Оганесян, Эдгар Сергеевич

Эдгар Оганесян Էդգար Հովհաննիսյան
Основная информация
Полное имя	Эдгар Сергеевич Оганесян
Дата рождения	14 января 1930(1930-01-14)
Место рождения	Эривань, Армянская ССР, ЗСФСР, СССР
Дата смерти	28 декабря 1998(1998-12-28) (68 лет)
Место смерти	Ереван, Армения
Годы активности	1947—1998
Страна	СССР СССР →Армения Армения
Профессии	композитор, кинокомпозитор, педагог
Жанры	песня, академическая музыка
Награды

Эдга́р Серге́евич Оганеся́н (арм. Էդգար Սերգեևիչ Հովհաննիսյան; 14 января 1930, Эривань — 28 декабря 1998, Ереван) — армянский советский композитор, педагог. Лауреат Государственной премии СССР (1979). Народный артист СССР (1986).

Биография

В 1953 году окончил Ереванскую консерваторию по классу композиции (руководитель — профессор Г. Е. Егиазарян).

В 1957 году окончил аспирантуру Московской консерватории (руководитель — профессор ‎А. И. Хачатурян).

В 1956—1973 — зам. председателя правления Союза композиторов Армянской ССР.

В 1962—1968 — художественный руководитель и директор Армянского театра оперы и балета им. А. Спендиарова.

В 1970—1974 — художественный руководитель Государственного ансамблея армянской народной песни и пляски.

С 1976 — художественный руководитель Ереванского объединения «Армконцерт».

В 1979—1985 — музыкальный руководитель Гостелерадио Армении, художественный руководитель Камерного хора Гостелерадио Армении.

В 1986—1991 — ректор Ереванской консерватории (профессор).

Член Союза кинематографистов Армянской ССР.

Депутат Верховного Совета Армянской ССР 6-7 созывов. Народный депутат СССР (1989—1991).

Скончался 28 декабря 1998 года (по другим источникам — 27 декабря) в Ереване. Похоронен на Тохмахском кладбище.

Награды и звания

• Заслуженные деятели искусств Армянской ССР (1962)
• Народный артист Армянской ССР (1972)
• Народный артист СССР (1986)
• Государственная премия СССР (1979)
• Государственная премия Армянской ССР (1967)
• Орден «Знак Почёта»
• Премия имени А. Хачатуряна (1984)
• Лауреат Всемирного фестиваля молодежи и студентов (Москва, 1957)
• Почётный гражданин Титограда
• Почётный гражданин Еревана (1998).

Музыкальные произведения

Балеты:

• «Мармар» (1957)
• «Голубой ноктюрн» (1964)
• «Вечный идол» (1966)
• «Антуни» (балет-оратория, 1969)
• «Давид Сасунский» (опера-балет, 1976)
• «Маскарад» (на музыку А. Хачатуряна, 1982)
• «Жанна д’Арк»
• «Суламифь».

Опера:

• «Путешествие в Арзрум» (по А. С. Пушкину, 1987)

Для хора и симфонического оркестра (Кантаты):

• «Миру — мир!» (сл. А. Погосяна и В. Арамуни, 1950)
• «Страна родная» (сл. В. Арутюняна, 1960)
• «Эребуни» (на текст древней клинописи, 1968)
• «В армянских горах» (1969)
• «Памятник героям» (хореографическая, 1975)
• «Слава партии Ленина» (сл. В. Давтяна, 1977)
• «Григор Нарекаци» (оратория, 1995)

Для симфонического оркестра:

• Балетная сюита (1953)
• Симфонии (1958, 1983, 1984)
• Концерт-Барокко (1983)
• Симфоническая поэма «Голгофа» (1993)

Для камерного оркестра:

• Концерт (1968)
• Фортепианный квинтет (1955)

Струнные квартеты:

• I (1950)
• II (1958)
• III (1964)
• IV (1981)

Для виолончели и фортепияно:

• Ноктюрн (1947)
• Соната-эпитафия (1975)
• Рондо-соната (1977)

Для виолончели соло:

• Соната (1969)

Для хора с оркестром:

• «Коммунистической партии» (1952)
• «Витоша-Арарат» (1967)
• «Ереван-Эребуни» (1968)
• «Сардарапат» (1968)
• «Арпа-Севан» (1969)

Для хора а cappella:

• Поэма «Два берега» (сл. Г. Эмина, 1952)
• Поэма «Упокой» (1969)

Для саксофона и джаз-оркестра:

• Концерт в форме вариаций (1965)

Песни: на слова О. Туманяна, А. Исаакяна, С. Капутикян, П. Севака, В. Давтяна, Ю. Саакяна, Г. Сарьяна и других.

Другое:

• фортепианные, скрипичные и виолончельные пьесы, романсы, обработки армянских народных песен и танцев, музыка к драматическим спектаклям.

Музыка к фильмам:

• 1956 — «Из-за чести»
• 1960 — «Северная радуга»
• 1960 — «Ловцы губок»
• 1960 — «Рождённые жить»
• 1961 — «Дорога»
• 1961 — «Ночной пассажир» (короткометражный)
• 1965 — «Чрезвычайное поручение»
• 1966 — «Автомобиль Авдо» в киноальманахе «Люди нашего города»
• 1968 — «Жил человек»
• 1969 — «Взрыв после полуночи»
• 1970 — «Выстрел на границе»
• 1972 — «Армянские фрески»
• 1973 — «Последний подвиг Камо»
• 1978 — «Звезда надежды»
• 1993 — «Катастрофа» (совм. с Ю. Арутюняном).

Источники

• [www.music-dic.ru/html-music-enc/o/5644.html Музыкальная энциклопедия в 6 тт., 1973-1982]

Литература

• Шахназарова Н., Композитор в контексте национальной культуры (об Эдгаре Оганесяне)., «Советская музыка.», 1987. №5.

Ссылки

• [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/94213/%D0%9E%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D0%B5%D1%81%D1%8F%D0%BD Эдгар Сергеевич Оганесян в Большой биографической энциклопедии]

Отрывок, характеризующий Оганесян, Эдгар Сергеевич

– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.