Ойрадай-хан
| Ойрадай-хан | ||
| ||
|---|---|---|
| 1415 — 1425 | ||
| Предшественник: | Дэлбэг | |
| Преемник: | Адай-хан | |
| Вероисповедание: | тэнгрианство | |
| Смерть: | 1425 Монголия | |
| Род: | Борджигины (Северная Юань) | |
Ойрадай-хан (ум. 1425) — великий хан Монгольской империи из династии Северная Юань (1415—1425). Вел своё происхождение из рода Ариг-Буги.
Биография
Ойрадтай-хаган (1416—1425), объявлявший себя сыном Дэлбэга, а на самом деле был самозванцем. Похоже, что и его выдвинул Аргутай-тайджи. Во всяком случае, при нем в войнах с ойратами и Китаем по-прежнему доминировал Аргутай, рядом с которым теперь выдвинулся его побратим и соправитель Адай, командующий превратившимся в халхаское племя военным подразделением хорчин (обитало на р. Нонни к востоку от Хингана).
В 1422—1424 годах Аргутай атаковал китайские границы, но должен был под ответным натиском китайцев отступить далеко в степь, однако и это степное контрнаступление Юнлэ (1424—1425), как обычно, не принесло решительных результатов. Был разбит и убит своим соперником Адай-ханом. В 1422 году минский император Чжу Ди (Юнлэ) предпринял третий военный поход на Восточную Монголию, чтобы наказать тайшу Аргутая. Китайская армия двинулась на север через Кайпин и Инчан. Аргутай, стоявший лагерем у озера Колуань, бросил свой обоз и отступил в степи. Тогда Юнлэ обратился против урянхайцев, союзников Аруктая, нанеся им полное поражение в битве на реке Цюй-ле-хэ.
В следующем 1423 году тайша Аргутай организовал новые набеги на пограничные китайские владения. В ответ китайский император Юнлэ с большой армией вторгся вглубь Монголии, но не смог найти Аргутая. Осенью того же 1423 году Аргутай потерпел серьезное поражение от ойратов. Узнав о поражении Аргутая, Юнлэ с китайской армией вернулся в Пекин. В 1424 году Аруктай разорил китайские области Датун и Кайпин. Тогда китайский император Юнлэ снова выступил в карательный поход в Монголию. Юнлэ дошел до реки Долонор, где узнал о том, что Аргутай оступил далеко в степи.
Напишите отзыв о статье "Ойрадай-хан"
Литература
- [www.runivers.ru/lib/book4282/42893/ Покотилов Д. История восточных монголов в период династии Мин 1368—1634" на сайте «Руниверс»]
- [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Mongol/Dajan_chan/frametext1.htm Сайт «Восточная литература». Монгольские источники о Даян-хане]
- [www.wirade.ru/history/history_mongolian_empire_part_1.html Сайт «Удел Могултая»]
Отрывок, характеризующий Ойрадай-хан
Доктор говорил, что выражаемое им беспокойство ничего не значило, что оно имело физические причины; но княжна Марья думала (и то, что ее присутствие всегда усиливало его беспокойство, подтверждало ее предположение), думала, что он что то хотел сказать ей. Он, очевидно, страдал и физически и нравственно.Надежды на исцеление не было. Везти его было нельзя. И что бы было, ежели бы он умер дорогой? «Не лучше ли бы было конец, совсем конец! – иногда думала княжна Марья. Она день и ночь, почти без сна, следила за ним, и, страшно сказать, она часто следила за ним не с надеждой найти призкаки облегчения, но следила, часто желая найти признаки приближения к концу.
Как ни странно было княжне сознавать в себе это чувство, но оно было в ней. И что было еще ужаснее для княжны Марьи, это было то, что со времени болезни ее отца (даже едва ли не раньше, не тогда ли уж, когда она, ожидая чего то, осталась с ним) в ней проснулись все заснувшие в ней, забытые личные желания и надежды. То, что годами не приходило ей в голову – мысли о свободной жизни без вечного страха отца, даже мысли о возможности любви и семейного счастия, как искушения дьявола, беспрестанно носились в ее воображении. Как ни отстраняла она от себя, беспрестанно ей приходили в голову вопросы о том, как она теперь, после того, устроит свою жизнь. Это были искушения дьявола, и княжна Марья знала это. Она знала, что единственное орудие против него была молитва, и она пыталась молиться. Она становилась в положение молитвы, смотрела на образа, читала слова молитвы, но не могла молиться. Она чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности, совершенно противоположный тому нравственному миру, в который она была заключена прежде и в котором лучшее утешение была молитва. Она не могла молиться и не могла плакать, и житейская забота охватила ее.
Оставаться в Вогучарове становилось опасным. Со всех сторон слышно было о приближающихся французах, и в одной деревне, в пятнадцати верстах от Богучарова, была разграблена усадьба французскими мародерами.
Доктор настаивал на том, что надо везти князя дальше; предводитель прислал чиновника к княжне Марье, уговаривая ее уезжать как можно скорее. Исправник, приехав в Богучарово, настаивал на том же, говоря, что в сорока верстах французы, что по деревням ходят французские прокламации и что ежели княжна не уедет с отцом до пятнадцатого, то он ни за что не отвечает.
