Оводенко, Максим Борисович

Максим Борисович Оводенко
Директор Куйбышевского металлургического завода
1984 год — 1989 год
Рождение:	11 августа 1930(1930-08-11) (93 года) Черкассы Украинская ССР, СССР
Партия:	ВКП(б), c 1952 года — КПСС
Образование:	Уральский политехнический институт
Учёная степень:	кандидат технических наук
Учёное звание:	профессор
Профессия:	инженер
Научная деятельность
Научная сфера:	авиастроение
Место работы:	Самарский государственный аэрокосмический университет
Награды:

Макси́м Бори́сович Оводенко (род. 11 августа 1930 года) — деятель советской промышленности, учёный в области авиастроения, директор Куйбышевского металлургического завода, кандидат технических наук, профессор, действительный член Международной и Российской инженерных академий (1994).

Герой Социалистического Труда (1990), лауреат Премии Совета Министров СССР, почётный авиастроитель.

Биография

Родился 11 августа 1930 года в городе Черкассы Украинской ССР.

После окончания школы поступил в Уральский политехнический институт имени С. М. Кирова в Свердловске, окончил его в 1955 году. С 1955 года по 1972 год работал на Каменск-Уральском металлургическом заводе, где последовательно занимал должности сменного мастера, начальника технического бюро, заместителя начальника цеха, начальника производства.

С года 1972 Оводенко — главный инженер Красноярского металлургического завода имени В. И. Ленина.

В 1984 году Максим Борисович стал директором Куйбышевского металлургического завода имени В. И. Ленина, а после реорганизации предприятия с 1989 года — генеральный директор Куйбышевского металлургического производственного объединения имени В. И. Ленина Министерства авиационной промышленности СССР.

Первые шаги нового директора на предприятии совпали с полномасштабной реконструкцией прокатного, литейного, прессового производств и обновлением вспомогательных цехов — инструментального, механического, энергетического. Предложил и осуществил план мероприятий по увеличению производительности прокатного оборудования и повышению качества выпускаемой продукции, что позволило увеличить массу прокатываемых слитков с 2 до 6 тонн. В результате выпуск продукции увеличился более чем в 2 раза. В 1988 году на заводе под его руководством было изготовлено 600 тысяч тонн проката.

По его инициативе в заводской структуре был организован учебно-педагогический центр, в который вошли профессионально-техническое училище, техникум, кафедра Куйбышевского авиационного института. При нём предприятие продолжало вести строительство жилья для своих рабочих, строились детские сады, школы, появился единственный в городе детский центр «Утенок». А после реконструкции Дворец культуры металлургов и стадион «Металлург» стали украшением всего города. Много сделал для того, чтобы в поселке металлургов была открыта прогимназия № 1 и клуб юных техников.

Указом Президента СССР от 15 августа 1990 года за выдающиеся успехи в развитии авиационной металлургии Оводенко Максиму Борисовичу присвоено звание Героя Социалистического Труда.

Оставался генеральным директором объединения (с 1993 года — ОАО «Самарская металлургическая компания» — ОАО «СаМеКо») до 1996 года. С 1996 года также был президентом, а затем консультантом генерального директора ОАО «СаМеКо».

Под руководством Максима Борисовича компания не только вошла в число крупнейших передовых предприятий отрасли и упрочила свои позиции на внутреннем рынке, но и уверенно вышла на международный рынок, что позволило развить производство, сохранить коллектив, обеспечить строительство жилья и объектов социально — бытового и культурного назначения, укрепить подсобное сельское хозяйство.

Профессор Самарского государственного аэрокосмического университета, где читает лекционный курс по теме «Технология прокатно-прессового производства». Имеет 27 научных трудов и статей, автор 47 изобретений. Является президентом Самарской ассоциации авиационных предприятий «Полет».

Живёт в Самаре.

Награды и звания

• Медаль «Серп и Молот»
• Орден «За заслуги перед Отечеством» III степени (21 сентября 1995 года)
• Орден Ленина
• Орден Октябрьской Революции (1981)
• Два Ордена Трудового Красного Знамени (1976, 1986)
• Два Ордена «Знак Почёта» (1961, 1964)
• Медаль «За трудовую доблесть»
• Премия Совета Министров СССР (1983)
• Почётный авиастроитель
• Почётный гражданин Самары (25 мая 1995 года)
• Почётный гражданин Самарской области (16 декабря 2003 года; знак № 005)
• Совместным постановлением бюро Куйбышевского горкома КПСС, исполкома городского Совета народных депутатов и бюро горкома ВЛКСМ от 26 февраля 1988 года было установлено звание «Лауреат премии дважды орденоносного города Куйбышева». Оводенко стал одним из четырёх первых лауреатов этой премии.
• другие награды
• МОУ Гимназия №133 г.Самары носит имя М.Б. Оводенко.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=16326 Оводенко, Максим Борисович]. Сайт «Герои Страны».

• [news.samaratoday.ru/news/64595/ К 75-летию Почетного гражданина Самары и Самарской области Максима Борисовича Оводенко — «Новости. Самара сегодня»]
• [gorduma.samara.ru/honor/17/ Почётный гражданин Самары Оводенко Максим Борисович — Дума городского округа Самара]

Отрывок, характеризующий Оводенко, Максим Борисович

– Но, мой друг…
– Ah, maman, comment est ce que vous ne comprenez pas que le Saint Pere, qui a le droit de donner des dispenses… [Ах, маменька, как вы не понимаете, что святой отец, имеющий власть отпущений…]
В это время дама компаньонка, жившая у Элен, вошла к ней доложить, что его высочество в зале и желает ее видеть.
– Non, dites lui que je ne veux pas le voir, que je suis furieuse contre lui, parce qu'il m'a manque parole. [Нет, скажите ему, что я не хочу его видеть, что я взбешена против него, потому что он мне не сдержал слова.]
– Comtesse a tout peche misericorde, [Графиня, милосердие всякому греху.] – сказал, входя, молодой белокурый человек с длинным лицом и носом.
Старая княгиня почтительно встала и присела. Вошедший молодой человек не обратил на нее внимания. Княгиня кивнула головой дочери и поплыла к двери.
«Нет, она права, – думала старая княгиня, все убеждения которой разрушились пред появлением его высочества. – Она права; но как это мы в нашу невозвратную молодость не знали этого? А это так было просто», – думала, садясь в карету, старая княгиня.

В начале августа дело Элен совершенно определилось, и она написала своему мужу (который ее очень любил, как она думала) письмо, в котором извещала его о своем намерении выйти замуж за NN и о том, что она вступила в единую истинную религию и что она просит его исполнить все те необходимые для развода формальности, о которых передаст ему податель сего письма.
«Sur ce je prie Dieu, mon ami, de vous avoir sous sa sainte et puissante garde. Votre amie Helene».
[«Затем молю бога, да будете вы, мой друг, под святым сильным его покровом. Друг ваш Елена»]
Это письмо было привезено в дом Пьера в то время, как он находился на Бородинском поле.


Во второй раз, уже в конце Бородинского сражения, сбежав с батареи Раевского, Пьер с толпами солдат направился по оврагу к Князькову, дошел до перевязочного пункта и, увидав кровь и услыхав крики и стоны, поспешно пошел дальше, замешавшись в толпы солдат.
Одно, чего желал теперь Пьер всеми силами своей души, было то, чтобы выйти поскорее из тех страшных впечатлений, в которых он жил этот день, вернуться к обычным условиям жизни и заснуть спокойно в комнате на своей постели. Только в обычных условиях жизни он чувствовал, что будет в состоянии понять самого себя и все то, что он видел и испытал. Но этих обычных условий жизни нигде не было.
Хотя ядра и пули не свистали здесь по дороге, по которой он шел, но со всех сторон было то же, что было там, на поле сражения. Те же были страдающие, измученные и иногда странно равнодушные лица, та же кровь, те же солдатские шинели, те же звуки стрельбы, хотя и отдаленной, но все еще наводящей ужас; кроме того, была духота и пыль.
Пройдя версты три по большой Можайской дороге, Пьер сел на краю ее.
Сумерки спустились на землю, и гул орудий затих. Пьер, облокотившись на руку, лег и лежал так долго, глядя на продвигавшиеся мимо него в темноте тени. Беспрестанно ему казалось, что с страшным свистом налетало на него ядро; он вздрагивал и приподнимался. Он не помнил, сколько времени он пробыл тут. В середине ночи трое солдат, притащив сучьев, поместились подле него и стали разводить огонь.
Солдаты, покосившись на Пьера, развели огонь, поставили на него котелок, накрошили в него сухарей и положили сала. Приятный запах съестного и жирного яства слился с запахом дыма. Пьер приподнялся и вздохнул. Солдаты (их было трое) ели, не обращая внимания на Пьера, и разговаривали между собой.
– Да ты из каких будешь? – вдруг обратился к Пьеру один из солдат, очевидно, под этим вопросом подразумевая то, что и думал Пьер, именно: ежели ты есть хочешь, мы дадим, только скажи, честный ли ты человек?
– Я? я?.. – сказал Пьер, чувствуя необходимость умалить как возможно свое общественное положение, чтобы быть ближе и понятнее для солдат. – Я по настоящему ополченный офицер, только моей дружины тут нет; я приезжал на сраженье и потерял своих.
– Вишь ты! – сказал один из солдат.
Другой солдат покачал головой.
– Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку! – сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку.
Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда либо ел. В то время как он жадно, нагнувшись над котелком, забирая большие ложки, пережевывал одну за другой и лицо его было видно в свете огня, солдаты молча смотрели на него.
– Тебе куды надо то? Ты скажи! – спросил опять один из них.
– Мне в Можайск.
– Ты, стало, барин?
– Да.
– А как звать?
– Петр Кириллович.
– Ну, Петр Кириллович, пойдем, мы тебя отведем. В совершенной темноте солдаты вместе с Пьером пошли к Можайску.
Уже петухи пели, когда они дошли до Можайска и стали подниматься на крутую городскую гору. Пьер шел вместе с солдатами, совершенно забыв, что его постоялый двор был внизу под горою и что он уже прошел его. Он бы не вспомнил этого (в таком он находился состоянии потерянности), ежели бы с ним не столкнулся на половине горы его берейтор, ходивший его отыскивать по городу и возвращавшийся назад к своему постоялому двору. Берейтор узнал Пьера по его шляпе, белевшей в темноте.
– Ваше сиятельство, – проговорил он, – а уж мы отчаялись. Что ж вы пешком? Куда же вы, пожалуйте!
– Ах да, – сказал Пьер.
Солдаты приостановились.
– Ну что, нашел своих? – сказал один из них.
– Ну, прощавай! Петр Кириллович, кажись? Прощавай, Петр Кириллович! – сказали другие голоса.
– Прощайте, – сказал Пьер и направился с своим берейтором к постоялому двору.
«Надо дать им!» – подумал Пьер, взявшись за карман. – «Нет, не надо», – сказал ему какой то голос.
В горницах постоялого двора не было места: все были заняты. Пьер прошел на двор и, укрывшись с головой, лег в свою коляску.


Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.