Однополые браки в США

Однополые браки были легализованы по всей территории США 26 июня 2015 года, когда Верховный суд страны вынес решение по делу «Обергефелл против Ходжеса». Высшая судебная инстанция Соединённых Штатов постановила, что Конституция США гарантирует право однополых пар заключить брак. Своим решением Верховный суд США обязал власти всех штатов регистрировать однополые браки, а также признавать такие браки, если они заключены в других юрисдикциях.

До решения Верховного суда однополые браки уже были легализованы в 35 штатах из 50, в федеральном округе Колумбия и в территории Гуам (см. сводную таблицу ниже), в 13 штатах однополые браки были запрещены конституциями, ещё в двух штатах (Миссури и Канзас) однополые браки заключались не повсеместно, но при этом в Миссури они признавались на территории всего штата. Начиная с июня 2013 года однополые браки признаются федеральным правительством США.

Статус однополых браков в США до решения Верховного Суда

	Штат	Дата легализации	Вступление в силу	Метод легализации
1.	Массачусетс	18 ноября 2003	17 мая 2004	Решение Верховного суда Массачусетса. См. Однополые браки в Массачусетсе.
2.	Калифорния	15 мая 2008	16 июня 2008	Решение Верховного суда Калифорнии 2008 года было приостановлено после принятия Предложения 8. В 2010 году федеральный суд признал Предложение 8 неконституционным. В 2013 году Верховный суд США отклонил апелляцию по этому делу и регистрация однополых браков была возобновлена. См. Однополые браки в Калифорнии.
		4 августа 2010	28 июня 2013
3.	Коннектикут	10 октября 2008	12 ноября 2008	Решение Верховного суда Коннектикута
4.	Айова	3 апреля 2009	27 апреля 2009	Решение Верховного суда Айовы
5.	Вермонт	7 апреля 2009	1 сентября 2009	Принятие парламентом
6.	Нью-Гэмпшир	3 июня 2009	1 января 2010	Принятие парламентом
—	Округ Колумбия	18 декабря 2009	9 марта 2010	Принятие парламентом
7.	Нью-Йорк	24 июня 2011	24 июля 2011	Принятие парламентом
8.	Вашингтон	6 ноября 2012	6 декабря 2012	Принятие парламентом; закон поддержан на референдуме
9.	Мэн	6 ноября 2012	29 декабря 2012	Референдум
10.	Мэриленд	6 ноября 2012	1 января 2013	Принятие парламентом; закон поддержан на референдуме
11.	Род-Айленд	2 мая 2013	1 августа 2013	Принятие парламентом
12.	Делавэр	7 мая 2013	1 июля 2013	Принятие парламентом
13.	Миннесота	14 мая 2013	1 августа 2013	Принятие парламентом
14.	Нью-Джерси	27 сентября 2013	21 октября 2013	Решение суда
15.	Гавайи	13 ноября 2013	2 декабря 2013	Принятие парламентом
16.	Иллинойс	20 ноября 2013	1 июня 2014	Принятие парламентом
17.	Нью-Мексико	19 декабря 2013	19 декабря 2013	Решение Верховного суда Нью-Мексико
18.	Юта	20 декабря 2013	20 декабря 2013	По решению федерального суда. 6 января 2014 года исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 25 июня 2014 года федеральный апелляционный суд подтвердил вердикт нижестоящего суда, признавшего неконституционным запрет однополых браков в американском штате Юта. Однако, суд отсрочил вступление своего вердикта в силу, чтобы стороны могли его обжаловать в Верховном Суде США. Впоследствии, решение было обжаловано в Верховный Суд США. 6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Юта.
		6 октября 2014	6 октября 2014
19.	Оклахома	14 января 2014		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 18 июля 2014 года федеральный апелляционный суд подтвердил вердикт нижестоящего суда, признавшего неконституционным запрет однополых браков в американском штате Оклахома. Однако, суд отсрочил вступление своего вердикта в силу, чтобы стороны могли его обжаловать в Верховном Суде США. Впоследствии, решение было обжаловано в Верховный Суд США. 6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Оклахома.
		6 октября 2014	6 октября 2014
20.	Виргиния	13 февраля 2014		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 28 июля федеральный апелляционный суд подтвердил решение нижестоящего суда. Впоследствии, решение было обжаловано в Верховный Суд США. 6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Виргиния.
		6 октября 2014	6 октября 2014
(21.)	Техас	26 февраля 2014		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
(22.)	Мичиган	21 марта 2014	21 марта 2014	По решению федерального суда. 22 марта 2014 года исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 6 ноября 2014 года Апелляционный суд шестого округа США признал законным запрет однополых браков в штатах Мичиган, Кентукки, Огайо и Теннесси.
(23.)	Арканзас	9 мая 2014	9 мая 2014	По решению федерального суда. 16 мая решением Верховного суда штата регистрация браков временно приостановлена до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
24.	Айдахо	13 мая 2014		По решению федерального суда. Согласно вердикту, однополые пары смогли бы подавать заявления на выдачу брачных лицензий с 16 мая 2014 года. Однако, 15 мая 2014 года исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 7 октября 2014 года Апелляционный суд девятого округа США легализовал однополые браки, позже один из судей Верховного суда удовлетворил прошение властей штата об отсрочке исполнения вердикта. Однако, 10 октября 2014 года Верховный Суд в полном составе отверг требования властей штата. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Айдахо.
		7 октября 2014	15 октября 2014
25.	Орегон	19 мая 2014	19 мая 2014	По решению федерального суда.
26.	Пенсильвания	20 мая 2014	20 мая 2014	По решению федерального суда.
27.	Висконсин	6 июня 2014	6 июня 2014	По решению федерального суда. 13 июня решением Верховного суда штата регистрация браков временно приостановлена до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 4 сентября федеральный апелляционный суд подтвердил решение нижестоящего суда. Впоследствии, решение было обжаловано в Верховный Суд США. 6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Висконсин.
		6 октября 2014	6 октября 2014
28.	Индиана	25 июня 2014	25 июня 2014	По решению федерального суда. 27 июня исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 4 сентября федеральный апелляционный суд подтвердил решение нижестоящего суда. Впоследствии, решение было обжаловано в Верховный Суд США. 6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Индиана.
		6 октября 2014	6 октября 2014
(29.)	Кентукки	1 июля 2014		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. 6 ноября 2014 года Апелляционный суд шестого округа США признал законным запрет однополых браков в штатах Кентукки, Огайо, Мичиган и Теннесси.
30.	Колорадо	9 июля 2014		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. После решения Верховного Суда США не рассматривать апелляции на постановления о неконституционности запретов однополых браков в Вирджинии, Оклахоме, Юте, Индиане и Висконсине, генпрокурор штата Колорадо распорядился начать выдавать брачные лицензии однополым парам.
		7 октября 2014	7 октября 2014
31.	Флорида	21 августа 2014	6 января 2015	По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, который постановил начать выдачу брачных лицензий однополым парам с 6 января 2015 года.
32.	Невада	7 октября 2014	9 октября 2014	По решению федерального суда.
33.	Западная Виргиния	9 октября 2014	9 октября 2014	Решение властей штата после вступления в силу постановления Федерального апелляционного суда Четвёртого округа по аналогичному делу в штате Виргиния.
34.	Северная Каролина	10 октября 2014	10 октября 2014	По решению федерального суда.
35.	Аляска	12 октября 2014	17 октября 2014	По решению федерального суда.
36.	Аризона	17 октября 2014	17 октября 2014	По решению федерального суда.
37.	Вайоминг	17 октября 2014	21 октября 2014	По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения вопроса апелляции судебного решения властями штата. Власти штата заявили о том, что не намерены оспаривать решение суда, после чего, 21 октября 2014 года однополые браки стали легальными на территории штата.
38.	Канзас	4 ноября 2014	12 ноября 2014	По решению федерального суда. Согласно вердикту, однополые пары смогли бы подавать заявления на выдачу брачных лицензий с 11 ноября 2014 года. Однако, 10 ноября 2014 года исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. Тем не менее, 12 ноября 2014 года данный запрос судом был отклонён, и однополые браки стали легальными на территории штата.
(39.)	Миссури	7 ноября 2014		По решению федерального суда. Позже исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
40.	Южная Каролина	12 ноября 2014	20 ноября 2014	По решению федерального суда.
41.	Монтана	19 ноября 2014	19 ноября 2014	По решению федерального суда.
(42.)	Миссисипи	25 ноября 2014		По решению федерального суда. Позже исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
(43.)	Южная Дакота	12 января 2015		По решению федерального суда. Исполнение решения было немедленно приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
(44.)	Алабама	23 января 2015	9 февраля 2015	По решению федерального суда. Позже исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции, который постановил начать выдачу брачных лицензий однополым парам с 9 февраля 2015 года. 3 марта Верховный Суд Алабамы постановил прекратить регистрацию однополых браков. Соответствующее решение принято 7 голосами против 2.
(45.)	Небраска	2 марта 2015		По решению федерального суда. Позже исполнение решения было приостановлено до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции.
—	Гуам	5 июня 2015	9 июня 2015	По решению суда.

Положение на федеральном уровне

Закон о защите брака (1996)

20 сентября 1996 года накануне вероятной легализации однополых браков на Гавайях, Конгресс США принял «Закон о защите брака» (англ. Defense of Marriage Act), который на федеральном уровне определил супружество как юридически оформленный союз между мужчиной и женщиной. На следующий день, 21 сентября президент Клинтон подписал закон. В официальном заявлении главы Белого дома говорилось: «На протяжении всей моей жизни я боролся с дискриминацией любого рода, включая дискриминацию против геев и лесбиянок… Сегодня я подписываю закон о запрете однополых браков… Уже долгое время я противлюсь однополым бракам и данный закон последователен с моей позицией.»

26 июня 2013 года Верховный суд США вынес решение о неконституционности третьей части Закона о защите брака. Это решение позволило однополым супругам получить те же федеральные льготы и пособия, что и разнополым, в том числе равные права в вопросах иммиграции, привилегии при службе в вооружённых силах и многие другие (всего 1138 прав и привилегий).

Дискуссии о внесении поправок в Конституцию США (2003—2004)

С очередной остротой дискуссии об однополых браках развернулись в США летом 2003 года, когда соседняя Канада объявила о готовности легализовать однополые союзы. Тогда наиболее консервативно настроенные американцы заговорили о необходимости внесения в Конституцию США поправки, определяющей брак как исключительно «союз мужчины и женщины». Однако, президент Джордж Буш посчитал, что в такой поправке нет необходимости. «Я не знаю, необходимы ли такие меры сейчас, — прокомментировал Буш. — Я лишь могу сказать, что для меня брак — это всегда разнополый союз». К тому моменту браки между лицами одного пола были запрещены в США почти повсеместно. Однополые гражданские союзы были разрешены в единственном штате — Вермонте.

В конце февраля 2004 года президент Джордж Буш обратился к Конгрессу страны с призывом как можно скорее одобрить и передать на ратификацию штатам поправку к конституции США, определяющую брак «как союз между мужчиной и женщиной».

В своём обращении Буш-младший отметил, что несмотря на то, что ещё в 1996 году Конгресс США принял Закон о защите брака, который на федеральном уровне определил супружество как юридически оформленный союз между мужчиной и женщиной, за несколько последних месяцев представители некоторых местных властей и судов попытались дать новое определение понятию «брак». Так, в Массачусетсе члены Верховного суда штата разрешили браки представителям одного пола. Кроме того, однополые браки поддержали власти города Сан-Франциско (штат Калифорния), и одного из округов в штате Нью-Мексико.

Соперник Буша на близящихся президентских выборах Джон Керри выступил против предлагаемой поправки, заявив, что вопрос о запрете или разрешении однополых браков должен находиться в компетенции штатов.

В июле 2004 года инициатива о введении такой поправки была внесена республиканцами на голосование в Сенат США, но она не получила поддержки. Поправка не смогла собрать 60 голосов, необходимых для её дальнейшего рассмотрения.

Палата представителей Конгресса США 30 октября 2004 года большинством голосов отклонила принятие конституционной поправки, запрещающей заключение однополых браков. За поправку проголосовало 186 человек, против — 227. Для её принятия не хватило 49 голосов.

Отношение Барака Обамы к однополым бракам

В 2010 году одновременно с отменой политики Вооружённых сил США в отношении военнослужащих-гомосексуалов «Не спрашивай, не говори», 44-й президент Барак Обама заявил, что его позиция к этому вопросу находится в развитии. Президент отметил:

Я борюсь с этим. У меня есть друзья, коллеги, которые состоят в прочных и проверенных временем однополых отношениях. Они замечательные люди, для них этот вопрос чрезвычайно важен и близок к сердцу. На данный момент я убежден в необходимости легализации гражданских союзов, которые предоставят аналогичную защиту и те же права, что и супружеским парам, тем не менее мы будем продолжать вести полемику по этому вопросу, и я персонально продолжу борьбу со своими личными убеждениями.

В октябре 2011 года, в официальном заявлении Белого дома утверждается, что взгляды Барака Обамы до сих пор находятся в стадии развития. Однако, в 1996 году Обама, будучи кандидатом в сенаторы в штате Иллинойс ответил на вопрос газеты the Windy City Times так: «Я одобряю легализацию однополых браков и буду бороться с попытками запретить их» (англ. I favor legalizing same-sex marriages, and would fight efforts to prohibit such marriages). 9 мая 2012 года Обама впервые публично и прямо объявил о том, что поддерживает идею легализации однополых браков.

«Виндзор против Соединённых Штатов» (2013)

В марте 2013 года Верховный суд США заслушал два дела по вопросу о конституциональности статуса однополых браков (США против Виндзор и Холлингсворт против Перри). 26 июня 2013 года по первому делу Верховный суд постановил, что статья 3 «Закона о защите брака», определяющая брак как исключительно союз мужчины и женщины, противоречит Конституции США. Данное решение не легализует однополые браки повсеместно в США, однако признаёт антиконституционность непредоставления однополым супругам федеральных льгот и пособий.

Однако это решение не имеет никакого влияния на процесс легализации однополых браков в стране, так как в США этим вопросом каждый штат должен заниматься индивидуально, поэтому касается только тех штатов, где уже введены однополые браки. К тому моменту однополые браки были легализованы в двенадцати штатах США и в федеральном округе Колумбия.

Начало борьбы за брачное равноправие в американских штатах

Ранние попытки легализации однополых браков

Первая попытка легализации однополого брака состоялась в 1972 году. В деле «Бейкер против Нельсона» (англ. Baker v. Nelson) Верховный суд штата Миннесота постановил, что в этом штате брак определяется исключительно как союз мужчины и женщины. Верховный суд США оставил это решение в силе.

Сан-Франциско и его пример

Подробнее по этой теме см. Однополые браки в Калифорнии.

2004 год был насыщен событиями, связанными с вопросами об однополых браках и произошедшими в США повсеместно. Во многих штатах городская мэрия отдельных городов начала самовольно заключать однополые браки, мотивируя это тем, что нигде не прописано прямого запрета на такие браки.

3 января 2004 года мэром калифорнийского города Сан-Франциско был избран Гэвин Ньюсом (англ. Gavin Newsom), который уже с 12 февраля самовольно начал практиковать выдачу свидетельств о браке однополым парам^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. В ответ на это активисты Фонда защиты брака (англ. Alliance Defense Fund) подали на мэра жалобу в Верховный суд штата Калифорния, так как подобная практика противоречила законодательству штата, по которому в брачные отношения могли вступать лишь один мужчина и одна женщина.

Вскоре примеру мэра Сан-Франциско последовал Джейсон Уэст (англ. Jason West), мэр города Нью-Пальц (штат Нью-Йорк): 27 февраля 2004 года он торжественно поженил 21 однополую пару. Позиция мэра вызвала возмущение губернатора штата Нью-Йорк Джорджа Патаки. Против мэра прокуратурой было возбуждено уголовное дело^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. Уже в начале марта стало известно, что суд штата Нью-Йорк признал Уэста невиновным. Мэр пообещал продолжить регистрации однополых пар^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. Уже в июне суд признал все заключённые Уэстом браки законными и непротиворечащими ни Конституции штата, ни Конституции США^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}.

Кроме того, брачные свидетельства в феврале 2004 года однополым парам стали выдавать в округах Малтнома и Бентон и в городе Портленде (все входят в штат Орегон), а также в столице штата Нью-Мексико^{[неавторитетный источник? 2894 дня][неавторитетный источник? 2894 дня]}. В марте к этому списку подключился Нью-Джерси^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. Однако, уже вскоре все однополые браки в Нью-Джерси были аннулированы генеральным прокурором штата. Тем временем, власти калифорнийского города Сан-Хосе приняли решение о признании однополых браков, заключённых в Сан-Франциско и других американских городах^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}.

Легализация однополых браков в Массачусетсе

Массачусетс стал первым штатом США, признавшим права однополых пар на брак. В ноябре 2003 года Верховный суд штата определил, что конституция Массачусетса не запрещает однополых браков. Поскольку сенаторы штата посчитали формулировку суда неточной, они сделали запрос с просьбой уточнить, подразумевал ли суд под «однополыми браками» однополые союзы или полноценные браки. Решение Верховного суда Массачусетса от 4 февраля 2004 года гласило, что гомосексуалы имеют право на полноценный брак. Таким образом, с 17 мая 2004 года в Массачусетсе однополые пары могут заключать брак. Жители других штатов получили право заключения однополых браков в Массачусетсе лишь с 31 июля 2008 года.

Изменение законодательства штатов и запреты однополых браков

См. также: Список штатов США с конституционным запретом однополых браков

В связи со сложившейся ситуацией власти некоторых округов находились в затруднительном положении, когда они не знали имеют ли они право регистрировать однополые пары, подавшие заявления на регистрацию брака. Так, например, в округе Бентон (штат Орегон) в марте 2004 года на некоторое время были полностью запрещены все браки. Это решение было принято властями округа с целью избежания дискриминации. По мнению властей, если в законе нет чёткого определения относительно возможности однополых пар вступать в браки, то и разнополым парам не следует этого делать.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

В феврале 2004 года несколько штатов попытались прояснить этот вопрос и приняли изменения в законодательстве, направленные на «защиту брака». Так, в штате Огайо был принят закон, согласно которому однополые браки, зарегистрированные в других штатах, считаются недействительными в Огайо.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

11 марта 2004 года Верховный суд Калифорнии удовлетворил запрос генерального прокурора штата и приостановил дальнейшую регистрацию однополых браков в Сан-Франциско на время проверки законности такой регистрации. Вопрос о статусе более 4150 уже заключённых в Сан-Франциско браков был перенесён в суды низших инстанций.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

К марту 2004 года в 14 штатах были приняты поправки, запрещающие однополые браки. В 38 штатах приняты законы «О защите брака», согласно которым брачный союз может быть заключён только между мужчиной и женщиной.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} А в штате Виргиния были запрещены не только однополые браки, но и любые другие формы однополых союзов — в частности, партнёрства. В ответ в суды посыпались иски от однополых пар по поводу ущемления их гражданских прав.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

В Миссури также в конституционном порядке были запрещены однополые браки. По данным проведённого 3 августа 2004 года референдума 72 % населения выступили против права однополых пар заключать брак.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} 18 сентября 2004 года подобный референдум состоялся в Луизиане, где 78 % избирателей проголосовало за конституционный запрет однополых браков.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

В ноябре 2004 года ещё в 11 штатах (Арканзас, Джорджия, Кентукки, Мичиган, Миссисипи, Монтана, Северная Дакота, Оклахома, Огайо, Юта и Орегон) однополые браки были запрещены по результатам референдумов. В Огайо, кроме того, была поддержана законодательная инициатива, запрещающая в том числе и однополые гражданские союзы.

26 февраля обе палаты легислатуры Виргинии большинством голосов утвердили поправку к Конституции штата, запрещающую однополые браки. Законы штата уже запрещали не только однополые браки, но даже и любые другие формы однополых союзов, однако сторонники поправки к Конституции утверждали, что данная мера необходима для того, чтобы исключить возможность признания браков или гражданских союзов гомосексуалов, заключённых в других штатах или странах.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

В апреле 2005 года Верховный суд Орегона отменил около 3.000 свидетельств о заключении брака, полученных однополыми парами в 2004 году в Портленде со ссылкой на то, что законы штата запрещают однополые браки.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

Легализация однополых браков в Калифорнии

Ещё в 2000 году граждане Калифорнии на референдуме одобрили закон, определяющий брак как союз между мужчиной и женщиной. В феврале 2004 года власти города Сан-Франциско проигнорировали этот закон и выдали более 4 тысяч свидетельств о браке однополым парам. Однако, уже в августе 2004 года власти штата распорядились прекратить заключать новые однополые браки и аннулировали уже заключённые браки. В 2005 году Верховный суд Сан-Франциско оспорил решение властей штата, не найдя оснований для запрета однополых браков. Но в 2006 году Апелляционный суд Калифорнии обжаловал решение Верховного суда Сан-Франциско и вынес постановление о запрете однополых браков.

После этого дело было передано в Верховный суд Калифорнии, который 15 мая 2008 года 4 голосами за и 3 против постановил, что утверждение о признании браков только между представителями разных полов не соответствует Конституции США и должно быть исключено из существующего закона. Таким образом, Верховный суд Калифорнии отменил запрет на однополые браки. Регистрация однополых браков по всему штату началась 16 июня 2008 года.

К моменту принятия решения лишь власти штата Массачусетс признавали однополые браки. Кроме того, законы штатов Калифорния, Нью-Джерси и Вермонт предоставляли геям и лесбиянкам возможность заключения гражданских союзов.

После вердикта Верховного суда Калифорнии власти штата решили вновь вынести вопрос о законности заключения однополых браков на референдум 4 ноября 2008 года. По данным референдума за запрет однополых браков высказались 52,1 % жителей Калифорнии, против были 47,9 %. Таким образом, в конституции Калифорнии была утверждена так называемая «восьмая поправка», определяющая брак как «союз между мужчиной и женщиной» и заключение однополых браков было отменено.

11 января 2010 года Федеральный суд в Сан-Франциско начал новое рассмотрение иска двух гей-пар, утверждавших, что запрет на брак нарушает их гражданские права. Процесс получил название «Перри против Шварценеггера» (Perry v. Schwarzenegger). В результате многомесячного процесса 4 августа 2010 года судья федерального суда Вон Уокер (англ. Vaughn R. Walker) признал запрет однополых браков в Калифорнии противоречащим Конституции США. Однако, вынесенное постановление не означает, что в Калифорнии немедленно возобновят заключение однополых браков. Этот вопрос должен быть ещё рассмотрен апелляционным судом, куда обратились противники подобных браков.

12 августа 2010 года судья Уокер принял решение, согласно которому запрет на заключение однополых браков должен быть снят 18 августа 2010 года. К моменту принятия решения однополые браки были уже легализованы в четырёх штатах США: Коннектикуте, Айове, Массачусетсе, Нью-Гэмпшире и столице страны Вашингтоне.

17 августа 2010 года Апелляционный суд девятого округа удовлетворил жалобу противников однополых браков и продлил на неопределённый срок действие запрета на заключение однополых браков в Калифорнии. Слушание было назначено на 6 декабря 2010 года..

7 февраля 2012 года Апелляционный суд девятого округа отклонил жалобу противников однополых браков и оставил без изменений решение судьи Уокера. 26 июня 2013 года Верховный суд отклонил апелляцию противников однополых браков на это решение и оставил в силе вердикт, согласно которому запрет однополых браков в Калифорнии должен быть снят. Вслед за решением Верховного суда суд Сан-Франциско снял запрет на заключение однополых браков, и 29 июня 2013 года заключение однополых браков в Калифорнии было возобновлено.

Легализация однополых браков в других штатах

Коннектикут

Ещё в апреле 2005 года в штате Коннектикут однополым парам было разрешено регистрировать гражданские союзы, которые фактически гарантировали им такие же права, что и у гетеросексуальных пар. Несмотря на это, несколько однополых пар подали иск в Верховный суд с целью добиться признания того же статуса, что и у гетеросексуалов.

Решением четырёх судей из семи 10 октября 2008 года Верховный суд штата Коннектикут постановил, что закреплённое в законодательстве определение брака дискриминирует однополые пары. Таким образом, Конектитут стал третьим штатом в США после Массачусетса и Калифорнии, признавшим однополые браки. Губернатор штата Джоди Релл заявила, что не согласна с решением суда, но подчинится ему.

Первая однополая свадьба состоялась в Коннектикуте 12 ноября 2008 года.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} 24 апреля 2009 года губернатором штата был подписан закон об однополых браках.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

Айова

3 апреля 2009 года Верховный суд штата Айова постановил, что законодательство штата, запрещающее однополым парам вступать в брак, противоречит Конституции штата.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} Кроме того, по мнению суда, альтернативная форма однополых союзов в виде гражданских союзов не является достаточной.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} Решение суда вступило в силу 27 апреля.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

Также ещё в 2008 году Верховный суд разрешил в однополых семьях усыновление детей своих партнёров.

1 февраля 2011 года Палата Представителей штата Айова одобрила законопроект, предусматривающий вынесение вопроса отмены действия однополых браков на референдум в 2013 году. В случае одобрения проекта на референдуме, брак в Айове будет определён на конституционном уровне как союз мужчины и женщины^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. Однако законопроект до сих пор не принят, так как составляющие большинство в Сенате штата демократы обещали блокировать его принятие.

Вермонт

Вермонт стал первым штатом США, легализовавшим однополые браки на законодательном уровне. Сначала на законопроект об однополых браках было наложено вето губернатора, но 7 апреля 2009 года Парламент штата отменил большинством голосов губернаторское вето, и закон вступил в силу 1 сентября 2009 года.

Вермонт был первым штатов в стране, легализовавшим ещё в 2000 году гражданские союзы. С тех пор различные ЛГБТ-группы критиковали наличие в штате двух параллельных систем — гетеросексуальные браки и гомосексуальные гражданские союзы. Заключённые до этого времени гражданские союзы сохраняются в силе, однако новые гражданские союзы с 1 сентября 2009 года более не заключаются. Закон о браке также не обязывает церкви производить венчания однополых пар.

Нью-Гэмпшир

Нью-Гэмпшир стал пятым штатом США, регистрирующим однополые браки (или шестым, принимая во внимание Калифорнию, где на тот момент однополые браки были отменены). Закон вступил в силу 1 января 2010 года. Консервативные политики до сих пор безуспешно пытаются добиться отмены закона. Однако, проведённое в 2012 году исследование показало, что 61 % жителей Нью-Гэмпшира выступают против отмены закона. Полностью поддерживают такую инициативу лишь 28 % опрошенных. Губернатор штата, демократ Джон Линч заявил, что наложит вето на попытки легислатуры, контролируемой республиканцами, отменить закон об однополых браках^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}.

Федеральный округ Колумбия

В столице США однополые браки были легализованы в декабре 2008 года мэром Адрианом Фенти. Распоряжение мэра вступило в силу с 3 марта 2009 года после отказа Верховного суда в ходатайстве об его отмене. В этом же году в округе стали признавать и однополые браки, заключённые в других штатах. По сей день противники однополых браков пытаются признать указ Фенти недействительным и провести референдум и утвердить брак как союз мужчины и женщины, но Верховный суд США отклоняет иски.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

Нью-Йорк

25 июня 2011 Сенат штата Нью-Йорк благодаря дополнительным голосам четырёх сенаторов от республиканской партии одобрил закон, легализующий однополые браки. Таким образом, Нью-Йорк стал шестым и самым крупным в США штатом, где разрешены подобные браки. Официально закон должен был вступить в силу 25 июля, однако власти решили открыть роспись на день раньше — в воскресенье. В этот же день около 900 однополых пар зарегистрировали свой брак, наплыв желающих был так велик, что мэр города Майкл Блумберг вынужден был разыграть право на регистрацию через специальную лотерею. Тем не менее противники закона о брачном равноправии угрожают судебными тяжбами. Тем не менее, число заявлений о вступлении в брак в августе 2011 возросло на треть по сравнению с тем же периодом прошлого года. Четверть заключаемых браков приходится на однополые пары^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}.

Вашингтон

14 февраля 2011 года законодатели штата Вашингтон внесли на рассмотрение легислатуры законопроект об однополых браках, запрещённых в штате с 1998 года, когда был одобрен «Закон о защите брака». Стоит отметить, что в 2009 году губернатор Кристин Грегуар подписала, однако, расширенную версию законопроекта о «домашних партнёрствах» для однополых пар.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}

Штат Вашингтон стал седьмым штатом США легализовавшей однополые браки, после того как законопроект был подписан губернатором Крис Грегуар 13 февраля 2012 года. Закон вступил в силу 7 июня 2012 года.

Однако специально созданная коалиция «Сохраним брак в Вашингтоне» подала документы на проведение референдума по отмене закона об однополых браках.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]} По результатам референдума, состоявшегося 6 ноября 2012 года, закон получил поддержку большинства населения штата.

Мэн

Закон об однополых браках был одобрен законодателями штата Мэн ещё в начале 2009 года и одобрен губернатором штата в мае 2009 года. Тогда противники однополых браков добились вынесения вопроса на референдум, по результатам которого закон был отменён. Вопрос об однополых браках был повторно вынесен на референдум 6 ноября 2012 года, по итогам которого около 53 % населения поддержало право однополых пар на регистрацию брака. Таким образом, штат Мэн стал восьмым штатом США, легализовавшим однополые браки. Однополые пары могут регистрировать свои отношения в этом штате с 29 декабря 2012 года.

Мэриленд

Сенат штата Мэриленд легализовал однополые браки 23 февраля 2012 года, за законопроект проголосовало 25 сенаторов, против — 22. Уже 1 марта 2012 года закон подписал губернатор штата Мартин О’Мэлли. Закон должен был вступить в силу уже в январе 2013 года. Однако этому помешали противники брачного равноправия, которые собрали необходимое число подписей для вынесения вопроса о судьбе однополых браков на референдум. Против легализации однополых браков в штате активно выступала Католическая церковь, насчитывающая более 1,2 миллиона прихожан в этом штате.

По результатам референдума, состоявшегося 6 ноября 2012 года, законопроект получил поддержку большинства населения штата.

Род-Айленд

Род-Айленд стал десятым штатом США, легализовавшим однополые браки. Сенат штата одобрил 24 апреля 2013 года соответствующий законопроект, за который проголосовали 26 против 12 сенаторов. Палата представителей штата одобрила законопроект 56 голосами против 15 уже 2 мая. В этот же день законопроект был подписан губернатором штата Линкольном Чейфи. Таким образом, Род-Айленд стал последним штатом Новой Англии, легализовавшим однополые браки.

Закон наделяет однополых супругов всеми теми же правами, которыми наделены разнополые супруги, в частности, право на посещение супруга в больнице и выбор необходимого лечения, возможность заполнения совместной налоговой декларации и ряда документов, требующих предоставления информации о семье. Закон также позволяет однополым парам, состоящим в гражданском союзе (которые доступны жителям штата с 2011 года), преобразовать его в полноценный брак. Закон вступил в силу 1 августа 2013 года.

Римско-Католическая церковь, влияние которой в Род-Айленде очень велико, выступает с жёсткой критикой принятого закона.

Делавэр

Сенат штата Делавэр 7 мая 12 голосами против 9 принял законопроект, легализующий однополые браки. Губернатор штата Джек Маркелл сразу же подписал закон, и он вступил в силу 1 июля 2013 года. Палата представителей штата одобрила законопроект, за который проголосовали 23 члена палаты против 18, ещё две недели назад.

Ранее однополые пары штата уже имели возможность заключать гражданские союзы, обладающие равными с браком правами, и новый закон не даёт однополым супругам никаких дополнительных прав, кроме статуса полноценного брака. После вступления закона в силу все уже заключённые в Делавэре гражданские союзы в течение года будут преобразованы в брак, новые же союзы более заключаться не будут. Кроме того, гражданские союзы, заключённые в других штатах, будут рассматриваться в Делавэре как законные браки.

Миннесота

9 мая 2013 года Палата представителей штата Миннесота приняла закон об однополых браках 75 голосами против 59. Сенат штата, в котором преобладают демократы, рассмотрел законопроект уже 13 мая 2013 года, за него проголосовало 37 сенаторов, против — 30. Таким образом, Миннесота стала двенадцатым штатом США и первым штатом на Среднем Западе (не считая Айову, в которой однополые браки были разрешены по решению Верховного Суда штата), легализовавшем однополые браки. Губернатор штата Марк Дейтон ещё до принятия закона Сенатом уже заявил, что сразу же подпишет его. Закон вступил в силу 1 августа 2013 года. Законопроект не обязывает церкви проводить брачные церемонии.

За два года Миннесота совершила резкий скачок. Ещё в 2011 году, когда в обеих палатах Парламента Минесоты преобладали республиканцы, законодатели штата предпринимали попытку изменения Конституции штата с целью запрета однополых браков. Тогда этот вопрос был выдвинут на референдум, однако избиратели в ноябре 2012 года отвергли эту поправку, что вселило уверенность на легализацию однополых браков в будущем.

Нью-Джерси

Ещё в 2006 году Верховный суд штата Нью-Джерси обязал правительство штата признать однополые союзы в какой-либо форме. Сенат штата 13 февраля 2012 года принял законопроект, легализующий однополые браки. За законопроект выступили 24 сенатора, против — 16. Однако губернатор штата Крис Кристи наложил на законопроект вето, мотивируя свою позицию тем, что столь важное решение не может быть навязано сенатом, а должно решаться на референдуме.

Стоит отметить, что это был не первый законопроект об однополых браках — в 2010 году подобный законопроект уже однажды отклонялся сенатом. Также однополые пары в штате Нью-Джерси уже имели возможность заключить гражданский союз.

27 сентября 2013 года суд Нью-Джерси вынес вердикт о конституционности однополых браков в штате и дал указание властям штата начать регистрировать однополые браки уже с 21 октября. По словам судьи Мэри Джэйкобсон, которая вынесла это решение, право однополых пар на брак определено конституцией штата, гарантирующей равные права всем жителям штата. По мнению суда, гражданские союзы дискриминируют однополые пары, так как они не позволяют получать льготы и пособия из федерального бюджета. В своем решении суд опирался на постановление Верховного суда США, признавшего ранее неконституционным «Закон о защите брака», определяющим брак лишь как союз мужчины и женщины.

Губернатор штата Крис Кристи, являющийся противником однополых браков, заявил о намерении оспорить решение суда в вышестоящем суде, однако, позже смирился со своим поражением и отозвал иск из Верховного Суда.

Иллинойс

В Иллинойсе с 2011 года узаконены однополые гражданские союзы. 14 февраля 2013 года Сенат штата 34 голосами против 21 проголосовал за легализацию однополых браков. 5 ноября 2013 года законопроект поддержала Палата представителей штата: 61 голос — «за» и 54 — «против». Таким образом, Иллинойс стал 15-м штатом США, легализовавшим однополые браки. Губернатор Патрик Куинн подписал закон 20 ноября 2013 года. Закон вступил в силу 1 июня 2014 года, и со 2 июня начались первые регистрации однополых браков. Сочетаться браком смогут также и пары, не проживающие в Иллинойсе.

Закон не касается уже существующей возможности заключения гражданских союзов, которые в штате доступны как для однополых, так и для разнополых пар. В течение года после вступления закона об однополых браках в силу однополые пары, состоящие в гражданском союзе имеют право без уплаты пошлины преобразовать его в брак. При этом датой брака будет считаться дата заключения партнёрства. Те однополые пары, которые не воспользуются этим правом в течение года потеряют эту возможность и в дальнейшем для заключения полноценного брака им будет необходимо совершать новую церемонию.

Гавайи

Сенат штата Гавайи проголосовал за легализацию однополых браков 12 ноября 2013 года. Из 23 сенаторов лишь трое выступили против принятия законопроекта. Таким образом, Гавайи стал 16-м штатом, разрешившим однополые браки, всего на несколько дней уступив Иллинойсу, в котором соответствующий закон был принят 5 ноября.

Закон был подписан губернатором штата Нилом Эберкромби сразу же после принятия сенатом.^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}. Заключение однополых браков на Гавайях начнётся со 2 декабря 2013 года. Так как в Иллинойсе, легализовавшем однополые браки неделей ранее, закон вступит в силу лишь в июне 2014 года, фактически Гавайи станут 15-м штатом, в котором однополые пары получат право на брак^{[неавторитетный источник? 2894 дня]}.

Ранее на территории штата уже были разрешены однополые гражданские союзы, однако Верховный суд штата постановил, такие союзы ущемляют права однополых пар, поскольку не позволяют им наравне с состоящими в браке разнополыми парами получать льготы и пособия из федерального бюджета.

Нью-Мексико

Штат Нью-Мексико оставался последним штатом США, в котором к концу 2013 года не существовало ни запрета, ни разрешения на однополые браки. Верховный суд штата 19 декабря 2013 года единогласным решением легализовал однополые браки на территории штата. Таким образом, Нью-Мексико стал 17-м штатом, разрешающим однополые браки. При этом, восемь из имеющихся 33 округов штата начали регистрацию гомосексуальных браков ещё в августе 2013 года. Нью-Мексико стал первым штатом Юго-Запада, разрешившим гомосексуальные браки.

Юта

20 декабря 2013 года Федеральный суд в штате Юта после рассмотрения иска трёх однополых пар, которым власти штата отказали в выдаче свидетельств о браке, признал неконституционным запрет на однополые браки, введённый по результатам референдума 2004 года. Федеральный судья Роберт Шелби (англ. Robert J. Shelby) своим решением объявил такой запрет противоречащим Четырнадцатой поправке к Конституции США. Обоснование отмены законодательной нормы, определяющей брак как «союз мужчины и женщины» составило 53 страницы, на которых доказывалось, что легализация однополых браков не скажется на статистике браков между мужчинами и женщинами. Таким образом, Юта стала 18-м штатом США, легализовавшим однополые браки. Уже через несколько часов после решения суда в столице штата Солт-Лейк-Сити прошли первые однополые свадьбы.

Вместе с тем Юта считается очень консервативным штатом, управляемым республиканцами. В штате также велико влияние Церкви Иисуса Христа святых последних дней. Губернатор штата Гэри Герберт заявил, что будет добиваться восстановления запрета судом высшей инстанции. Однако Апелляционный суд десятого округа США отверг ходатайство штата на приостановление решения федерального судьи Ричарда Шелби до завершения апелляционного процесса и постановил, что регистрация однополых браков в штате может продолжаться.

1 января 2014 года власти Юты обратились в Верховный суд США с просьбой остановить регистрацию однополых браков. 6 января 2014 года Верховный суд США наложил временный запрет на регистрацию однополых браков в штате, который будет действовать до тех пор, пока Апелляционный суд десятого округа США детально не рассмотрит жалобу, поданную властями штата. Менее чем за месяц после легализации в Юте было заключено более 900 однополых браков.

10 апреля 2014 года Федеральный Апелляционный суд заслушал данное дело, и 25 июня вынес вердикт, в соответствии с которым утвердил решение нижестоящего суда. 5 августа Генеральный прокурор штата опротестовал решение Апелляционного суда в Верховный суд США.

6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Юта.

Оклахома

14 января 2014 года федеральный судья Теренс Керн отменил принятый в 2004 году на референдуме в штате Оклахома запрет на однополые браки, признав его противоречащим Конституции США. Губернатор штата Мэри Феллин обвинила судью в пренебрежении волей избирателей.

Штат протестовал решение федерального суда в Федеральный Апелляционный суд. 18 июля 2014 года Федеральный Апелляционный суд утвердил решение нижестоящего суда. Штат опротестовал это решение в Верховный суд США.

6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Оклахома.

Виргиния

13 февраля 2014 года федеральный судья Аренда Райт Аллен постановила, что принятый на референдуме запрет на однополые браки в штате Виргиния противоречит конституции. Решение не вступит в силу до тех пор, пока не закончится срок, предоставленный правительству штата для апелляций. По мнению судьи, это поможет избежать юридических проблем для тех однополых пар, которые решат незамедлительно узаконить свои отношения. Впоследствии, Апелляционный суд утвердил решение суда первой инстанции. Штат опротестовал это решение в Верховный суд США.

6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Виргиния.

Техас

26 февраля 2014 года федеральный судья штата Техас Орландо Гарсия постановил, что запрет однополых браков, принятый в Техасе на референдуме в 2005 году, никак не связан с нуждами государственного управления и нарушает конституционные гарантии равенства для всех граждан. Однако сам судья одновременно приостановил действие своего решения, чтобы дать возможность властям подать апелляцию. Губернатор штата Рик Перри заявил, что власти незамедленно воспользуются этим правом.

Пенсильвания

20 мая 2014 года судья Федерального суда США Джон Э. Джонс III отменил запрет 1996 года на регистрацию однополых браков в штате Пенсильвания, объявив его неконституционным. Согласно этому закону, браком в Пенсильвании мог считаться только союз между мужчиной и женщиной. Губернатор штата Том Корбетт сообщил, что не намерен воспользоваться своим правом подавать апелляцию на решение судьи. Прокуратура штата также поддержала решение суда.

Висконсин

6 июня 2014 года судья Федерального суда США Барбара Крабб отменила запрет на регистрацию однополых браков в штате Висконсин, объявив его неконституционным. Генеральная прокуратура штата сразу же обратилась в федеральный апелляционный суд с ходатайством приостановить регистрацию однополых браков Согласно своему постановлению, судья Крабб сохранила за собой возможность решить в дальнейшем, приостанавливать ли действие своего постановления на время его слушания в апелляционном суде. 13 июня решением Верховного суда штата регистрация браков временно приостановлена до рассмотрения дела судом апелляционной инстанции. Впоследствии, Апелляционный суд утвердил решение суда первой инстанции. Штат опротестовал это решение в Верховный суд США.

6 октября 2014 года Верховный Суд США отклонил просьбу штата заслушать дело. Таким образом, однополые браки стали легальными в штате Висконсин.

Кентукки

1 июля 2014 года федеральный судья Джон Хейбурн признал запрет на однополые браки в штате Кентукки неконституционным. Штат тут же обжаловал данное решение в федеральный апелляционный суд Шестого округа, и оно было приостановлено до разрешения дела в апелляционном суде. 6 ноября 2014 года Апелляционный суд шестого округа США отменил решение суда первой инстанции и признал запрет на однополые браки в Кентукки конституционными. Решение апелляционного суда было обжаловано в Верховный суд США, где оно будет рассмотрно до мая 2015 года.

Флорида

21 августа 2014 года федеральный судья Роберт Хинкл признал запрет на однополые браки в штате Флорида неконституционным. Штат тут же обжаловал данное решение в федеральный апелляционный суд Одиннадцатого округа, и оно было приостановлено до разрешения дела в апелляционном суде. 6 янвяря 2015 года решение судьи Хинкла вступило в силу, и однополые браки стали легальными в штате Флорида. После решения Верховного Суда США по делу Обергефелл против Ходжеса однополые браки окончательно были узаконены в штате.

Права однополых супругов

Заключение однополых браков в вооружённых силах

После отмены армейской доктрины «Не спрашивай, не говори», военное ведомство США позволило военным капелланам проводить однополые браки на военных базах или вне военных баз в тех штатах, где они легализованы. Согласно циркуляру Пентагона, капелланы могут отказаться от проведения церемонии в случае, если это противоречит их убеждениям. Однако заключённый брак не будет признаваться министерством обороны, сказано в заявлении Пентагона, поскольку Федеральное правительство США не признает однополые браки, что, кроме всего, не позволяет гомосексуальным военнослужащим получить такие права и льготы, как, например, совместное проживание на военной базе или медицинские льготы для семей военнослужащих, ни какие-либо другие льготы связанные с вступлением в брак. Однако после решения Верховного суда США по делу «Соединённые Штаты против Виндзор» однополые супруги в вооружённых силах смогут получить те же права, что и разнополые.

Иммиграционные права

С правом на регистрацию брака или союза также тесно связано право на иммиграцию. Так только в США около 36 000 пар разделены территориально, поскольку федеральное иммиграционное законодательство, следуя букве Закона о защите брака (Defence of Marriage act), не признает однополые браки или союзы. До решения Верховного суда США о признании третьей части Закона неконституционной даже в штатах, легализовавших однополые браки, пары жили в опасении депортации партнёра. В апреле 2011 Демократическая партия США предложила законопроект «Uniting American Families Act», который, вместе с законопроектом The Respect for Marriage act, возможно, устранит неравенство, если будет принят.

Проблема развода однополых пар

Одной из проблем, связанных с однополыми браками, является получение развода в тех штатах, где однополые браки не признаются. Согласно законодательству, развод можно оформить только по месту жительства, в связи с чем однополые пары, которые заключили брак в штатах, позволяющих это сделать, сталкиваются с проблемой оформления разрыва отношений, если постоянно проживают в штатах, не легализовавших однополые браки. Так, например, судьи штатов Техас, Оклахома и Род-Айленд отказали в бракоразводном иске однополым парам ссылаясь на конституционное определение брака в соответствующих штатах и мотивируя свой отказ также тем, что развод — своего рода признание однополого брака. Гетеросексуальные пары не сталкиваются с подобными ограничениями в аналогичных обстоятельствах.

Дети в однополых парах

В США около 2 млн детей воспитываются в однополых парах. Согласно докладу «Вопрос о детях: Как юридическое и социальное неравенство наносит вред семьям ЛГБТ», в связи с тем что однополые браки не признаны на федеральном уровне, однополые семьи платят больше налогов и не имеют равного доступа к страхованию здоровья и правительственным программам, направленным на семьи. В 31 штате трудно отстоять факт отцовства однополого партнёра в случае смерти одного из супругов или развода, в результате чего ребёнок оказывается в уязвимом положении. Следует также отметить, что абсолютное большинство детей, воспитывающихся в однополых парах — дети от прежних отношений с партнёром противоположного пола. Тем не менее, число усыновленных детей также растет. Так, например, в 2009 году таких детей было 32 571, в то время как в 2000 — всего 8 310. Большинство усыновленных детей из штатов Массачусетс, Калифорния, Нью-Йорк и Техас.

Статистика однополых браков

Согласно данным Бюро переписи населения США, полученным в ходе опроса респондентов, всего число однополых пар в этой стране составляет 901 997, по сравнению с 2000 г. отмечается рост на 52 %, прежде всего в центральных штатах, что связано с растущим принятием гомосексуальности. По уточненным данным, число однополых пар в стране составляет 646 464, что составляет 0,55 % от всех пар. Больше всего однополых пар в процентном соотношении ко всему населению — в столице страны Вашингтоне (округ Колумбия) — около 2 %, далее по убыванию: в Вермонте, Массачусетсе, Калифорнии, Орегоне, Делавэре, Нью-Мексико и штате Вашингтон; менее всего — в Северной и Южной Дакоте и Вайоминге (менее 0,3 %). В целом по стране 131 729 пар заключили брак. Наиболее высокий процент однополых пар, заключивших брак (44 %) — в Массачусетсе, наиболее низкий (10,3 %) — в штате Мэн. 71,5 % однополых пар не заключили никакую форму союза, 14,7 % заключили однополый союз и 13,8 являются официальным полноправными супругами. Среди пар, заключивших однополый союз или брак, 24,2 % не имеют признания своего союза, 16,2 % — своего брака. В каждой пятой однополой семье есть дети.

Общественное мнение

По данным опроса общественного мнения, проведённого телеканалом «CNN» в феврале 2015 года, большинство американцев (63 %) поддерживают легализацию однополых браков по всей стране.

Следует отметить контрасты общественного мнения, связанные с региональными отличиями и приверженностью к определённой политической партии. Taк, по состоянию на март 2011 года oднополые браки поддерживали около 59 % населения Северо-востока США, 56 % — Запада, на Среднем Западе — 40 % и на Юге — 34 %. Среди демократов за однополые браки высказываются 57 %, в то время как доля республиканцев равна 23 %, среди неопределившихся — 51 %. Можно выделить также и возрастные отличия, так, 64 % людей в возрасте до 30 лет положительно относятся к брачному равноправию, в то время как среди людей старшего поколения (более 70 лет) таковых всего 27 %.

С 2013 года все национальные опросы отображают поддержку однополых браков большинством американцев. Также один из опросов показал, что каждый третий американец, поддерживающий однополые браки, раньше придерживался противоположных взглядов, но изменил своё мнение.

Экономический эффект

По мнению журналиста Businessweek Эсме Депрез ожидается, что установление брачного равноправия только в Нью-Йорке приведет к росту экономики штата на 100 млн долларов в год напрямую благодаря налогам и сборам в связи с вступлением в брак, а также косвенно в результате гей-туризмa, организации свадеб и создания новых рабочих мест.

Ссылки

• [www.inliberty.ru/library/675-Sudba-nastoyashchego-v-shyrukah-nastoyashchego Полный текст решения ВС США по делу «Оберджефелл против Ходжеса», 26 июня 2015 года]. Перевод на русский
• [lenta.ru/news/2009/01/14/maine/ Борьба за однополые браки перекинулась в штат Мэн]
• [lenta.ru/news/2008/11/26/adoption/ Суд Флориды выступил за усыновление детей гомосексуалистами]
• [www.sfu.ca/~allen/samesexmarriage.pdf Оценка экономического эффекта однополых браков]
• [ria.ru/world/20130319/927883626.html Число сторонников однополых браков в США за 10 лет выросло в 1,5 раза]

Отрывок, характеризующий Однополые браки в США

– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.
Издатель Русского вестника Глинка, которого узнали («писатель, писатель! – послышалось в толпе), сказал, что ад должно отражать адом, что он видел ребенка, улыбающегося при блеске молнии и при раскатах грома, но что мы не будем этим ребенком.
– Да, да, при раскатах грома! – повторяли одобрительно в задних рядах.
Толпа подошла к большому столу, у которого, в мундирах, в лентах, седые, плешивые, сидели семидесятилетние вельможи старики, которых почти всех, по домам с шутами и в клубах за бостоном, видал Пьер. Толпа подошла к столу, не переставая гудеть. Один за другим, и иногда два вместе, прижатые сзади к высоким спинкам стульев налегающею толпой, говорили ораторы. Стоявшие сзади замечали, чего не досказал говоривший оратор, и торопились сказать это пропущенное. Другие, в этой жаре и тесноте, шарили в своей голове, не найдется ли какая мысль, и торопились говорить ее. Знакомые Пьеру старички вельможи сидели и оглядывались то на того, то на другого, и выражение большей части из них говорило только, что им очень жарко. Пьер, однако, чувствовал себя взволнованным, и общее чувство желания показать, что нам всё нипочем, выражавшееся больше в звуках и выражениях лиц, чем в смысле речей, сообщалось и ему. Он не отрекся от своих мыслей, но чувствовал себя в чем то виноватым и желал оправдаться.
– Я сказал только, что нам удобнее было бы делать пожертвования, когда мы будем знать, в чем нужда, – стараясь перекричать другие голоса, проговорил он.
Один ближайший старичок оглянулся на него, но тотчас был отвлечен криком, начавшимся на другой стороне стола.
– Да, Москва будет сдана! Она будет искупительницей! – кричал один.
– Он враг человечества! – кричал другой. – Позвольте мне говорить… Господа, вы меня давите…


В это время быстрыми шагами перед расступившейся толпой дворян, в генеральском мундире, с лентой через плечо, с своим высунутым подбородком и быстрыми глазами, вошел граф Растопчин.
– Государь император сейчас будет, – сказал Растопчин, – я только что оттуда. Я полагаю, что в том положении, в котором мы находимся, судить много нечего. Государь удостоил собрать нас и купечество, – сказал граф Растопчин. – Оттуда польются миллионы (он указал на залу купцов), а наше дело выставить ополчение и не щадить себя… Это меньшее, что мы можем сделать!
Начались совещания между одними вельможами, сидевшими за столом. Все совещание прошло больше чем тихо. Оно даже казалось грустно, когда, после всего прежнего шума, поодиночке были слышны старые голоса, говорившие один: «согласен», другой для разнообразия: «и я того же мнения», и т. д.
Было велено секретарю писать постановление московского дворянства о том, что москвичи, подобно смолянам, жертвуют по десять человек с тысячи и полное обмундирование. Господа заседавшие встали, как бы облегченные, загремели стульями и пошли по зале разминать ноги, забирая кое кого под руку и разговаривая.
– Государь! Государь! – вдруг разнеслось по залам, и вся толпа бросилась к выходу.
По широкому ходу, между стеной дворян, государь прошел в залу. На всех лицах выражалось почтительное и испуганное любопытство. Пьер стоял довольно далеко и не мог вполне расслышать речи государя. Он понял только, по тому, что он слышал, что государь говорил об опасности, в которой находилось государство, и о надеждах, которые он возлагал на московское дворянство. Государю отвечал другой голос, сообщавший о только что состоявшемся постановлении дворянства.
– Господа! – сказал дрогнувший голос государя; толпа зашелестила и опять затихла, и Пьер ясно услыхал столь приятно человеческий и тронутый голос государя, который говорил: – Никогда я не сомневался в усердии русского дворянства. Но в этот день оно превзошло мои ожидания. Благодарю вас от лица отечества. Господа, будем действовать – время всего дороже…
Государь замолчал, толпа стала тесниться вокруг него, и со всех сторон слышались восторженные восклицания.
– Да, всего дороже… царское слово, – рыдая, говорил сзади голос Ильи Андреича, ничего не слышавшего, но все понимавшего по своему.
Из залы дворянства государь прошел в залу купечества. Он пробыл там около десяти минут. Пьер в числе других увидал государя, выходящего из залы купечества со слезами умиления на глазах. Как потом узнали, государь только что начал речь купцам, как слезы брызнули из его глаз, и он дрожащим голосом договорил ее. Когда Пьер увидал государя, он выходил, сопутствуемый двумя купцами. Один был знаком Пьеру, толстый откупщик, другой – голова, с худым, узкобородым, желтым лицом. Оба они плакали. У худого стояли слезы, но толстый откупщик рыдал, как ребенок, и все твердил:
– И жизнь и имущество возьми, ваше величество!
Пьер не чувствовал в эту минуту уже ничего, кроме желания показать, что все ему нипочем и что он всем готов жертвовать. Как упрек ему представлялась его речь с конституционным направлением; он искал случая загладить это. Узнав, что граф Мамонов жертвует полк, Безухов тут же объявил графу Растопчину, что он отдает тысячу человек и их содержание.
Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.


На другой день после отъезда сына князь Николай Андреич позвал к себе княжну Марью.
– Ну что, довольна теперь? – сказал он ей, – поссорила с сыном! Довольна? Тебе только и нужно было! Довольна?.. Мне это больно, больно. Я стар и слаб, и тебе этого хотелось. Ну радуйся, радуйся… – И после этого княжна Марья в продолжение недели не видала своего отца. Он был болен и не выходил из кабинета.
К удивлению своему, княжна Марья заметила, что за это время болезни старый князь так же не допускал к себе и m lle Bourienne. Один Тихон ходил за ним.
Через неделю князь вышел и начал опять прежнюю жизнь, с особенной деятельностью занимаясь постройками и садами и прекратив все прежние отношения с m lle Bourienne. Вид его и холодный тон с княжной Марьей как будто говорил ей: «Вот видишь, ты выдумала на меня налгала князю Андрею про отношения мои с этой француженкой и поссорила меня с ним; а ты видишь, что мне не нужны ни ты, ни француженка».
Одну половину дня княжна Марья проводила у Николушки, следя за его уроками, сама давала ему уроки русского языка и музыки, и разговаривая с Десалем; другую часть дня она проводила в своей половине с книгами, старухой няней и с божьими людьми, которые иногда с заднего крыльца приходили к ней.
О войне княжна Марья думала так, как думают о войне женщины. Она боялась за брата, который был там, ужасалась, не понимая ее, перед людской жестокостью, заставлявшей их убивать друг друга; но не понимала значения этой войны, казавшейся ей такою же, как и все прежние войны. Она не понимала значения этой войны, несмотря на то, что Десаль, ее постоянный собеседник, страстно интересовавшийся ходом войны, старался ей растолковать свои соображения, и несмотря на то, что приходившие к ней божьи люди все по своему с ужасом говорили о народных слухах про нашествие антихриста, и несмотря на то, что Жюли, теперь княгиня Друбецкая, опять вступившая с ней в переписку, писала ей из Москвы патриотические письма.
«Я вам пишу по русски, мой добрый друг, – писала Жюли, – потому что я имею ненависть ко всем французам, равно и к языку их, который я не могу слышать говорить… Мы в Москве все восторжены через энтузиазм к нашему обожаемому императору.
Бедный муж мой переносит труды и голод в жидовских корчмах; но новости, которые я имею, еще более воодушевляют меня.
Вы слышали, верно, о героическом подвиге Раевского, обнявшего двух сыновей и сказавшего: «Погибну с ними, но не поколеблемся!И действительно, хотя неприятель был вдвое сильнее нас, мы не колебнулись. Мы проводим время, как можем; но на войне, как на войне. Княжна Алина и Sophie сидят со мною целые дни, и мы, несчастные вдовы живых мужей, за корпией делаем прекрасные разговоры; только вас, мой друг, недостает… и т. д.
Преимущественно не понимала княжна Марья всего значения этой войны потому, что старый князь никогда не говорил про нее, не признавал ее и смеялся за обедом над Десалем, говорившим об этой войне. Тон князя был так спокоен и уверен, что княжна Марья, не рассуждая, верила ему.
Весь июль месяц старый князь был чрезвычайно деятелен и даже оживлен. Он заложил еще новый сад и новый корпус, строение для дворовых. Одно, что беспокоило княжну Марью, было то, что он мало спал и, изменив свою привычку спать в кабинете, каждый день менял место своих ночлегов. То он приказывал разбить свою походную кровать в галерее, то он оставался на диване или в вольтеровском кресле в гостиной и дремал не раздеваясь, между тем как не m lle Bourienne, a мальчик Петруша читал ему; то он ночевал в столовой.
Первого августа было получено второе письмо от кня зя Андрея. В первом письме, полученном вскоре после его отъезда, князь Андрей просил с покорностью прощения у своего отца за то, что он позволил себе сказать ему, и просил его возвратить ему свою милость. На это письмо старый князь отвечал ласковым письмом и после этого письма отдалил от себя француженку. Второе письмо князя Андрея, писанное из под Витебска, после того как французы заняли его, состояло из краткого описания всей кампании с планом, нарисованным в письме, и из соображений о дальнейшем ходе кампании. В письме этом князь Андрей представлял отцу неудобства его положения вблизи от театра войны, на самой линии движения войск, и советовал ехать в Москву.
За обедом в этот день на слова Десаля, говорившего о том, что, как слышно, французы уже вступили в Витебск, старый князь вспомнил о письме князя Андрея.
– Получил от князя Андрея нынче, – сказал он княжне Марье, – не читала?
– Нет, mon pere, [батюшка] – испуганно отвечала княжна. Она не могла читать письма, про получение которого она даже и не слышала.
– Он пишет про войну про эту, – сказал князь с той сделавшейся ему привычной, презрительной улыбкой, с которой он говорил всегда про настоящую войну.
– Должно быть, очень интересно, – сказал Десаль. – Князь в состоянии знать…
– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
Получив все приказания, Алпатыч, провожаемый домашними, в белой пуховой шляпе (княжеский подарок), с палкой, так же как князь, вышел садиться в кожаную кибиточку, заложенную тройкой сытых саврасых.
Колокольчик был подвязан, и бубенчики заложены бумажками. Князь никому не позволял в Лысых Горах ездить с колокольчиком. Но Алпатыч любил колокольчики и бубенчики в дальней дороге. Придворные Алпатыча, земский, конторщик, кухарка – черная, белая, две старухи, мальчик казачок, кучера и разные дворовые провожали его.
Дочь укладывала за спину и под него ситцевые пуховые подушки. Свояченица старушка тайком сунула узелок. Один из кучеров подсадил его под руку.
– Ну, ну, бабьи сборы! Бабы, бабы! – пыхтя, проговорил скороговоркой Алпатыч точно так, как говорил князь, и сел в кибиточку. Отдав последние приказания о работах земскому и в этом уж не подражая князю, Алпатыч снял с лысой головы шляпу и перекрестился троекратно.
– Вы, ежели что… вы вернитесь, Яков Алпатыч; ради Христа, нас пожалей, – прокричала ему жена, намекавшая на слухи о войне и неприятеле.
– Бабы, бабы, бабьи сборы, – проговорил Алпатыч про себя и поехал, оглядывая вокруг себя поля, где с пожелтевшей рожью, где с густым, еще зеленым овсом, где еще черные, которые только начинали двоить. Алпатыч ехал, любуясь на редкостный урожай ярового в нынешнем году, приглядываясь к полоскам ржаных пелей, на которых кое где начинали зажинать, и делал свои хозяйственные соображения о посеве и уборке и о том, не забыто ли какое княжеское приказание.
Два раза покормив дорогой, к вечеру 4 го августа Алпатыч приехал в город.
По дороге Алпатыч встречал и обгонял обозы и войска. Подъезжая к Смоленску, он слышал дальние выстрелы, но звуки эти не поразили его. Сильнее всего поразило его то, что, приближаясь к Смоленску, он видел прекрасное поле овса, которое какие то солдаты косили, очевидно, на корм и по которому стояли лагерем; это обстоятельство поразило Алпатыча, но он скоро забыл его, думая о своем деле.
Все интересы жизни Алпатыча уже более тридцати лет были ограничены одной волей князя, и он никогда не выходил из этого круга. Все, что не касалось до исполнения приказаний князя, не только не интересовало его, но не существовало для Алпатыча.
Алпатыч, приехав вечером 4 го августа в Смоленск, остановился за Днепром, в Гаченском предместье, на постоялом дворе, у дворника Ферапонтова, у которого он уже тридцать лет имел привычку останавливаться. Ферапонтов двенадцать лет тому назад, с легкой руки Алпатыча, купив рощу у князя, начал торговать и теперь имел дом, постоялый двор и мучную лавку в губернии. Ферапонтов был толстый, черный, красный сорокалетний мужик, с толстыми губами, с толстой шишкой носом, такими же шишками над черными, нахмуренными бровями и толстым брюхом.
Ферапонтов, в жилете, в ситцевой рубахе, стоял у лавки, выходившей на улицу. Увидав Алпатыча, он подошел к нему.
– Добро пожаловать, Яков Алпатыч. Народ из города, а ты в город, – сказал хозяин.
– Что ж так, из города? – сказал Алпатыч.
– И я говорю, – народ глуп. Всё француза боятся.
– Бабьи толки, бабьи толки! – проговорил Алпатыч.
– Так то и я сужу, Яков Алпатыч. Я говорю, приказ есть, что не пустят его, – значит, верно. Да и мужики по три рубля с подводы просят – креста на них нет!
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.
Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.