Одендаал, Фокс

Франс Хендрик Одендаал (1898—1966), также известен как Фокс Одендаал — политический деятель Южно-Африканской Республики.

Занимал пост губернатора южно-африканской провинции Трансвааль.

Комиссия Одендаала

В 1962 году Фокс Одендаал был назначен главой комиссии, официально названной «Комиссия по делам Юго-Западной Африки», также неофициально именовалась «Комиссией Одендаала». Впоследствии неофициальное название стало употребляться чаще.

Комиссия была создана под предлогом решения проблем чёрного населения. В итоге, южно-африканскому правительству было рекомендовано установить резервации для представителей местного населения.. Комиссия закончила работу в 1963 году, а документы переданы в 1964.

Собрание этих документов было названо «Планом Одендаала».

После создания план подвергся критике со стороны Генеральной Ассамблеи ООН, но, тем не менее, был осуществлён в 1968 году.

Литература

• [books.google.de/books?id=eCgYW4h97nYC&pg=PA475&lpg=PA475&dq=Frans+Hendrik+Odendaal&source=bl&ots=cnPPlTGLZp&sig=XiEJ2kl7dGWn84MsrvAFwcelvqM&hl=de&sa=X&ei=zm3MT4jGKKbP4QSgpoUi&ved=0CG8Q6AEwCA#v=onepage&q=Frans%20Hendrik%20Odendaal&f=false Маркус Й. Йанель: «Das Bodenrecht in „Deutschland über See“» с. 475]

Отрывок, характеризующий Одендаал, Фокс

На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.