Овамбо (народ)

Овамбо

Численность и ареал
Всего: около 900 000 Намибия Намибия: 750 тыс. Ангола Ангола: 240 тыс.
Язык	ошивамбо
Религия	лютеранство
Родственные народы	народы банту

Овамбо, амбо (самоназвание) — народ в Южной Африке. Проживают на севере Намибии и юге Анголы в регионе, известном как Овамболэнд. Делятся на большое количество субэтнических групп, таких как ндонга, кваньяма, квамби, нгандьера, нбаланту, квалууди, колонкади, еунда и мбандья и др. Общая численность — около 900 тысяч, 750 тысяч из которых проживает в Намибии и является самой большой этнической группой страны. Говорят на языках ошивамбо, которые включают под-языки кваньяма и ндонга (зона R группы банту бенуэ-конголезской семьи).

Овамбо — выходцы из Центральной Африки, которые мигрировали на юг в регион между реками Окаванго и Кунене в XV-XVI веках и создали раннегосударственное образование. В начале XX века оказывали активное сопротивление колонизаторам.

Племена овамбо

В наше время четыре племени овамбо проживают в провинции Кунене в южной Анголе и восемь в северной Намибии. Территория, которая традиционно известна как Овамболенд, разделена на несколько областей: Омусати, Ошикото, Oхангвена и Ошана. Бóльшая часть народа Овамбо обитает здесь, однако немало племен мигрировали на юг, в другие части страны. Кваньяма является самым большим племенем из восьми племен Овамбо. Другие племена носят названия Ндонга, Квалууди, Мбаланху, Квамби, Нгандвела, и два малочисленные племени называются Унда и Нколанди.

Миграция

В поисках работы немалое число рабочих Овамбо уехали в другие части страны. Сейчас в рыболовстве и в горной промышленности трудовые силы в основном состоят из выходцев из народа Овамбо.

Племенное устройство

У каждого племени есть вождь, который отвечает за своё племя, хотя многие уже перешли на систему совета старейшин для разрешения дел внутри племени. Члены семьи вождя Овамболэнд известны под именем аакванекамба, и только те, кто принадлежат к семье по рождению, имеют право стать вождем. Так как преобладает матрилинейность в законах, сыновья вождя не имеют право на наследство и на титул вождя. Они растут как простые члены племени.

Религия и традиции

Большинство овамбо сейчас исповедуют христианство (лютеранство). Финские миссионеры приехали на их родину в 1870-х годах, и большинство традиционных верований овамбо были замещены христианством, однако некоторые из старых традиций все ещё существуют. Как результат миссионерской деятельности, почти все овамбо сейчас носят европейскую одежду и слушают западную музыку. Они все ещё практикуют традиционные танцы, включающие барабанную музыку, однако большинство текстов было переписано как песни для политической кампании СВАПО. Большинство свадеб являются смесью христианских традиций и традиций овамбо.

Хозяйство и быт

Дома овамбо состоят из нескольких шалашей, окруженных оградой из длинных вертикально стоящих столбов. Некоторые семьи также построили здания западного стиля из цементных блоков. У каждого шалаша своё предназначение: спальня, кладовая или кухня и пр. Вода в основном добывается из ближайшего общественного колодца.

Большинство семей имеют большой участок земли, где в основном культивируется просо, которое потом перерабатывается в кашу или пиво. Также выращиваются арбузы, бобовые, тыквы и сорго. Много хозяйств имеют коз, крупный рогатый скот и иногда несколько свиней. Работой молодых людей является охрана скота и поиск подходящих пастбищ. Также на фермах разводят домашнюю птицу. В деревнях живут собаки и кошки. Когда начинается сезон дождей, реки на севере Анголы разливаются, временно пересыхающие озера снова наполняются водой и в окрестностях появляется рыба, птицы и лягушки.

Работа по дому, гончарное дело, шитье одежды и резьба по дереву дает доход многим женщинам, которые в прежние времена обрабатывали землю и воспитывали детей. Сегодня женщины работают часто как няни, продавцы и учителя.

Традиционные верования

Овамбо раньше жили под сильным влиянием их религиозно-магических верований. Они не только верили в хороших и злых духов, но и были очень суеверными. Большинство членов овамбо поклонялись высшему духу по имени Калунга. Считается, что этот дух принимает облик мужчины и перемещается невидимо среди людей. Он очень важен для племени; когда племя страдает от голода или болезней, обязанностью духа является помочь народу.

Все верования овамбо образованы вокруг их веры в Калунгу. Когда, например, член племени хочет войти в дом вождя, то он обязан сначала снять сандалии. Это связано с верованием в то, что если человек в сандалиях войдет в дом, то принесет смерть одному из членов семьи вождя. Также они верят в святость огня, который горит в доме вождя. Если этот огонь погаснет, то вождь и его племя исчезнут. Существует церемония празднования окончания сбора урожая, в которой участвуют все члены племени.

Ссылки

• [www.ethnologue.com/show_map.asp?name=NA&seq=10 Language Map of Namibia]

Литература

• Притворов А. В. Овамбо // Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1999.

Отрывок, характеризующий Овамбо (народ)

– Еще две линии прибавь, как раз так будет, – закричал он тоненьким голоском, которому он старался придать молодцоватость, не шедшую к его фигуре. – Второе! – пропищал он. – Круши, Медведев!
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.


Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».