Один монарх — один девиз правления

Один монарх — один девиз правления (яп. 一世一元の制 иссэй итигэн сэй) — система в монархиях Восточной Азии, по которой монарх-правитель имеет право устанавливать только один неизменный девиз для своего прижизненного правления.

Краткие сведения

Система девизов правления происходит из Китая. Согласно этой системе, китайский император, считавшийся повелителем пространства и времени, имел право изменять девизы своего правления во время природных и социальных катаклизмов с целью получения небесной благодати и успокоения Поднебесной. Установка же новой системы «один монарх — один девиз» должна была служить символом стабильности императорского правления и его независимости от потрясений. Новой системы придерживался с 1368 году Чжу Юаньчжан, основатель династии Мин, а также императоры династии-преемницы Цин.

В Корее система «один монарх — один девиз» была внедрена в конце правления династии Чосон. 15 ноября 1895 года корейский ван издал приказ о внедрении этой системы, которая вступила в силу со следующего года, вместе с принятием григорианского календаря и нового девиза правления «Конян» (кор. 건양). Еще через год, в 1897 году, Чосон переименовали в Корейскую империю (кор. 대한제국), а старый девиз сменили на «Кванму» (кор. 광무). Эта система просуществовала в Корее до японской аннексии последней в 1910 году.

В Японии система «один монарх — один девиз» была введена во время реставрации Мэйдзи. Японское правительство приняло эту систему 23 октября 1868 по настоянию Ивакуры Томоми. Старый императорский девиз Кэйо заменили на новый — Мэйдзи. С тех пор по названию девизов стали называть японских императоров и отсчитывать годы их правления. Система «один монарх — один девиз» была закреплена законодательно в старом Законе об императорском доме и правительственных постановлениях. После вступления в силу Конституции Японии 1947 года они не имели юридической силы. Их положения относительно системы девизов были восстановлены в «Законе о девизах императорского правления» от 1979 года.

Во Вьетнаме система «один монарх — один девиз правления» была внедрена с 1802 года.

Литература

•  (яп.) [kotobank.jp/word/一世一元の制 一世一元の制]『日本大百科全書（ニッポニカ）』小学館、1984〜1994年 (Один монарх — один девиз правления // Энциклопедия Ниппоника. — Сёгакукан, 1984—1994.)

См. также

• Девиз правления
• Японское летосчисление

Ссылки

• [www.archives.go.jp/ayumi/kobetsu/m01_1868_04.html Рескрипт о введении системы «один монарх — один девиз правления»] // Национальный архив Японии

Отрывок, характеризующий Один монарх — один девиз правления

– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.