Одетта и Одиллия

Одетта

прекрасная принцесса

Одетта и ОдиллияОдетта и Одиллия

	[[:Файл:|Тема Одетты П.И.Чайковского]]
	[[Файл:|left|180px|noicon]]
Помощь по воспроизведению

Одетта

Одетта — главная героиня балета «Лебединое озеро» (нем. Schwanensee) на музыку П. И. Чайковского, созданного по мотивам старинной немецкой легенды о прекрасной принцессе, превращённой в белого лебедя колдуном — рыцарем Ротбартом (нем. Von Rothbart), которую спасает принц Зигфрид (нем. Siegfried).

Чары Злого Гения действуют днём, но с приходом луны белый лебедь превращается в прекрасную Одетту. Она не одинока, на озере её окружают заколдованные девушки-лебеди, назвавшие Одетту королевой лебедей (англ. The Swan Queen). По легенде, слёзы матери по похищенной злодеем дочери образовали волшебное «лебединое озеро». Заклятье может быть разрушено только верной любовью молодого человека, но, если обет вечной любви нарушится, она навсегда останется лебедем. Во время охоты на озере молодой принц Зигфрид увидел магическое преображение лебедя в девушку и без памяти влюбился, поражённый неземной красотой. Одетта рассказывает ему свою историю, он клянётся в вечной любви и приглашает в свой замок на королевский бал, чтобы представить матери, владетельной княгине, как свою невесту. Всю ночь они мечтают и танцуют, пока рассвет не превращает Одетту в лебедя.

Владетельная княгиня, мать Зигфрида устроила бал в своём замке, на который пригласила невест для своего сына, влюблённого в прекрасного белого лебедя… Самые первые красавицы танцуют перед ним. В балете происходит чередование танцев: Невест, Друзей принца, Испанской, Неаполитанской, Венгерской принцесс; Мазурки и конечно же вариации обаятельного шута.

У Петра Ильича Чайковского в каждом номере звучит музыкальное соло. Например, в танце Русской принцессы — тема играется на скрипке, иногда в концертном исполнении номера эту тему играет виолончель.

Одиллия

Одиллия

Злая волшебница

Одетта и ОдиллияОдетта и Одиллия

	[[:Файл:|Начало Второго акта, выход Одиллии и Ротбардта]]
	[[Файл:|left|180px|noicon]]
Помощь по воспроизведению

Одиллия — персонаж в балете «Лебединое озеро». Дочь злого волшебника Ротбардта Одиллия в образе чёрного лебедя обольщает принца Зигфрида, притворившись Одеттой, и он признаётся ей в любви. В этот момент Одетта бьёт крылом в окно замка (столь ответственную партию дублёрши Одетты обычно доверяют артистке кордебалета). Ротбардт ликует, Одиллия злобно смеётся, Зигфрид устремляется к озеру. Конец второго акта.

См. также

• «Лебединое озеро»

Отрывок, характеризующий Одетта и Одиллия

– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
После обеда перешли пить кофе в кабинет Наполеона, четыре дня тому назад бывший кабинетом императора Александра. Наполеон сел, потрогивая кофе в севрской чашке, и указал на стул подло себя Балашеву.
Есть в человеке известное послеобеденное расположение духа, которое сильнее всяких разумных причин заставляет человека быть довольным собой и считать всех своими друзьями. Наполеон находился в этом расположении. Ему казалось, что он окружен людьми, обожающими его. Он был убежден, что и Балашев после его обеда был его другом и обожателем. Наполеон обратился к нему с приятной и слегка насмешливой улыбкой.
– Это та же комната, как мне говорили, в которой жил император Александр. Странно, не правда ли, генерал? – сказал он, очевидно, не сомневаясь в том, что это обращение не могло не быть приятно его собеседнику, так как оно доказывало превосходство его, Наполеона, над Александром.
Балашев ничего не мог отвечать на это и молча наклонил голову.
– Да, в этой комнате, четыре дня тому назад, совещались Винцингероде и Штейн, – с той же насмешливой, уверенной улыбкой продолжал Наполеон. – Чего я не могу понять, – сказал он, – это того, что император Александр приблизил к себе всех личных моих неприятелей. Я этого не… понимаю. Он не подумал о том, что я могу сделать то же? – с вопросом обратился он к Балашеву, и, очевидно, это воспоминание втолкнуло его опять в тот след утреннего гнева, который еще был свеж в нем.
– И пусть он знает, что я это сделаю, – сказал Наполеон, вставая и отталкивая рукой свою чашку. – Я выгоню из Германии всех его родных, Виртембергских, Баденских, Веймарских… да, я выгоню их. Пусть он готовит для них убежище в России!
Балашев наклонил голову, видом своим показывая, что он желал бы откланяться и слушает только потому, что он не может не слушать того, что ему говорят. Наполеон не замечал этого выражения; он обращался к Балашеву не как к послу своего врага, а как к человеку, который теперь вполне предан ему и должен радоваться унижению своего бывшего господина.