Озансой, Халид Фахри

Халид Фахри Озансой

Халид Фахри Озансой (тур. Halit Fahri Ozansoy; 12 июля 1891, Стамбул - 23 февраля 1971, Стамбул) — турецкий писатель, поэт, журналист, драматург, критик, педагог. Один из первых турецких поэтов-хеджистов

Биография

В 1914 окончил Галатасарайский лицей в Стамбуле. В течение многих лет учительствовал. Издавал собственный и редактировал ряд турецких журналов.

Умер от сердечного приступа.

Творчество

Дебютировал в 1912 как поэт; писал стихи по метру аруза, с 1917 перешёл к силлабической метрике («хедже»). В первых стихах, написанных на экзотические и фантастические сюжеты, подражал старым поэтам (сборники «Сказания», 1919 г. и др.). В 1916 г. вышла его пьеса в стихах «Сова», написанная в виде сказки. В период Первой мировой войны и национально-освободительной борьбы написал ряд стихов и поэм («Отклики на войну», «Повесть о десяти годах», «Сады и руины»).

В 1940-х гг. стал выступать главным образом как литературный критик.

Для лирики Озансоя характерны мотивы тоски, одиночества, любви. Автор сборников стихов «Сон» («Rüya», 1912), «Ближе к облакам» («Bulutlara yakin», 1920), «Цветники и руины» («Gülistanlar ve harabeler», 1922), «За бесконечными ночами» («Sonsuz gecelerin ötesinde», 1964).

Приобрели известность пьесы в стихах «Сова» («Baykuş», 1917) — о крестьянах, «Десятилетний сказ» («On yılın destanı», 1933) — о жизни республики Турции, психологическая драма о трагической любви «Привидение» («Hayalet», 1936), «Первый поэт», «Призрак» и др.

Опубликовал романы «Потонувший мост» («Sulara giden köprü») и «Паломники любви» («Aşıkların yolunun yolcuları», оба — 1939), работы о западно-европейской литературе, мемуарные книги «Старые дни времен Дарюльбедаи» («Darülbedayi devrinin eski günleri», 1964), «Рамазаны старого Стамбула» («Eski İstanbul ramazanları», 1968), «Литераторы моего круга» («Edebiyatçılar çevremde», 1970) и др.

Ссылки

• [bilgiyelpazesi.com/egitim_ogretim/yazarlarin_sairlerin_hayati_kitaplari_eserleri/halit_fahri_ozansoy_un_hayati_eserleri_kitaplari_edebi_kisiligi.asp Halit Fahri Ozansoy] (тур.)
• [stanbul.ru/content/blogcategory/388/540/ Халид Фахри, турецкий литературный критик]

Отрывок, характеризующий Озансой, Халид Фахри

– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.