Оганов, Сергей Мамбреевич

Сергей Мамбреевич Оганов
Дата рождения	23 февраля 1921(1921-02-23)
Место рождения	город Тифлис
Дата смерти	18 ноября 1941(1941-11-18) (20 лет)
Место смерти	у села Большие Салы, Мясниковский район, Ростовская область, РСФСР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание	лейтенант
Часть	606-й стрелковый полк
Командовал	артиллерийской батареей
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
Связи	Вавилов Сергей Васильевич

Сергей Мамбреевич Оганов (1921—1941) — участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза, командир артиллерийской батареи 606-го стрелкового полка 317-й стрелковой дивизии 56-й армии Южного фронта, лейтенант.

Биография

Родился 23 февраля 1921 года в городе Тифлисе (ныне Тбилиси) в семье рабочего. Армянин. Окончил 9 классов средней школы. Член ВЛКСМ. Ещё учась в 9-м классе, Сергей подал заявление в Тбилисское горно-артиллерийское училище.

В Красной Армии с 1939 года. В 1941 году окончил Тбилисское артиллерийское училище. Участник Великой Отечественной войны с июля 1941 года. Воевал на Южном фронте. Участвовал в боях на Днепре в районе города Херсон, в обороне Мелитополя, Мариуполя и Ростова-на-Дону.

Командир батареи 606-го стрелкового полка лейтенант Сергей Оганов, управляя огнём батареи на небольшом кургане Бербер-Оба у села Большие Салы (Мясниковский район Ростовской области), 17—18 ноября 1941 года отбил 3 контратаки танков и пехоты противника, уничтожив за 2 дня боёв 22 фашистских танка. Все воины батареи во главе с командиром погибли, но не пропустили врага.

Похоронен в братской могиле на кургане Бербер-Оба. После войны братскую могилу перенесли в центр села Большие Салы.

Подвиг

Будучи командиром батареи, Сергей Оганов геройски сражался в оборонительных боях под Ростовом-на-Дону осенью 1941 года. В составе батареи было только четыре орудия. Личного состава — менее трети штатного состава. Командир Сергей Оганов был не только командиром, но и наводчиком, и подносчиком снарядов, и заряжающим. За считанные минуты он поджег три вражеские машины. Однако осколок снаряда смертельно ранил храброго воина.

Командование батареей принял лейтенант В. И. Пузырев. К одному из орудий стал политрук С. Вавилов. Расстреляв весь запас снарядов, он тоже пал смертью героя.

Три яростные атаки врага были отбиты отважными артиллеристами. Подбито 22 вражеских танка. Храбрые бойцы батареи героически погибли, но с честью выполнили боевой приказ командования. Ни один вражеский танк не прошел через занимаемый ими рубеж обороны.

Мужественные батарейцы посмертно были награждены орденами и медалями. А командира батареи Сергея Мамбреевича Оганова и политрука Сергея Васильевича Вавилова посмертно удостоили звания Героя Советского Союза.

Награды

• Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1943 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм лейтенанту Оганову Сергею Мамбреевичу присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).
• Награждён орденом Ленина.

Память

Внешние изображения
	[www.panoramio.com/photo/6982122 Фото памятника на сайте Panaramio].

• Приказом Министра обороны СССР С. М. Оганов навечно зачислен в списки батареи Тбилисского высшего артиллерийского командного училища имени 26 Бакинских комиссаров.
• В 1972 году на кургане, где совершили свой подвиг артиллеристы (и названным народом «Артиллерийский курган»), был установлен памятник (автор памятника — архитектор Э. Калайджан).
• В 1983 году памятник, посвящённый артиллеристам батареи — командиру С. Оганову и политруку С. Вавилову, был установлен и в Ростове-на-Дону на пересечении Таганрогского проспекта и улицы Оганова (архитектор — С. Хасабов, скульпторы — П. Кочетков и Э. Кочеткова).
• Отдельный памятник «Огановцам» установлен в самих Больших Салах.
• Именем Героя названы улицы в городе Ростов-на-Дону и в селе Большие Салы.

См. также

• Список Героев Советского Союза Ростовской области.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=10141 Оганов, Сергей Мамбреевич]. Сайт «Герои Страны».

• Афанасенко В. И. [www.donvrem.dspl.ru/Files/article/m7/0/art.aspx?art_id=155 Правда о батарее Оганова] // Донской временник / Донская гос. публичная библиотека. — Ростов-н/Д, 1993—2014.
• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&E30/c4c7754b/index Оганов Сергей Мамбреевич].
• [www.voopiik-don.ru/main/2009-06-01-10-23-39/37-2009-06-01-06-57-03/1015--lr Памятники «Огановцам»].
• [dspl.ru/files/el_res/milash_2010/2010txt/news/Geroi_Podvigi.pdf Герои Советского Союза, удостоенные звания за подвиги на Дону].
• [www.donlib.ru/rostov/streets/detail/40.html Г. Мамаев, краевед. Централизованная библиотечная система г. Ростова-на-Дону].

Отрывок, характеризующий Оганов, Сергей Мамбреевич

Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.
Письмо это подействовало на Николая. У него был тот здравый смысл посредственности, который показывал ему, что было должно.
Теперь должно было ехать, если не в отставку, то в отпуск. Почему надо было ехать, он не знал; но выспавшись после обеда, он велел оседлать серого Марса, давно не езженного и страшно злого жеребца, и вернувшись на взмыленном жеребце домой, объявил Лаврушке (лакей Денисова остался у Ростова) и пришедшим вечером товарищам, что подает в отпуск и едет домой. Как ни трудно и странно было ему думать, что он уедет и не узнает из штаба (что ему особенно интересно было), произведен ли он будет в ротмистры, или получит Анну за последние маневры; как ни странно было думать, что он так и уедет, не продав графу Голуховскому тройку саврасых, которых польский граф торговал у него, и которых Ростов на пари бил, что продаст за 2 тысячи, как ни непонятно казалось, что без него будет тот бал, который гусары должны были дать панне Пшаздецкой в пику уланам, дававшим бал своей панне Боржозовской, – он знал, что надо ехать из этого ясного, хорошего мира куда то туда, где всё было вздор и путаница.
Через неделю вышел отпуск. Гусары товарищи не только по полку, но и по бригаде, дали обед Ростову, стоивший с головы по 15 руб. подписки, – играли две музыки, пели два хора песенников; Ростов плясал трепака с майором Басовым; пьяные офицеры качали, обнимали и уронили Ростова; солдаты третьего эскадрона еще раз качали его, и кричали ура! Потом Ростова положили в сани и проводили до первой станции.
До половины дороги, как это всегда бывает, от Кременчуга до Киева, все мысли Ростова были еще назади – в эскадроне; но перевалившись за половину, он уже начал забывать тройку саврасых, своего вахмистра Дожойвейку, и беспокойно начал спрашивать себя о том, что и как он найдет в Отрадном. Чем ближе он подъезжал, тем сильнее, гораздо сильнее (как будто нравственное чувство было подчинено тому же закону скорости падения тел в квадратах расстояний), он думал о своем доме; на последней перед Отрадным станции, дал ямщику три рубля на водку, и как мальчик задыхаясь вбежал на крыльцо дома.
После восторгов встречи, и после того странного чувства неудовлетворения в сравнении с тем, чего ожидаешь – всё то же, к чему же я так торопился! – Николай стал вживаться в свой старый мир дома. Отец и мать были те же, они только немного постарели. Новое в них било какое то беспокойство и иногда несогласие, которого не бывало прежде и которое, как скоро узнал Николай, происходило от дурного положения дел. Соне был уже двадцатый год. Она уже остановилась хорошеть, ничего не обещала больше того, что в ней было; но и этого было достаточно. Она вся дышала счастьем и любовью с тех пор как приехал Николай, и верная, непоколебимая любовь этой девушки радостно действовала на него. Петя и Наташа больше всех удивили Николая. Петя был уже большой, тринадцатилетний, красивый, весело и умно шаловливый мальчик, у которого уже ломался голос. На Наташу Николай долго удивлялся, и смеялся, глядя на нее.