Игнатьева, Мария Юльевна
Поделись знанием:
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
(перенаправлено с «Оганисьян Мария Юльевна»)
| Мария Игнатьева | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
Мари́я Ю́льевна Игна́тьева (Оганисья́н) (род. 29 января 1963, Москва) — русский поэт, эссеист, филолог.
Содержание
Биография
Окончила факультет журналистики (1985) и аспирантуру филологического факультета МГУ (1988). Защитила диссертацию по теме «Философско-эстетические принципы трагедии Кальдерона и Расина». В 1988—1989 работала в ИМЛИ АН СССР.
С 1989 года живёт в г. Барселона, c 1992 года преподаёт русский язык в Государственной Школе Языков в Барселоне[1].
Публиковалась в журналах Знамя, Арион, Иностранная литература, Зарубежные записки, в сетевых журналах Интерпоэзия, TextOnly, Топос, Стороны света, в антологии «[www.litkarta.ru/projects/ulysses/ Освобожденный Улисс]».
Автор книг стихов: «Побег» (1997 г.), «На кириллице» (2004 г.) и «Памятник Колумбу» (2010 г.). Публиковалась в отечественной и зарубежной периодике. Автор учебников по русскому языку для испаноговорящих студентов. Переводчик современной испанской и каталонской поэзии. Составитель антологии современной русской поэзии в издании билингва на русском и испанском языках: La Hora de Rusia, Madrid, Visor Libros, 2011[2]. Автор статей о современной русской поэзии.
Стихи переводились на испанский, каталонский, сербский и хорватский языки. Участвовала в фестивалях поэзии в Тбилиси (2009, 2013), в Нови Сад (Сербия, 2008), в Загребе (Хорватия, 2010), а также в спецпроекте VI Международного фестиваля поэтов биеннале 2009 (авторский вечер в зале «На Самотеке»).
Научные статьи и труды по преподаванию русского языка печатает под фамилией Оганисьян (Oganissian).
Библиография
Книги стихов
- Побег. — М.: Диалог-МГУ, 1997. — 56 с. Послесловие Андрея Чернова. ISBN 5-89209-091-4
- На кириллице. — М.: Изографус, 2004. — 96 с. Послесловие Андрея Чернова. На обложке и в тексте работы Завена Аршакуни. ISBN 5-94661-090-2
- Памятник Колумбу: Сборник стихов и эссе. — М: Факультет журналистики МГУ; Изд-во МГУ, 2010. — 160 с. ISBN 978-5-211-05924-5
Антологии
- [www.visor-libros.com/tienda/la-hora-de-rusia-poesia-contemporanea-antologia.html La hora de Rusia.] Poesía contemporánea. Visor-Libros, 2011. — 440 páginas. ISBN 978-84-9895-781-5
Эссе
- Евгений Шифферс. [magazines.russ.ru/znamia/2005/8/ig13.html Смертию смерть поправ.] // Знамя, 2005, с. 8
- [magazines.russ.ru/znamia/2009/4/ga16.html Опыты Сергея Гандлевского].// Знамя, 2009, № 4
- [newkamera.de/ostihah/ignatieva_ob_ajzenberge.html О чистом сосредоточении ](О стихах Михаила Айзенберга). // НКХ
- [magazines.russ.ru/inostran/2010/11/ka12.html Жузеп Карне. Острова одиночеств. ]// Иностранная литература, 2010, № 11.
- [www.pravoslavie.uz/upload/EasterArch/Vostok31.pdf 41 псалом]. // Журнал «Восток свыше», выпуск XXXI. Ташкент. С. 99-101
- [e-continent.de/electronic/kontingent/larionov-ignatyeva/2k1s2012/ Чудеса в решете]. Рецензия на книгу архим. Тихона Шевкунова «Несвятые святые». Совместно с монахом Диодором (Ларионовым) // Журнал «Континент», второй квартал 2012. Французский перевод: Moine Diodore (Larionov) et Marie Ignatiev. Miracles à gogo // Le Messager Orthodoxe, № 154 (I-2013), 101—107.
Учебные пособия
- Ruso para hispanohablantes, 1 (Con V. Nogueira, M. Gorbatkina, C. Mercader). [www.herdereditorial.com/ Herder], 2002.
- Ruso para hispanohablantes, 2 (Con V. Nogueira, M. Gorbatkina, C. Mercader). Herder, 2004.
- Ruso para hispanohablantes, 3 (con O.Leontieva). Herder, 2013.
- Baba Yaga. Cuentos rusos tradicionales (con M.Gorbatkina) Herder, 2007. — 120 pag. ISBN 9788425424601
- Relatos de la historia rusa (con N.Kubyshina) Herder, 2008. — 128 pag. ISBN 978-84-254-2461-8
Научные работы
- [www.academia.edu/27493532/%D0%9E%D0%B1%D1%80%D0%B0%D0%B7_%D0%B8_%D1%81%D1%82%D1%80%D1%83%D0%BA%D1%82%D1%83%D1%80%D0%B0_%D0%B2_%D0%BF%D0%BE%D1%8D%D0%B7%D0%B8%D0%B8_%D0%98%D0%BE%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B0_%D0%9A%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B0_%D0%94%D1% Образ и структура в поэзии Иоанна Креста // Древняя и Новая Романия, Выпуск 17, 2016. С. 307-325.]
- [www.academia.edu/27027088/%D0%9F%D1%80%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B5%D0%BC%D0%B0_%D0%B6%D0%B0%D0%BD%D1%80%D0%B0_%D0%B8_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B3%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D0%B2_%D1%82%D0%B5%D0%B0%D1%82%D1%80%D0%B5_XVII_%D0%B2%D0%B5%D0%BA Проблема жанра и трагического в театре XVII века (Кальдерон и Расин) // Филологические науки. — 1990. — № 5. — С. 30-38.]
- [www.academia.edu/27027102/%D0%A2%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%87%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE_%D0%91%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D1%82%D0%B0%D1%81%D0%B0%D1%80%D0%B0_%D0%93%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D0%B0_%D0%B2_%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D1%82%D0%B5%D0%BA%D1%81%D1%82%D0%B5_%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%BE%D1%87%D0%BD%D0%BE%D0%B9_%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B9_%D1%82%D1%80%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D1%86%D0%B8%D0%B8_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D1%82%D0%B5%D1%81%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D1%87%D1%82%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D1%8F._1988._%D0%9B._1988_%D1%81.224 Творчество Бальтасара Грасиана в контексте барочной риторической традиции // Сервантесовские чтения. 1988. Л., 1988, с.224-228.]
- «Магический куб» Кальдерона (Поэтика драмы «Поклонение Кресту») // Тартусский университет: Ученые записки 879 (1990). С. 42–52.
- Литература стран Центральной Америки / Глава в кн.: История литератур Латинской Америки, т.3. — М.: Наследие, 1994.
- [www.academia.edu/26928311/%D0%9C.%D0%AE._%D0%98%D0%B3%D0%BD%D0%B0%D1%82%D1%8C%D0%B5%D0%B2%D0%B0._%D0%A1%D0%BE%D0%BE%D1%82%D0%BD%D0%BE%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5_%D0%BF%D0%BE%D1%8D%D0%B7%D0%B8%D0%B8_%D0%B8_%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%B7%D1%8B_%D0%B2_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%B8_%D0%98%D0%BE%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B0_%D0%9A%D1%80%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B0_%D0%92%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA_%D0%9A%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%80%D0%BE%D0%BC%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%93%D0%BE%D1%81%D1%83%D0%B4%D0%B0%D1%80%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE_%D0%A3%D0%BD%D0%B8%D0%B2%D0%B5%D1%80%D1%81%D0%B8%D1%82%D0%B5%D1%82%D0%B0_%D0%B8%D0%BC._%D0%9D.%D0%90_%D0%9D%D0%B5%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B0._%D1%82_22_3_2016._%D0%A1._68-71 Соотношение поэзии и прозы в наследии Иоанна Креста.// Вестник Костромского Государственного Университета им. Н.А Некрасова. т 22, №3, 2016. С. 68-71.]
- El mito y la realidad del alma rusa. Inter E.O.I. Oxford Univ. Press, 1998.
- El tiempo y el objeto en la poética de Joseph Brodsky. Rusística Española, 1994.
- Al tombant del segle. Poesia a E.O.I. Història d’un projecte. Inter E.O.I. Oxford Univ. Press, 2003.
Интервью
- Дмитрий Бавильский. У вас есть гиппопотам? Писатели русского зарубежья отвечают на вопросы заочного круглого стола // Частный корреспондент, 3 декабря 2010 г.
- Елена Фанайлова. [www.svoboda.org/content/transcript/2320139.html Стихи Марии Игнатьевой.] Радио Свобода. 25 февраля 2011 года
- Сергей Круглов. [old.cultradio.ru/doc.html?id=430148 «Поэт Мария Игнатьева»] в передаче «Поэзия. Движение слов», радио Культура. 3 апреля 2014 года
- Людмила Зотова. [m-ignatieva.livejournal.com/126928.html Мария Игнатьева в передаче «У нас в гостях»], радио «Град Петров»
- Евгений Абдуллаев. [www.pravoslavie.uz/upload/EasterArch/Vostok31.pdf «Нити из церковнославянского клубка»]. Журнал «Восток свыше», выпуск XXXI. Ташкент. С. 94-101
Отзывы
Стихи Марии Игнатьевой свиты из любви, судьбы и звука. Свиты по старинному (но не устаревающему) рецепту истинного стихотворчества, то есть без малейшей оглядки на читателя и без подмигивания кокетке-моде. И я уверен, что только тайный жар подлинной лирики в состоянии спалить ту ватную, ту серую глухоту, которой сегодня окутана классическая вершина русского поэтического Олимпа[3].
— Андрей Чернов (поэт, историк древнерусской литературы).
Мария Игнатьева — поэт объёмного диапазона, владеющий всем разнообразием жанрового пространства поэзии. Ей удаются стихи, за которыми стоит не просто версификаторская свобода, но прежде всего — внутренне укоренившаяся личностная свобода, она и диктует автору строки лирической исповедальности, глубину переложений конфессиональных текстов, драматургическую сатиричность бытового события. Философичность её поэзии обеспечена сосредоточенностью художественного взгляда на важном и сокровенном — у Игнатьевой практически нет стихотворений мелкого повода. Но это не значит, что от её текстов несёт угрюмой серьёзностью[4].— Даниил Чкония (поэт, литературный критик).
Источники
- ↑ [www.eoibd.cat/ EOI de Barcelona]
- ↑ [www.visor-libros.com/tienda/la-hora-de-rusia-poesia-contemporanea-antologia.html Книга на сайте издательства Visor-Libros.]
- ↑ Послесловие / На кириллице. М.: Изографус, 2004. С. 92
- ↑ [sites.google.com/site/emliramagazine/avtory/ignatjeva-maria/ignatjeva-maria-2014-8-1 Предисловие к поэме Буриме]
Напишите отзыв о статье "Игнатьева, Мария Юльевна"
Ссылки
- [magazines.russ.ru/authors/i/ignateva/ Мария Игнатьева] в Журнальный зал
- [www.litkarta.ru/world/spain/persons/ignatieva-m/ Мария Игнатьева] на сайте Новая литературная карта России
- [m-ignatieva.livejournal.com/ Мария Игнатьева] в Живой журнал
- Дмитрий Бавильский. Воображённая вина. [www.stosvet.net/14/bavilsky/index.html Стороны света]
- Мария Галина. Испанская грусть. [magazines.russ.ru/znamia/2005/6/ga17.html Знамя, 2005, № 6]
Отрывок, характеризующий Игнатьева, Мария Юльевна
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.
С счастливыми, измученными лицами, живого, матерого волка взвалили на шарахающую и фыркающую лошадь и, сопутствуемые визжавшими на него собаками, повезли к тому месту, где должны были все собраться. Молодых двух взяли гончие и трех борзые. Охотники съезжались с своими добычами и рассказами, и все подходили смотреть матёрого волка, который свесив свою лобастую голову с закушенною палкой во рту, большими, стеклянными глазами смотрел на всю эту толпу собак и людей, окружавших его. Когда его трогали, он, вздрагивая завязанными ногами, дико и вместе с тем просто смотрел на всех. Граф Илья Андреич тоже подъехал и потрогал волка.
– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.
Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
