Зенгер, Эйген
Поделись знанием:
– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
(перенаправлено с «Ойген Зенгер»)
Эйген Зенгер[1] (нем. Eugen Sänger; 22 сентября 1905 — 10 февраля 1964) — австрийский учёный-физик в области ракетной техники, руководитель проекта «Зильберфогель» (Серебряная птица).
Содержание
Биография
Родился в посёлке (Пресниц в Богемии, Австро-Венгрия (Пржисечнице, ныне затоплен, частично вошёл в состав деревни Криштофови Гамри, Чехия).
Обучался в Техническом университете Граца. В 1929 году закончил Высшую техническую школу в Вене, где позднее работал ассистентом.[2]
В 1934 году опубликовал статью о возможности создания дальнего ракетного бомбардировщика.[3]
После оккупации Австрии возглавлял работы по проекту «Серебряная птица».
В 1941 году в июне проект оказался заморожен. Зенгер стал работать в ДФС.
В 1944 году работы возобновились. До конца войны проект реализован не был.
После 1945 года Зенгер работал во Франции, Англии и Швейцарии, исследовал теорию фотонного ракетного двигателя. В 1957 году вернулся в Германию. Умер в 1964 году в Берлине.
Работы Зенгера вызвали сильный интерес со стороны союзников. Сталин, согласно некоторым источникам, приказал выкрасть инженера и вывести в Союз.[4]
Был женат на математике Ирене Брендт, делавшей расчёты по его проекту.
Память
- В 1970 г. Международный астрономический союз присвоил имя Эйгена Зенгера кратеру на обратной стороне Луны.
- В Германии в 1990—2000-х гг был разработан названный в честь выдающегося учёного нереализованный проект двухступенчатой авиационно-космической системы с горизонтальным стартом и посадкой Зенгер-2.[2].
В литературе
- В альтернативно-исторических исследованиях иногда рассматриваются возможности реализации проекта Зенгера в 1940-х годах в Германии:
- в книге М. Калашникова «Сломанный Меч Империи» приводится фантастический текст о первом космическом полёте в 1947 году именно с помощью «Зильберфогеля».[5]
- В романе «Юбер аллес» Юрия Нестеренко и Михаила Харитонова упоминается космоплан «Норд», разработанный Зенгером на базе «Зильберфогеля» и выведенный на орбиту в 1953 году.[6]
- В рассказе братьев Стругацких «Почти такие же» (вошедшем в повесть Полдень, XXII век) упоминается единица измерения тяги фотонного двигателя «зенгер».
Напишите отзыв о статье "Зенгер, Эйген"
Примечания
- ↑ [www.knowledge.su/z/zenger--eygen БРЭ/Зенгер Эйген]
- ↑ 1 2 [www.popmech.ru/article/4243-serebryanaya-ptitsa-tretego-reyha/ «Серебряная птица» третьего рейха: На ракете в Нью-Йорк " журнал «Популярная механика»]
- ↑ E. Sänger, Neuere. Ergebnisse der Raketenflugtechnik, Flug, Sonderheft I (Dec. 1934), 1-22
- ↑ Серебряная птица
- ↑ [www.stormbook.ru/?module=articles&c=articles&b=11&a=22 Интернет-издательство «Штормовая книга». Книги Максима Калашникова и других патриотических авторов — ГЛАВА 9]
- ↑ [yun.complife.ru/uberalle.rar «Юбер аллес»]
Литература
- E. Sänger, Zur Mechanik der Photonen-Strahlantriebe, München, R. Oldenbourg, 1956
- A. Kersteina, D. Matko, Eugen Sänger: Eminent space pioneer, Acta Astronautica, v. 61, 2007, pp. 1085—1092
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?: |
Отрывок, характеризующий Зенгер, Эйген
Дурное предчувствие, нашедшее вдруг на Ростова, подтверждалось всё более и более, чем дальше он въезжал в занятое толпами разнородных войск пространство, находящееся за деревнею Працом.– Что такое? Что такое? По ком стреляют? Кто стреляет? – спрашивал Ростов, ровняясь с русскими и австрийскими солдатами, бежавшими перемешанными толпами наперерез его дороги.
– А чорт их знает? Всех побил! Пропадай всё! – отвечали ему по русски, по немецки и по чешски толпы бегущих и непонимавших точно так же, как и он, того, что тут делалось.
– Бей немцев! – кричал один.
– А чорт их дери, – изменников.
– Zum Henker diese Ruesen… [К чорту этих русских…] – что то ворчал немец.
Несколько раненых шли по дороге. Ругательства, крики, стоны сливались в один общий гул. Стрельба затихла и, как потом узнал Ростов, стреляли друг в друга русские и австрийские солдаты.
«Боже мой! что ж это такое? – думал Ростов. – И здесь, где всякую минуту государь может увидать их… Но нет, это, верно, только несколько мерзавцев. Это пройдет, это не то, это не может быть, – думал он. – Только поскорее, поскорее проехать их!»
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.
Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
