Она была теперь совершенно некрасива; но думала, что она не только так же хороша, но еще гораздо больше привлекательна, чем была прежде. В этом заблуждении поддерживало ее то, что во первых она стала очень богатой невестой, а во вторых то, что чем старее она становилась, тем она была безопаснее для мужчин, тем свободнее было мужчинам обращаться с нею и, не принимая на себя никаких обязательств, пользоваться ее ужинами, вечерами и оживленным обществом, собиравшимся у нее. Мужчина, который десять лет назад побоялся бы ездить каждый день в дом, где была 17 ти летняя барышня, чтобы не компрометировать ее и не связать себя, теперь ездил к ней смело каждый день и обращался с ней не как с барышней невестой, а как с знакомой, не имеющей пола.
Дом Карагиных был в эту зиму в Москве самым приятным и гостеприимным домом. Кроме званых вечеров и обедов, каждый день у Карагиных собиралось большое общество, в особенности мужчин, ужинающих в 12 м часу ночи и засиживающихся до 3 го часу. Не было бала, гулянья, театра, который бы пропускала Жюли. Туалеты ее были всегда самые модные. Но, несмотря на это, Жюли казалась разочарована во всем, говорила всякому, что она не верит ни в дружбу, ни в любовь, ни в какие радости жизни, и ожидает успокоения только там . Она усвоила себе тон девушки, понесшей великое разочарованье, девушки, как будто потерявшей любимого человека или жестоко обманутой им. Хотя ничего подобного с ней не случилось, на нее смотрели, как на такую, и сама она даже верила, что она много пострадала в жизни. Эта меланхолия, не мешавшая ей веселиться, не мешала бывавшим у нее молодым людям приятно проводить время. Каждый гость, приезжая к ним, отдавал свой долг меланхолическому настроению хозяйки и потом занимался и светскими разговорами, и танцами, и умственными играми, и турнирами буриме, которые были в моде у Карагиных. Только некоторые молодые люди, в числе которых был и Борис, более углублялись в меланхолическое настроение Жюли, и с этими молодыми людьми она имела более продолжительные и уединенные разговоры о тщете всего мирского, и им открывала свои альбомы, исписанные грустными изображениями, изречениями и стихами.
Жюли была особенно ласкова к Борису: жалела о его раннем разочаровании в жизни, предлагала ему те утешения дружбы, которые она могла предложить, сама так много пострадав в жизни, и открыла ему свой альбом. Борис нарисовал ей в альбом два дерева и написал: Arbres rustiques, vos sombres rameaux secouent sur moi les tenebres et la melancolie. [Сельские деревья, ваши темные сучья стряхивают на меня мрак и меланхолию.]
В другом месте он нарисовал гробницу и написал:
«La mort est secourable et la mort est tranquille
«Ah! contre les douleurs il n'y a pas d'autre asile».
[Смерть спасительна и смерть спокойна;
О! против страданий нет другого убежища.]
Жюли сказала, что это прелестно.
– II y a quelque chose de si ravissant dans le sourire de la melancolie, [Есть что то бесконечно обворожительное в улыбке меланхолии,] – сказала она Борису слово в слово выписанное это место из книги.
– C'est un rayon de lumiere dans l'ombre, une nuance entre la douleur et le desespoir, qui montre la consolation possible. [Это луч света в тени, оттенок между печалью и отчаянием, который указывает на возможность утешения.] – На это Борис написал ей стихи:
«Aliment de poison d'une ame trop sensible,
«Toi, sans qui le bonheur me serait impossible,
«Tendre melancolie, ah, viens me consoler,
«Viens calmer les tourments de ma sombre retraite
«Et mele une douceur secrete
«A ces pleurs, que je sens couler».
[Ядовитая пища слишком чувствительной души,
Ты, без которой счастье было бы для меня невозможно,
Нежная меланхолия, о, приди, меня утешить,
Приди, утиши муки моего мрачного уединения
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
Мысль остаться в дураках и даром потерять весь этот месяц тяжелой меланхолической службы при Жюли и видеть все расписанные уже и употребленные как следует в его воображении доходы с пензенских имений в руках другого – в особенности в руках глупого Анатоля, оскорбляла Бориса. Он поехал к Карагиным с твердым намерением сделать предложение. Жюли встретила его с веселым и беззаботным видом, небрежно рассказывала о том, как ей весело было на вчерашнем бале, и спрашивала, когда он едет. Несмотря на то, что Борис приехал с намерением говорить о своей любви и потому намеревался быть нежным, он раздражительно начал говорить о женском непостоянстве: о том, как женщины легко могут переходить от грусти к радости и что у них расположение духа зависит только от того, кто за ними ухаживает. Жюли оскорбилась и сказала, что это правда, что для женщины нужно разнообразие, что всё одно и то же надоест каждому.
– Для этого я бы советовал вам… – начал было Борис, желая сказать ей колкость; но в ту же минуту ему пришла оскорбительная мысль, что он может уехать из Москвы, не достигнув своей цели и даром потеряв свои труды (чего с ним никогда ни в чем не бывало). Он остановился в середине речи, опустил глаза, чтоб не видать ее неприятно раздраженного и нерешительного лица и сказал: – Я совсем не с тем, чтобы ссориться с вами приехал сюда. Напротив… – Он взглянул на нее, чтобы увериться, можно ли продолжать. Всё раздражение ее вдруг исчезло, и беспокойные, просящие глаза были с жадным ожиданием устремлены на него. «Я всегда могу устроиться так, чтобы редко видеть ее», подумал Борис. «А дело начато и должно быть сделано!» Он вспыхнул румянцем, поднял на нее глаза и сказал ей: – «Вы знаете мои чувства к вам!» Говорить больше не нужно было: лицо Жюли сияло торжеством и самодовольством; но она заставила Бориса сказать ей всё, что говорится в таких случаях, сказать, что он любит ее, и никогда ни одну женщину не любил более ее. Она знала, что за пензенские имения и нижегородские леса она могла требовать этого и она получила то, что требовала.