Одинцов, Борис Николаевич (1937)
Борис Николаевич Одинцов (род. 28 мая 1937) — советский учёный, лауреат Государственной премии СССР (1982), лауреат Государственной премии Российской Федерации (2000).
Окончил Киевское суворовское военное училище (1954), затем Московский авиационный институт (1960).
В 1962—1990 годах работал в Министерстве оборонной промышленности СССР в должностях старшего инженера, начальника отдела, зам. начальника главного управления.
С 1998 года — генеральный директор ассоциации государственных научных центров «Сириус-О»[1].
С 2006 года включился в литературно-публицистическую деятельность: выступал на литературных конференциях в ИМЛИ им. Горького[2] и Литературном институте им. Герцена, посвящённых творчеству Ю. П. Кузнецова. В 2008—2012 годах — заведующий литературной частью в московском драматическом театре на Перовской.
Напишите отзыв о статье "Одинцов, Борис Николаевич (1937)"
Примечания
Литература
- Краткий кадетский военно-исторический словарь / Сост. А. Н. Шишков, А. А. Ковалёв. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2007. — С. 8. — 495 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-373-01336-9.
Ссылки
- [yourtchenko.ru/modules.php?name=News&file=print&sid=47 Б. Пастернак против И. Сталина] / Пастернаковские чтения: к 120-летию поэта
|
Это заготовка статьи об инженере. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Одинцов, Борис Николаевич (1937)
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.
Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
