Одарченко, Юрий Павлович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Одарченко Ю. П.»)
Перейти к: навигация, поиск
Юрий Павлович Одарченко
Дата рождения:

1903(1903)

Место рождения:

Москва

Дата смерти:

25 августа 1960(1960-08-25)

Место смерти:

Париж

Гражданство:

Франция

Род деятельности:

поэт

Жанр:

гротеск

Язык произведений:

русский

Ю́рий Па́влович Ода́рченко (1903, Москва — 25 августа 1960, Париж) — русский поэт, художник, дизайнер.

Родился в семье банкира, в детстве часто бывал на Украине, где жил в отцовском имении. Эмигрировал в начале 1920-х во Францию, занимался интерьерным дизайном, в Париже владел мастерской по росписи тканей.

Сознательно избегал литературных знакомств и не входил ни в какие литературные объединения. Исключением стало участие Одарченко в качестве соредактора в выпуске литературного альманаха «Орион» (1947, совместно с Владимиром Смоленским и Анатолием Шайкевичем), где состоялся поэтический дебют самого Одарченко. При жизни выпустил единственный сборник стихотворений, «Денёк» (1949), встреченный большинством критиков с неприятием. Положительные рецензии Юрия Иваска и Георгия Иванова литературного успеха книге не прибавили.

Эстетика Одарченко наиболее близка незнакомым ему обэриутам; характерные её черты — сюрреализм, трагический гротеск, сюжеты, часто восходящие к детским считалочкам и «страшилкам». Как отмечал в своей рецензии Ю. Иваск: «Много, много уменьшительных, тоненькая невинная мелодия. И в каждой сказочке — сквознячок из небытия. Если это что-то напоминает, то очень отдаленно — блоковскую жуткую песенку „в голубой далекой спаленке“».

Мальчик смотрит, улыбаясь:
Ворон на суку.
А под ним висит, качаясь,
Кто-то на суку.

Одарченко покончил жизнь самоубийством, отравившись газом. Предположительной причиной самоубийства называют одиночество и душевную неприкаянность поэта, который при жизни был довольно нелюдим.

Первое собрание произведений Одарченко вышло в Париже в 1983 году[1]. В России относительно полное издание его стихов и прозы осуществлено в 2001 году[2].

Стихи Одарченко носят подчёркнуто противоречивый характер, при­чем он изображает как повседневное, так и нереальное. В своих стихах, смысл которых часто проявляется или усиливается за счёт неожиданных концовок, он говорит о без­днах, заключённых в человеческом сущест­ве. При этом его творчество пронизано пред­чувствием божественного правосудия.[3]


Сочинения

  • Денёк. Paris, 1949
  • Ночное свидание // «Возрождение», № 67, 1956
  • Стихи и проза. Paris, 1983 [www.vtoraya-literatura.com/publ_674.html pdf]
  • Сочинения. М.-СПб, 2001

Напишите отзыв о статье "Одарченко, Юрий Павлович"

Литература

  • Цивьян Т. В. Юрий Одарченко: Представление прозы // Цивьян Т. В. Семиотические путешествия. — СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2001. — С. 220—231.

Примечания

  1. Одарченко Ю. Стихи и проза. — Париж, 1983.(Сост. В. Бетаки и пред. К. Померанцева)
  2. Одарченко Ю. Сочинения. — М.-СПб.: Летний сад, 2001. — 256 с. (Общ. ред, сост. и комм. С. В. Ивановой) ISBN 5-94381-001-3
  3. Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.. — С. 291.</span>
  4. </ol>

Отрывок, характеризующий Одарченко, Юрий Павлович

– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.