Оддо, Массимо

Массимо Оддо
Общая информация
Родился	14 июня 1976(1976-06-14) (47 лет) Читта-Сант’Анджело (Италия)
Гражданство	Италия
Рост	182 см
Вес	76 кг
Позиция	защитник
Информация о клубе
Клуб	Пескара
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1992—1993	Ренато Кури Анголана
1993—1995	Милан
Клубная карьера*
1995—2000	Милан	0 (0)
1995—1996	→  Фьоренцуола	19 (0)
1996	→  Монца	4 (0)
1996—1997	→  Прато	16 (0)
1997—1998	→  Лекко	20 (1)
1998—1999	→  Монца	30 (4)
1999—2000	→  Наполи	36 (1)
2000—2002	Верона	64 (9)
2002—2006	Лацио	135 (17)
2007—2012	Милан	56 (2)
2008—2009	→  Бавария (Мюнхен)	18 (0)
2011—2012	→  Лечче	15 (2)
Национальная сборная**
2002—2008	Италия	34 (1)
Тренерская карьера
2013—2014	Дженоа	тренер (мол.)
2014—2015	Пескара	тренер (мол.)
2015—н.в.	Пескара
Государственные награды
Международные медали
Чемпионаты мира
Золото	Германия 2006
Универсиады
Золото	Сицилия 1997	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ма́ссимо О́ддо (итал. Massimo Oddo; 14 июня 1976, Читта-Сант’Анджело, Пескара, Абруццо) — итальянский футболист, игравший на позиции защитника.

Карьера

Клубная

Дебютировал в большом футболе в 1992 году, в малоизвестной команде «Ренато Кури». Уже через год оказался в «Милане»., но за два сезона не провел там ни одного матча.

После этого три сезона играл в серии С1, за такие команды как «Фьоренцуола», «Монца», «Леччо» и «Прато».

В 1998 году опять оказался в «Монце», на сей раз в серии B. Лишь здесь он стал более-менее часто появляться на поле. Однако и после этого сезона, Оддо покинул команду. В 1999 году был уже в «Наполи». Там он провел за сезон 45 матчей в чемпионате и кубке Италии, забив при этом 1 гол, а ещё через сезон, не став менять традицию, перебрался в Верону.

В составе «Вероны» Оддо дебютировал в серии А. За два сезона он отыграл 64 игры в чемпионате и 4 в кубке Италии, забив при этом 11 мячей. В 2002-м его позвали в «Лацио», где он провел полных пять сезонов.

С января 2007 года в составе «Милана». Вытеснил из основного состава великого Кафу. Впрочем, летом 2008-го и сам покинул клуб, перейдя в мюнхенскую «Баварию». В 2009 году вернулся в «Милан».

31 августа 2011 года перешёл в «Лечче» на правах годичной аренды.

7 июня 2012 года Оддо объявил о завершении карьеры игрока и о своём намерении в будущем стать спортивным директором.

Международная

Будучи футболистом итальянского «Лацио», был приглашен в сборную Италии, дебют состоялся в возрасте 26 лет.

Тренерская

В мае 2015 года Оддо стал новым главным тренером «Пескары», где ранее работал с молодёжным составом. Помог «Пескаре» вернуться в серию А.

Достижения

Лацио

• Обладатель Кубка Италии: 2004

Милан

• Чемпион Италии: 2011
• Победитель Лиги чемпионов: 2007
• Обладатель Суперкубка Европы: 2007
• Победитель Клубного чемпионата мира: 2007

Сборная Италии

• Чемпион мира: 2006

Ссылки

• [www.massimooddo.com/ Официальный сайт]  (итал.)

Отрывок, характеризующий Оддо, Массимо

Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.