Ожерельев, Олег Иванович

Олег Иванович Ожерельев

Оле́г Ива́нович Ожере́льев (род. 28 июня 1941, д. Лужки Лев-Толстовского района Липецкой области) — советский и российский экономист, доктор экономических наук, профессор.

Биография

• 1958 г. — по комсомольской путёвке в целинном совхозе Северо-Казахстанской области.
• 1959—1960 гг. — кочегар паровоза, а затем инструктор Лев-Толстовского райкома комсомола.
• 1960—1963 гг. — служба в Группе советских войск в Германии,
• 1963—1967 гг. — студент экономического факультета Ленинградского государственного университета.
• 1967—1969 гг. — аспирант.
• 1969—1971 гг.- ассистент кафедры политической экономии. Кандидатскую диссертацию защитил в 1971 г.
• 1972—1974 гг. работал в отделе науки Ленинградского ГК КПСС.
• 1974 г. — доцент,
• 1979 г. — докторская диссертация,
• 1980 г. — профессор,
• 1982—1984 гг. — декан экономического факультета ЛГУ.
• 1984 г. по 1991 г. — заведующий сектором экономических наук, зам. зав. Идеологического отдела, зав. подотделом науки ЦК КПСС.
• 1991 г. — помощник Президента СССР.
• С 1992 г. — работа в компаниях финансово-инвестиционного сектора экономики.

Преподавательская работа велась в основном на отделении политической экономии. Читал лекции по политической экономии, спецкурс, вел спецсеминар, готовил аспирантов. Став деканом, Ожерельев О. И. сосредоточил усилия на реализации нескольких задач.

Во-первых, улучшение качества учебной работы. Была расширена система взаимоконтроля на кафедрах за уровнем качества лекций и семинаров. Все ведущие преподаватели факультета были обязаны руководить кружками студенческой научной работы. В сочетании с повышением требовательности к посещаемости студентов, расширением помощи в их самостоятельной работе удалось значительно повысить успеваемость. В результате экономический факультет занял первое место по учебно-воспитательной работе в университете.

Во-вторых, создание максимально благоприятных условий для научного роста молодых преподавателей. Для этого предоставлялись научные и творческие отпуска, командировки на конференции и поездки за рубеж, «неостепенёным» — дана «зелёная улица» для публикаций в журнале и в университетском издательстве. Именно в тот период удалось добиться решения ЦК КПСС об открытии самостоятельной серии «Экономика» Вестника Ленинградского Университета. Был сделан настоящий рывок в повышении эффективности работы аспирантуры. Если в 1981 г. с защитой было выпущено 11 %, в 1982 г.-37 %, то в 1983 г. доля окончивших аспирантуру с защитой в срок, составила 55 %.

В-третьих, расширение реализации научного багажа факультета в хозяйственной жизни страны. С этой целью на базе факультета был проведен целый ряд научных конференций, включая всесоюзную и республиканские, установлены тесные связи с Институтом экономики АН СССР и другими экономическими учреждениями. Основные научные идеи и предложения активно излагались в средствах массовой информации, в том числе в «законодательной» для того времени газете «Правда». Факультет активно включился в разработку раздела «Совершенствование производственных отношений» Комплексной программы научно-технического прогресса СССР на 1986—2005 годы.

Публикации:

три монографии, около 70 статей, в том числе:

• «[ogereliev.livejournal.com/851.html Собственность и государство в современной России]», /Вестник СПБУ Вып.1, Сер.5, 2011 г./.

В соавторстве:

• учебник «Политическая экономия» / Политиздат,1988 г./;
• Политическая экономия: Словарь, Политиздат,1990 г.;

две брошюры.

В книге «Основной экономический закон социализма и его использование в управлении народным хозяйством»/Изд. ЛГУ ,1973 г./ всесторонне рассмотрены показатели и условия, при которых результаты экономической деятельности общества оказываются адекватны его потребностям, обоснованы предложения по совершенствованию показателей эффективности производственной деятельности общества в целом и предприятия. В ходе исследования было также показано:

1. Отнесение советской статистикой всей сферы нематериального производства к непроизводительной вело к значительному (примерно на 35 %) искажению показателей совокупного результата производства, а главное, серьёзно сдерживало развитие сферы обслуживания населения (с. 26-36; 100—109).

2. Только при равновесии спроса и предложения цена товара соответствует общественно необходимым затратам труда, а « … поскольку цена на уровне общественной стоимости товара прямо пропорциональна его общественной полезности, то, максимизируя стоимостное выражение результатов … общество в скрытой форме максимизирует удовлетворение своих потребностей» (с. 59). Отсюда вытекал вывод о необходимости и направлении реформы ценообразования;

3. Была обоснована и предложена новая методология и формула исчисления абсолютной и относительной величин национального дохода. Показано, что абсолютная величина не только физического объёма национального дохода, но и как всей вновь создаваемой в стране общественной стоимости, изменяется прямо пропорционально росту производительной силы труда (с.74-86). На этой теоретической базе проанализированы факторы и пути ускорения роста национального дохода (с.86-100);

4.Развито представление о сущности и роли фонда возмещения в общественном воспроизводстве, что позволило критически переработать ряд практических и теоретических вопросов обновления производственного потенциала, исчисления себестоимости и прибыли, функций и роли амортизации (с. 59-72). Показано, что ускоренная амортизация является значимым методом не только принуждения предприятий к внедрению достижений научно-технического прогресса, но и к производительному потреблению (с. 59-72;) см. также: О. Ожерельев. Фонд возмещения средств труда и его использование. Плановое хозяйство, 1976, N11; О. Ожерельев. Интенсификация возмещения основных производственных фондов. Вопросы экономики, 1985, N10.

На основе анализа возможностей и необходимости целенаправленного изменения общественных отношений был сделан вывод (см.: «О. И. Ожерельев. „Совершенствование производственных отношений“» /М. Экономика. 1986 г.), что глубинные причины нерационального использования ресурсов, сдерживания научно-технического прогресса, медленных темпов роста экономики лежат, в конечном счёте, всегда в формах организации общества, в его социально-экономических и политических структурах. Поэтому постепенно, по мере расширения доступа к информации о глубине накопившихся проблем в экономике и недееспособности сложившейся к тому времени административно-бюрократической системы, все идеи и предложения были направлены, в том числе и в его открытых публикациях, на обоснование содержания «новой модели социально-экономического развития». Её наиболее существенные фрагменты тогда были сформулированы О. И. Ожерельевым следующим образом: «Во-первых, реформа политической системы — переход от власти партии к власти политических структур, избираемых всем народом, от власти человека над человеком к власти закона, к тому, что принято называть правовым государством. Во-вторых, переход от единой государственной формы собственности к многообразию форм собственности, включая её частную и смешанную формы. В-третьих, посредством демонтажа системы прямого централизованного распределения ресурсов и результатов экономической деятельности к созданию нормального здорового рынка. Это касается не только рынка товаров. Но и рынка капитальных ресурсов, валюты, рабочей силы.

… Главное, что сегодня нас тянет назад, в прошлое,- это те упрощенные представления о механизме общественного развития, которые вошли и в теорию, и в практику, и в обыденное сознание.

… Административно-командное мышление — атрибут не только государственной бюрократии. Это болезнь, беда всего общества …. Инерция его оказалась настолько сильна, что преодолеть её крайне сложно. Здесь, как говорится, мёртвый хватает живого». /О. Ожерельев. Обновление: экономический вектор. Правда. 21 декабря 1989 г./

Более развернутые характеристики предлагаемых преобразований были изложены в работе: О. Ожерельев. Гуманный, демократический социализм. Контуры современной концепции. /Вопросы экономики,1990 г. N5/.

С 1984 по 1991 г. работа Ожерельева О. И. в значительной мере была связана с подготовкой материалов к докладам Генсека ЦК КПСС, Президента СССР, решений XXVIII съезда, XIX партконференции, а также Съездов народных депутатов СССР. Так, например, в начале 1987 г., при подготовке Июньского Пленума ЦК была создана специальная рабочая группа, которая подвергла всестороннему анализу экономическую систему и выработала конкретные предложения по её радикальному обновлению. Эту работу возглавлял чл.-корр. АН СССР В. А. Медведев, выпускник нашего факультета. Участвовали академики Анчишкин А. И., Петраков Н. Я., Шаталин С. С., Ярёменко Ю. В., которые в 50-е годы изучали математические методы в экономике на шестом курсе нашего факультета, а также акад. Мартынов В. А. — выпускник факультета. В разработке этой, по — существу первой в 80-е годы, развернутой программы коренных преобразований социально-экономических отношений, получившей директивное закрепление в материалах Пленума и ряде законов, непосредственное участие принимал и проф. Ожерельев О. И. Позднее, анализируя причины продолжающегося скатывания страны в неуправляемое состояние, он отмечал, — теория, программы и, даже принятые решения, сами по себе не могли создать новой целостной системы хозяйственного регулирования, поскольку в большинстве своём, оказались не подкреплены адекватным законодательством. Созидание правового государства катастрофически отставало от темпов ликвидации советской авторитарно-бюрократической системы. Время было упущено.

В начале 1991 г., за полгода до так называемого « путча», Ожерельев О. И., характеризуя сложившуюся в стране ситуацию, сделал вывод: « разрушение прежней административно-командной системы и неспособность добиться успеха в создании новой — привели к дезориентации и хаосу в процессах производства и распределения — ситуации, при которой республики и предприятия ведут бесконечные поиски средств, ресурсов и рабочей силы. И, если эта ситуация сохранится, в этом году последует сокращение производства на 40-50 проц., а как следствие этого — голод, волнения и возможность переворота». / Файнэншл таймс, 5 апреля 1991 г./.

На вопрос корреспондента: — «Ваше кредо как экономиста?» отвечал: «- Создать условия, при которых каждый человек живёт так, как работает …. При этом рынок рассматривается не как самоцель, а как прекрасное средство соизмерения всех видов трудовых затрат через результаты. Только на этом пути можно уйти от засилья привилегий политиков и бюрократов. Без цивилизованного, высокоразвитого рыночного хозяйства невозможно избавиться от политико-бюрократической распределительной кормушки». / О. Ожерельев. «Великий передел власти». Рабочая трибуна. 3 октября 1991 г./

Подводя определенный итог эволюции мировоззренческих взглядов 80-х годов, О. Ожерельев писал: «Некоторые так называемые капиталистические страны по ряду параметров оказываются даже ближе к требованиям социализма, чем общества, считавшие себя социалистическими. Это касается и уровня жизни, и социальной защищённости, утверждения принципов демократии, доступа к образованию и культуре… Происходит постепенное врастание человеческого общества в новое качественное состояние … Общая тенденция развития ясно направлена в сторону утверждения принципов свободы, справедливости и коллективного обеспечения взаимосвязанных интересов. … Будет ли реализована вековая мечта человечества о свободном и справедливом обществе или оно окажется манящей, но недостижимой целью, рассудит история. Главное, чтобы в суете повседневной политики мы не забывали о высоких конечных целях, ибо здесь, на этом пути лежит истинная дорога к Храму общечеловеческой мечты». Ожерельев О. И. Общество, в котором нам жить. Критерии социального прогресса сегодня. /Ж. Общество и экономика. N 1,1992 г./.

Отрывок, характеризующий Ожерельев, Олег Иванович

– Un cerveau fele – je le disais toujours. [Полусумасшедший – я всегда это говорил.]
– Я вперед сказала, – говорила Анна Павловна о Пьере, – я тогда же сейчас сказала, и прежде всех (она настаивала на своем первенстве), что это безумный молодой человек, испорченный развратными идеями века. Я тогда еще сказала это, когда все восхищались им и он только приехал из за границы, и помните, у меня как то вечером представлял из себя какого то Марата. Чем же кончилось? Я тогда еще не желала этой свадьбы и предсказала всё, что случится.
Анна Павловна по прежнему давала у себя в свободные дни такие вечера, как и прежде, и такие, какие она одна имела дар устроивать, вечера, на которых собиралась, во первых, la creme de la veritable bonne societe, la fine fleur de l'essence intellectuelle de la societe de Petersbourg, [сливки настоящего хорошего общества, цвет интеллектуальной эссенции петербургского общества,] как говорила сама Анна Павловна. Кроме этого утонченного выбора общества, вечера Анны Павловны отличались еще тем, что всякий раз на своем вечере Анна Павловна подавала своему обществу какое нибудь новое, интересное лицо, и что нигде, как на этих вечерах, не высказывался так очевидно и твердо градус политического термометра, на котором стояло настроение придворного легитимистского петербургского общества.
В конце 1806 года, когда получены были уже все печальные подробности об уничтожении Наполеоном прусской армии под Иеной и Ауерштетом и о сдаче большей части прусских крепостей, когда войска наши уж вступили в Пруссию, и началась наша вторая война с Наполеоном, Анна Павловна собрала у себя вечер. La creme de la veritable bonne societe [Сливки настоящего хорошего общества] состояла из обворожительной и несчастной, покинутой мужем, Элен, из MorteMariet'a, обворожительного князя Ипполита, только что приехавшего из Вены, двух дипломатов, тетушки, одного молодого человека, пользовавшегося в гостиной наименованием просто d'un homme de beaucoup de merite, [весьма достойный человек,] одной вновь пожалованной фрейлины с матерью и некоторых других менее заметных особ.
Лицо, которым как новинкой угащивала в этот вечер Анна Павловна своих гостей, был Борис Друбецкой, только что приехавший курьером из прусской армии и находившийся адъютантом у очень важного лица.
Градус политического термометра, указанный на этом вечере обществу, был следующий: сколько бы все европейские государи и полководцы ни старались потворствовать Бонапартию, для того чтобы сделать мне и вообще нам эти неприятности и огорчения, мнение наше на счет Бонапартия не может измениться. Мы не перестанем высказывать свой непритворный на этот счет образ мыслей, и можем сказать только прусскому королю и другим: тем хуже для вас. Tu l'as voulu, George Dandin, [Ты этого хотел, Жорж Дандэн,] вот всё, что мы можем сказать. Вот что указывал политический термометр на вечере Анны Павловны. Когда Борис, который должен был быть поднесен гостям, вошел в гостиную, уже почти всё общество было в сборе, и разговор, руководимый Анной Павловной, шел о наших дипломатических сношениях с Австрией и о надежде на союз с нею.
Борис в щегольском, адъютантском мундире, возмужавший, свежий и румяный, свободно вошел в гостиную и был отведен, как следовало, для приветствия к тетушке и снова присоединен к общему кружку.
Анна Павловна дала поцеловать ему свою сухую руку, познакомила его с некоторыми незнакомыми ему лицами и каждого шопотом определила ему.
– Le Prince Hyppolite Kouraguine – charmant jeune homme. M r Kroug charge d'affaires de Kopenhague – un esprit profond, и просто: М r Shittoff un homme de beaucoup de merite [Князь Ипполит Курагин, милый молодой человек. Г. Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум. Г. Шитов, весьма достойный человек] про того, который носил это наименование.
Борис за это время своей службы, благодаря заботам Анны Михайловны, собственным вкусам и свойствам своего сдержанного характера, успел поставить себя в самое выгодное положение по службе. Он находился адъютантом при весьма важном лице, имел весьма важное поручение в Пруссию и только что возвратился оттуда курьером. Он вполне усвоил себе ту понравившуюся ему в Ольмюце неписанную субординацию, по которой прапорщик мог стоять без сравнения выше генерала, и по которой, для успеха на службе, были нужны не усилия на службе, не труды, не храбрость, не постоянство, а нужно было только уменье обращаться с теми, которые вознаграждают за службу, – и он часто сам удивлялся своим быстрым успехам и тому, как другие могли не понимать этого. Вследствие этого открытия его, весь образ жизни его, все отношения с прежними знакомыми, все его планы на будущее – совершенно изменились. Он был не богат, но последние свои деньги он употреблял на то, чтобы быть одетым лучше других; он скорее лишил бы себя многих удовольствий, чем позволил бы себе ехать в дурном экипаже или показаться в старом мундире на улицах Петербурга. Сближался он и искал знакомств только с людьми, которые были выше его, и потому могли быть ему полезны. Он любил Петербург и презирал Москву. Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе – было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых. В гостиной Анны Павловны, в которой присутствовать он считал за важное повышение по службе, он теперь тотчас же понял свою роль и предоставил Анне Павловне воспользоваться тем интересом, который в нем заключался, внимательно наблюдая каждое лицо и оценивая выгоды и возможности сближения с каждым из них. Он сел на указанное ему место возле красивой Элен, и вслушивался в общий разговор.
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]
– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
– Il faut absolument que vous veniez me voir, [Необходимо нужно, чтоб вы приехали повидаться со мною,] – сказала она ему таким тоном, как будто по некоторым соображениям, которые он не мог знать, это было совершенно необходимо.
– Mariedi entre les 8 et 9 heures. Vous me ferez grand plaisir. [Во вторник, между 8 и 9 часами. Вы мне сделаете большое удовольствие.] – Борис обещал исполнить ее желание и хотел вступить с ней в разговор, когда Анна Павловна отозвала его под предлогом тетушки, которая желала его cлышать.
– Вы ведь знаете ее мужа? – сказала Анна Павловна, закрыв глаза и грустным жестом указывая на Элен. – Ах, это такая несчастная и прелестная женщина! Не говорите при ней о нем, пожалуйста не говорите. Ей слишком тяжело!


Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
Разговор не утихал целый вечер, обращаясь преимущественно около политических новостей. В конце вечера он особенно оживился, когда дело зашло о наградах, пожалованных государем.
– Ведь получил же в прошлом году NN табакерку с портретом, – говорил l'homme a l'esprit profond, [человек глубокого ума,] – почему же SS не может получить той же награды?
– Je vous demande pardon, une tabatiere avec le portrait de l'Empereur est une recompense, mais point une distinction, – сказал дипломат, un cadeau plutot. [Извините, табакерка с портретом Императора есть награда, а не отличие; скорее подарок.]
– Il y eu plutot des antecedents, je vous citerai Schwarzenberg. [Были примеры – Шварценберг.]
– C'est impossible, [Это невозможно,] – возразил другой.
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]
Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.