Оздамичи
Село
|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 5 июля 2016 года. |
Содержание
История
Первое упоминание относится к 1509 году. Тогдашний владелец Турова подарил Турово-Пинскому епископу Арсению две деревеньки, недалеко от Городка — Оздамичи и Ольгомель. Этот год и считается датой основания деревни.
Возле села, на юге - юго-западе, рядом с реков, есть следы стоянок людей средневекого периода, периода бронзового века, неолита.
С 1566 по 1793 годы деревня на территории Пинского повета Берестейского воеводства Великого Княжества Литовского.
С 1793 г. по 1796 г. находилась в Давид-Городокском уезде, затем до 1921 г. в Мозырском уезде Минской губернии Российской империи.[1]
В 1795 году деревня Оздамичи еще принадлжела дедичному владельцу графу Яну Антоновичу Соллогубу, после этого она была казенной и все крестьяне тоже стали казенными.
С 1921 по 1939 в составе Столинского повета Полесского воеводства Польши.[1]
С 4.12.1939 по 8.1.1954 в Давид-Городокском районе Пинской области БССР. В 1954 году Пинская область была упразднена и Давид-городокский район перешел в подчинение укрупненной Брестской области.
С 1961 г и до сегодняшнего дня - в Столинском районе Брестской области.
География
Деревня находится на юге страны, на берегу рек Моства и Ствига, рядом с крупным лесо-болотным комплексом, заказником «Ольманские болота». Входит в состав Ремельского сельского совета. С 2014 года входит в состав колхоза «Белорусская нива» с центром в Ремле. До этого был собственный колхоз «Колос».
Население
[www.polese.by/2016/04/proekt-np-chistota-i-poryadok-vse-za-u-nas-svoj-neapol/ В деревне Оздамичи на 2016 год числится 393 хозяйства (1064 жителя, 22 пустующих дома).] Большинство жителей работают в личных домохозяйствах, занимаются преимущественно выращиванием огурцов, капусты.
В 1795 году в Оздамичах был 51 двор, в которых проживали 192 мужчины и 181 женщина.
В 1811 году - 55 дворов и 201 мужчина, в 1834 - 49 дворов (164 мужчин и 172 женщины).
Наиболее распространенные фамилии жителей, по данным на 1997 год: Кодолич - 93 человека, Раковец - 88 человек,Михлюк - 74 человека, Мальцевич - 73 человека, Левковец - 49 человек, Микулич - 49 человек, Вергун - 35 человек, Дубравский - 28 человек, Павлович - 23 человека, Коваль - 21 человек, Трухоновец - 17 человек, Носкевич - 16 человек, Бицутко(ранее Быцютко) - 15 человек.[2]
Известные уроженцы
Коваль Николай Алексеевич, 1952 г.р. Народный артист Украины, работает в Киевском национальном театре оперы и балета им. Т.Г. Шевченко.
Софья Федоровна Прорвич. р. около 1850-1860 г. Православная писательница, поэтесса.[3]
Инфраструктура
Церковь
В деревне имеется православная Оздамичская Свято-Троицкая церковь, построенная в конце XIX века на месте старой, обветшавшей церкви.
До 1796 года Оздамичский приход состоял из одного только села Оздамичь, около того года присоединена деревня Теребличи, в 1817 году деревня Коротичи, а в 1867 году приписаны Ольгомель и Толмачев.
Когда именно был образован Оздамичский приход и когда была построена первая церковь не известно. Из клировых ведомостей за 1809 год видно, что церковь Св. Живоначальной Троицы и при ней приход существовали уже в XVI веке и церковь имела в те времена документы на церковную землю. Предыдущая церковь, построенная на дубовых сваях, существовала до 1873 года. 17 апреля 1874 года приступили к разобранию ветхой церкви, а 30 числа к закладке новой, которая была построена и освящена к 28.12.1877 года.
По данным клировой ведомости за 1834 год:
- Церковь построена тщанием прихожан, а когда неизвестно.
- Зданием деревянная с такой же колокольнею.
- Престол в ней один.
- Утварь несовершенна достаточна.
- Причта положено по штату: священник, дьячок и пономарь.
- Земли при оной церкви: усадебной одна десятина, пашной - полволоки, сенокосной на 10 возов. На сию землю плана и книги межевой нет. Озер при сей церкви два: Устье и Ореховня. Также долина и тоня Скирина, первое в споре с громадой коим громада и пользуется.
- Дома у священника нет
- На содержание Священно-церковнослужителя положено жалование 400 рублей ассигнациями
- Зданий принадлежащих к сей церкви, Богодельни и других нет.
Также имеется храм пятидесятников.
Школа.
Школа в Оздамичах берет начало с 1863 года. Тогда здесь одним из первых открылось народное училище. Современное здание средней школы открыто в 1986 году. С 2015 года в нем разместился и детский сад, который до этого был в здании старой школы.
В деревне есть свое отделение почты, фельдшерско-аккушерский пункт, 3 магазина, библиотека. Организован мини-рынок для выездной торговли, работающий по субботам.
Напишите отзыв о статье "Оздамичи"
Примечания
- ↑ 1 2 [archives.gov.by/index.php?id=989746#poles Административно-территориальное деление Беларуси | Архивы Беларуси]. archives.gov.by. Проверено 5 июля 2016.
- ↑ Вярэніч В.Л. [horodno.blogspot.com.by/2014/01/prozviscy-haradnoj.html "Прозвішчы жыхароў Століншчыны"]. Вярэніч В.Л.. Проверено 31 июля 2016.
- ↑ [luninetsm.at.tut.by/muza/vozrozdenie.html Возрождение забытого имени]. luninetsm.at.tut.by. Проверено 10 июля 2016.
Отрывок, характеризующий Оздамичи
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.
– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.
Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.
