Овсиенко, Андрей Евтихиевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Овсиенко Андрей Евтихиевич
укр. Овсієнко Андрій Євтихійович
Дата рождения

4 октября 1896(1896-10-04)

Место рождения

Ольгинка, Донецкая область, Украина

Дата смерти

25 июня 1948(1948-06-25) (51 год)

Место смерти

Львов, Украина

Принадлежность

СССР

Род войск

Пехота

Годы службы

19191924, 19411948

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Часть

53-я стрелковая дивизия

Сражения/войны

Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война

Награды и премии

Овсиенко Андрей Евтихиевич (4 октября 1896, Ольгинка, Донецкая область — 25 июня 1948, Львов) — советский военный, командир 53-й стрелковой дивизии 7-й гвардейской армии[1], генерал-майор (1944)[2].





Биография

Родился 4 октября 1896 в селе Ольгинка Волновахского района Донецкой области.

В 1914—1917 годах в рядах Российской императорской армии. В 1915 году окончил учебную команду при штабе 127-й пехотной дивизии, участвовал в Первой мировой войне. Унтер-офицер.

С сентября 1917 по май 1918 — в Красной гвардии. В 1919—1924 годах — в Красной Армии. Участник Гражданской войны в России. Учился на Высших тактико-стрелковых курсах командного состава РККА, однако не закончил их. В 1924 году демобилизован.

Занимал должности начальника милиции в городах Днепропетровск и Проскуров, был председателем облисполкома в городе Ура-Тюбе, работал директором Дунаевецкой суконной фабрики, директором Днепродзержинского коксохимического завода № 24, директором Бердянского комбината, заместителем директора Сумской суконной фабрики.

На начала Великой Отечественной войны занимал должность начальника отдела боевой подготовки Осоавиахима в городе Станислав. Добровольцем вступил в Красную Армию, назначен начальником штаба батальона 150-й стрелковой дивизии 9-й армии Южного фронта. Впоследствии занимал должности начальника 2-го отделения штаба дивизии, начальника штаба дивизии, а с ноября 1941 года — командир 764-го стрелкового полка 150-й стрелковой дивизии.

С марта 1942 года — подполковник, начальник штаба 15-й гвардейской стрелковой дивизии, а с августа по сентябрь 1942 года — командир 15-й гвардейской стрелковой дивизии.

Участвовал в приграничных сражениях, оборонительных боях на реках Днестр и Южный Буг, Ростовской, Изюм-Барвенковской[3] и Барвенково-Лозовской операциях. Во время Сталинградской битвы был ранен, лечился в госпитале.

В апреле 1943 года назначен командиром 53-й стрелковой дивизии 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта. С сентября 1943 дивизия действовала в составе 7-й гвардейской армии Степного и 2-го Украинского фронта. Участвовал в боях за освобождение Новоукраинки[4].

С 29 апреля 1944 года — на лечении. В июне того же года назначен исполняющим обязанности командира 21-й запасной стрелковой дивизии Киевского ВО.

В июне 1946 года ему предъявляются обвинения в «злоупотреблении служебным положением», «сомнениях в законности ареста Постышева» и резкие слова в адрес Кагановича, касающиеся времени Великой Отечественной войны и халатности перемещения его части на передовой. Получил «мягкий приговор» — 3 года.

25 июня 1948 года убит, согласно заявлению женщины в КГБ, «украинскими националистами». Похоронен во Львове на Лычаковском кладбище.

Награды

  • Орден Красного Знамени;
  • Два ордена Суворова 2-й степени;
  • Медали.

Напишите отзыв о статье "Овсиенко, Андрей Евтихиевич"

Примечания

  1. [militera.lib.ru/h/grylev_an/pril8.html Список командиров и заместителей командиров по политической части корпусов и дивизий] (рус.). Проверено 12 сентября 2013.
  2. [www.generals.dk/general/Ovsienko/Andrei_Evtikhievich/Soviet_Union.html Ovsienko]
  3. [www.cultura.kh.ua/ru/activities/information-department/kharkivnews/2304-traurni-panihidi-rekonstruktsija-bojovih-dij-fakelna-hodaizjum-zaproshue-na-svjatkuvannja-dnja-peremogi Панихиды, реконструкция боев и факельное шествие: Изюм приглашает на празднование Дня Победы]. Проверено 12 сентября 2013.
  4. [www.soldat.ru/spravka/freedom/1-ssr-4.html Освобождение городов] (рус.). Проверено 12 сентября 2013.

Литература

  • Васильев С.И., Дикань А.П., «Гвардейцы пятнадцатой», Москва, 1960.
  • Арутюнян С.С., «Под знаменем гвардии», Ереван, 1982.

Отрывок, характеризующий Овсиенко, Андрей Евтихиевич

– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.
– Я? Да, да, непременно, – покраснев почти до слез, вскрикнул Петя, взглядывая на Денисова.
Опять в то время, как Долохов заспорил с Денисовым о том, что надо делать с пленными, Петя почувствовал неловкость и торопливость; но опять не успел понять хорошенько того, о чем они говорили. «Ежели так думают большие, известные, стало быть, так надо, стало быть, это хорошо, – думал он. – А главное, надо, чтобы Денисов не смел думать, что я послушаюсь его, что он может мной командовать. Непременно поеду с Долоховым во французский лагерь. Он может, и я могу».
На все убеждения Денисова не ездить Петя отвечал, что он тоже привык все делать аккуратно, а не наобум Лазаря, и что он об опасности себе никогда не думает.
– Потому что, – согласитесь сами, – если не знать верно, сколько там, от этого зависит жизнь, может быть, сотен, а тут мы одни, и потом мне очень этого хочется, и непременно, непременно поеду, вы уж меня не удержите, – говорил он, – только хуже будет…


Одевшись в французские шинели и кивера, Петя с Долоховым поехали на ту просеку, с которой Денисов смотрел на лагерь, и, выехав из леса в совершенной темноте, спустились в лощину. Съехав вниз, Долохов велел сопровождавшим его казакам дожидаться тут и поехал крупной рысью по дороге к мосту. Петя, замирая от волнения, ехал с ним рядом.
– Если попадемся, я живым не отдамся, у меня пистолет, – прошептал Петя.
– Не говори по русски, – быстрым шепотом сказал Долохов, и в ту же минуту в темноте послышался оклик: «Qui vive?» [Кто идет?] и звон ружья.
Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.