Огни притона
Поделись знанием:
К:Фильмы 2011 года
Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
| Огни притона | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Елена Яцура |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор |
Теофиль Коллье |
| Кинокомпания |
ООО «Ин Моушн» |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
«Огни притона» — полнометражный художественный фильм режиссёра Александра Гордона, экранизация одноимённой повести Гарри Гордона.
Премьера фильма состоялись 11 июня 2011 года на фестивале «Кинотавр», в прокат вышел 3 ноября 2011 года.
Содержание
Сюжет
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
В ролях
- Оксана Фандера — мама Люба, хозяйка борделя
- Алексей Левинский — Адам
- Ада Роговцева — Ефросинья Петровна, мать Любы
- Анна Слю — «Зигота»
- Катерина Шпица — «Зинка-Гитлер»
- Кристиан Жереги — Аркаша
- Богдан Ступка — Заславский, прокурор
- Евгений Цыганов — Валера, фарцовщик
- Наталия Фиссон — жена Заславского
- Михаил Голубович — Вильгельм
- Анжела Чобану — Лиза
- Михаил Игнатов — Федька Продан
- Дима Красиля — мальчик Гарик
- Маргарита Пресич — соседка Заславских
- Нику Сувейкэ — Николай Андреевич, председатель колхоза
В эпизодах
- Вета Даскэл
- Борис Кривец
- Ольга Дьякова
- Снежана Пуйкэ
- Ирина Токарчук — соседка мамы Любы
- Леонард Руденко — милиционер
- Виктор Стратинский
- Ирина Стадниченко
- Ион Мокану
- Анатолий Соколов
- Татьяна Стайникова
- Татьяна Стадник
- Сергей Мамонтов
- Виталий Лищук
- Григорий Письменный
- Анатолий Лукьянченко
- Людмила Ботлюкова
- Ирина Черкаска
- Анжела Кэрэуш
- Гарри Гордон
- Пётр Наумов
- Дарья Гладышева
- Светлана Романова
- Светлана Вологдина
Съёмочная группа
- Авторы сценария: Гарри Гордон при участии Натальи Рязанцевой
- Режиссёр-постановщик: Александр Гордон
- Режиссёр (подготовительный период): Валерий Жереги
- Оператор-постановщик: Максим Шинкоренко
- Художник-постановщик: Юрий Матей
- Композитор: Теофиль Коллье
- Российский государственный симфонический оркестр кинематографии
- Дирижёр: Сергей Скрипка
- Звукорежиссёр: Борис Войт
- Монтаж: Даша Данилова
- Художники по костюмам: Стела Кожухарь-Фурдуй, Елена Макашова
- Художник по гриму: Виктория Курносенко
- Ассоциированный продюсер: Александр Грязнов
- Продюсеры: Елена Яцура, Алексей Сонк
Признание и награды
| Год | Премия | Категория | Лауреаты и номинанты | Результаты |
|---|---|---|---|---|
| 2011 | Приз зрительских симпатий за лучший российский фильм | Александр Гордон | Победа | |
| 2011 | <center>«Кинотавр» | Специальный диплом жюри «За сочетание красоты и таланта» | Оксана Фандера | Победа |
| 2012 | <center>Кинопремия «Ника» | Лучшая женская роль | Оксана Фандера | Номинация[1] |
| 2012 | <center>«Золотой орёл» | Лучшая женская роль в кино | Оксана Фандера | Номинация[2] |
Факты
- В саундтреке к фильму звучит обработка песни «Если можешь, прости» в исполнении Изабеллы Юрьевой
Напишите отзыв о статье "Огни притона"
Примечания
Ссылки
- [ruskino.ru/mov/12042 «Огни притона»] на Рускино.ру
- «Огни притона» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- Критика
- Лященко, Владимир. [www.gazeta.ru/culture/2011/11/03/a_3822386.shtml Женский труд]. Газета.Ru (3 ноября 2011). Проверено 22 мая 2016.
- Маслова Л. С. [www.kommersant.ru/doc/1806558 Свет в конце борделя] // Коммерсантъ. — 2 ноября 2011. — № 206. — С. 14.
- Рузаев, Денис. [www.timeout.ru/msk/artwork/250595 «Огни притона»]. Time Out (28 октября 2011). Проверено 22 мая 2016.
- Чувиляев, Иван. [www.film.ru/articles/retro-drama-ob-odesse-50-h Рецензия на фильм «Огни притона»]. Film.ru (31 октября 2011). Проверено 22 мая 2016.
|
Это заготовка статьи о российском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Огни притона
В большом городе нашлись знакомые; незнакомые поспешили познакомиться и радушно приветствовали вновь приехавшего богача, самого большого владельца губернии. Искушения по отношению главной слабости Пьера, той, в которой он признался во время приема в ложу, тоже были так сильны, что Пьер не мог воздержаться от них. Опять целые дни, недели, месяцы жизни Пьера проходили так же озабоченно и занято между вечерами, обедами, завтраками, балами, не давая ему времени опомниться, как и в Петербурге. Вместо новой жизни, которую надеялся повести Пьер, он жил всё тою же прежней жизнью, только в другой обстановке.Из трех назначений масонства Пьер сознавал, что он не исполнял того, которое предписывало каждому масону быть образцом нравственной жизни, и из семи добродетелей совершенно не имел в себе двух: добронравия и любви к смерти. Он утешал себя тем, что за то он исполнял другое назначение, – исправление рода человеческого и имел другие добродетели, любовь к ближнему и в особенности щедрость.
Весной 1807 года Пьер решился ехать назад в Петербург. По дороге назад, он намеревался объехать все свои именья и лично удостовериться в том, что сделано из того, что им предписано и в каком положении находится теперь тот народ, который вверен ему Богом, и который он стремился облагодетельствовать.
Главноуправляющий, считавший все затеи молодого графа почти безумством, невыгодой для себя, для него, для крестьян – сделал уступки. Продолжая дело освобождения представлять невозможным, он распорядился постройкой во всех имениях больших зданий школ, больниц и приютов; для приезда барина везде приготовил встречи, не пышно торжественные, которые, он знал, не понравятся Пьеру, но именно такие религиозно благодарственные, с образами и хлебом солью, именно такие, которые, как он понимал барина, должны были подействовать на графа и обмануть его.
Южная весна, покойное, быстрое путешествие в венской коляске и уединение дороги радостно действовали на Пьера. Именья, в которых он не бывал еще, были – одно живописнее другого; народ везде представлялся благоденствующим и трогательно благодарным за сделанные ему благодеяния. Везде были встречи, которые, хотя и приводили в смущение Пьера, но в глубине души его вызывали радостное чувство. В одном месте мужики подносили ему хлеб соль и образ Петра и Павла, и просили позволения в честь его ангела Петра и Павла, в знак любви и благодарности за сделанные им благодеяния, воздвигнуть на свой счет новый придел в церкви. В другом месте его встретили женщины с грудными детьми, благодаря его за избавление от тяжелых работ. В третьем именьи его встречал священник с крестом, окруженный детьми, которых он по милостям графа обучал грамоте и религии. Во всех имениях Пьер видел своими глазами по одному плану воздвигавшиеся и воздвигнутые уже каменные здания больниц, школ, богаделен, которые должны были быть, в скором времени, открыты. Везде Пьер видел отчеты управляющих о барщинских работах, уменьшенных против прежнего, и слышал за то трогательные благодарения депутаций крестьян в синих кафтанах.
Пьер только не знал того, что там, где ему подносили хлеб соль и строили придел Петра и Павла, было торговое село и ярмарка в Петров день, что придел уже строился давно богачами мужиками села, теми, которые явились к нему, а что девять десятых мужиков этого села были в величайшем разорении. Он не знал, что вследствие того, что перестали по его приказу посылать ребятниц женщин с грудными детьми на барщину, эти самые ребятницы тем труднейшую работу несли на своей половине. Он не знал, что священник, встретивший его с крестом, отягощал мужиков своими поборами, и что собранные к нему ученики со слезами были отдаваемы ему, и за большие деньги были откупаемы родителями. Он не знал, что каменные, по плану, здания воздвигались своими рабочими и увеличили барщину крестьян, уменьшенную только на бумаге. Он не знал, что там, где управляющий указывал ему по книге на уменьшение по его воле оброка на одну треть, была наполовину прибавлена барщинная повинность. И потому Пьер был восхищен своим путешествием по именьям, и вполне возвратился к тому филантропическому настроению, в котором он выехал из Петербурга, и писал восторженные письма своему наставнику брату, как он называл великого мастера.
«Как легко, как мало усилия нужно, чтобы сделать так много добра, думал Пьер, и как мало мы об этом заботимся!»
Он счастлив был выказываемой ему благодарностью, но стыдился, принимая ее. Эта благодарность напоминала ему, на сколько он еще больше бы был в состоянии сделать для этих простых, добрых людей.
Главноуправляющий, весьма глупый и хитрый человек, совершенно понимая умного и наивного графа, и играя им, как игрушкой, увидав действие, произведенное на Пьера приготовленными приемами, решительнее обратился к нему с доводами о невозможности и, главное, ненужности освобождения крестьян, которые и без того были совершенно счастливы.
