Огай, Эдуард Викторович

Эдуард Викторович Огай
Род деятельности:	Председатель правления корпорации «Казахмыс»
Дата рождения:	18 октября 1969(1969-10-18) (54 года)
Место рождения:	Алма-Ата, Казахская ССР
Гражданство:	СССР СССР → Казахстан Казахстан
Супруга:	Огай (Пак) Марина Владимировна
Дети:	Владимир (1992 г.р.), Юрий (2004 г.р.); дочь - Элина (1996 г.р.)
Награды и премии:	Орден «Курмет» (2010)
Сайт:	[www.kazakhmys.com/kk www.kazakhmys.com]/]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Огай Эдуард Викторович — казахстанский бизнесмен, председатель Совета директоров ТОО "Корпорации «Казахмыс», исполнительный директор Совета Директоров Kazakhmys PLC. По данным Forbes.kz входит в рейтинги «50 влиятельных бизнесменов Казахстана» и «50 богатейших людей Казахстана».

Биография

Родился 18 октября 1969 года в городе Алма-Ате.

В 1998 г. окончил Казахский государственный аграрный университет, экономист-менеджер.

В 1987—1989 служил в армии.

В 1992—1996 занимался предпринимательской деятельностью.

В 1996—1997 — президент АО «Казресурс».

В 1997—2001 — директор ТОО «Петроказ».

С марта 2001 по февраль 2005 — исполнительный директор АО «Корпорация Казахмыс».

С февраля 2005 по январь 2006 — заместитель акима Восточно-Казахстанской области.

С января 2006 по август 2006 — директор компании «Kazakhmys PLC» по корпоративному развитию;

C августа 2006 — председатель правления ТОО Корпорация «Казахмыс».

С мая 2011 — исполнительный директор Совета Директоров Kazakhmys PLC.

Женат (жена — Огай (Пак) Марина Владимировна), имеет двоих сыновей (Владимир, 1992 г.р., Юрий, 2004 г.р.) и дочь (Элина, 1996 г.р.).

Прочие должности

• Член Правления Ассоциации корейцев Казахстана;
• Руководитель Карагандинского областного общественного штаба кандидата в президенты Республики Казахстан Н. А. Назарбаева (02.2011-04.2011);

Награды

• Орден «Курмет» (2010)

Ссылки

• [www.kazakhmys.com/ru/about_us/senior_management#board_457 Эдуард Огай] на сайте «Корпорация Казахмыс»
• www.idwhoiswho.kz/node/789
• www.bnews.kz/ru/persons/show/14328/

Отрывок, характеризующий Огай, Эдуард Викторович

Несмотря на всю силу тона усталости и уверенности, с которой произнесены были эти слова, Пьер, так долго думавший о своей карьере, хотел было возражать. Но князь Василий перебил его тем воркующим, басистым тоном, который исключал возможность перебить его речь и который употреблялся им в случае необходимости крайнего убеждения.
– Mais, mon cher, [Но, мой милый,] я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего. Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты всё сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. – Князь Василий вздохнул. – Так так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет. Ах да, я было и забыл, – прибавил еще князь Василий, – ты знаешь, mon cher, что у нас были счеты с покойным, так с рязанского я получил и оставлю: тебе не нужно. Мы с тобою сочтемся.
То, что князь Василий называл с «рязанского», было несколько тысяч оброка, которые князь Василий оставил у себя.
В Петербурге, так же как и в Москве, атмосфера нежных, любящих людей окружила Пьера. Он не мог отказаться от места или, скорее, звания (потому что он ничего не делал), которое доставил ему князь Василий, а знакомств, зовов и общественных занятий было столько, что Пьер еще больше, чем в Москве, испытывал чувство отуманенности, торопливости и всё наступающего, но не совершающегося какого то блага.
Из прежнего его холостого общества многих не было в Петербурге. Гвардия ушла в поход. Долохов был разжалован, Анатоль находился в армии, в провинции, князь Андрей был за границей, и потому Пьеру не удавалось ни проводить ночей, как он прежде любил проводить их, ни отводить изредка душу в дружеской беседе с старшим уважаемым другом. Всё время его проходило на обедах, балах и преимущественно у князя Василия – в обществе толстой княгини, его жены, и красавицы Элен.
Анна Павловна Шерер, так же как и другие, выказала Пьеру перемену, происшедшую в общественном взгляде на него.
Прежде Пьер в присутствии Анны Павловны постоянно чувствовал, что то, что он говорит, неприлично, бестактно, не то, что нужно; что речи его, кажущиеся ему умными, пока он готовит их в своем воображении, делаются глупыми, как скоро он громко выговорит, и что, напротив, самые тупые речи Ипполита выходят умными и милыми. Теперь всё, что ни говорил он, всё выходило charmant [очаровательно]. Ежели даже Анна Павловна не говорила этого, то он видел, что ей хотелось это сказать, и она только, в уважение его скромности, воздерживалась от этого.