Оккультизм

Оккульти́зм (от лат. occultus — скрытый, тайный) — общее название учений и традиций, считающих, что существуют скрытые и неизвестные науке силы и явления в человеке и космосе (природе), опыт которых доступен лишь людям с «особыми способностями» или «посвящённым». К таким учениям относятся эзотеризм и его практические формы: алхимия, астрология, каббала, розенкрейцерство, спиритуализм, теософия, теургия. С которыми связаны: гадания, спиритизм, колдовство, магия, шаманизм, парапсихология, паранормальные явления, экстрасенсорика, верования в связь с потусторонним миром. Термин «оккультизм» был введён французом Элифа́сом Леви́ (1810—1875). Оккультизм часто понимается синонимом эзотеризма — или обозначает лишь традиции ритуальных практик.

Современная наука классифицирует большинство оккультных учений как псевдонауку или как паранормальные верования.

История оккультизма

Принято считать, что в основе оккультных практик лежит древняя «тайная философия», которая опирается, с одной стороны, на магию и алхимию эллинистического периода, а с другой стороны — на иудейский мистицизм. Среди источников важнейшими являются иудейская каббала и Corpus Hermeticum, сборник текстов, приписываемых Гермесу Трисмегисту, которые посвящены вопросам астрологии, духовного возрождения и др. Оккультизм эпохи Возрождения тесно связан с такими течениями, как герметизм, христианская каббала и розенкрейцерство. Ключевыми деятелями оккультизма тех времен были такие известные деятели, как Парацельс, Пико делла Мирандола, император Рудольф II, Марсилио Фичино, Джон Ди, Генрих Корнелиус Агриппа, Якоб Беме, Мартинес де Паскуалли, Луи Клод де Сен-Мартен, астролог и астроном Тихо Браге, иезуит Атанасиус Кирхер, алхимик Роберт Фладд и другие, на чьи труды впоследствии опирались оккультисты XIX века.

Согласно Папюсу, оккультизм представляет собой философскую систему, стремящуюся синтезировать знания, добытые науками, с целью установить законы, управляющие всеми явлениями. Он может включать такие дисциплины, как магия, экстрасенсорное восприятие, астрология, нумерология, хиромантия, спиритуализм, толкование и изучение символизма карт Таро и гадание на игральных картах.

Согласно определению религии как веры в существование сверхъестественных существ, явлений и сил, оккультизм является разновидностью религиозного мировоззрения. Традиционные религии, такие как христианство, иудаизм, индуизм, буддизм и ислам, обычно не относят к оккультизму, однако некоторые интерпретации этих религий являются оккультными, например интерпретация индуизма в рамках теософии.

Современные оккультные течения: Нью Эйдж, Рериховское движение, Агни-йога (Живая этика), Трансерфинг реальности, Трансцендентальная медитация, Учение дона Хуана, ДЭИР.

Вопросы оккультизма раскрывали в своих работах христианские философы Николай Бердяев, Христиан Кнорр фон Розенрот, Пико делла Мирандола, Генри Мор, философы Пауль Риций, Бенедикт Спиноза, Соломон Маймон, Рене Генон, Иоганн Рейхлин.

Религия и оккультизм

В Торе осуждаются занятия конкретными оккультными практиками: «Не должен находиться у тебя … прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мёртвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их от лица твоего» (Втор. 18:10).

Распространение христианства также было связано с вытеснением оккультных учений: «А из занимавшихся чародейством довольно многие, собрав книги свои, сожгли перед всеми, и сложили цены их, и оказалось их на 50 000 драхм» (Деяния, 19:19); «Дела плоти известны; они суть: ...идолослужение, волшебство. ...Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так Царствия Божия не наследуют. (К Галатам, 5, 21).

Совмещение религиозного и оккультного подхода характерное для некоторых учений (эзотерическое христианство, каббала, теософия) присутствует в работах Майстера Экхарта, Якоба Бёме, Эмануэля Сведенборга, Макса Генделя, Фридриха Этингера, Анны Шмидт.

Научный взгляд

Оккультные феномены противоречат современной научной картине мира, и не признаются современной наукой. Оккультизм основан на иррациональном типе мышления, не допускающем разделения объективной и субъективной сферы, таким образом представляя собой антипод, противоположность современному научному мышлению, познание которого строится на объективном восприятии. В науках, сочетающих субъективное и объективное познание (напр., психология), оккультный подход используется отдельными исследователями: Карл Юнг, Станислав Гроф, Рик Страссман.

Критика

Критика оккультизма со стороны Николая Бердяева связана с попытками оккультных учений претендовать на роль религии:

Оккультизм принципиально сталкивается с христианством и вызывает со стороны христианского сознания резкую реакцию всякий раз, когда он выступает с религиозными притязаниями подменить собой религию, когда он хочет заменить собой христианство.

— Николай Бердяев

Религиовед, д.филос.н. Л. В. Денисова считает, что в оккультизме отсутствует учение о нравственном пути и этических ценностях, из-за чего он иногда используется как инструмент для выживания одних за счёт других:

Для того, чтобы выжить, кто-то должен установить духовное господство над остальным человечеством. Оккультизм становится поэтому метафизической основой идеологии тоталитарных режимов и сект современности. В конечном счете, оккультизм опирается на идею господства неразумной природы в человеческой активности и способствует претворению этой идеи в жизнь.

— Денисова Л. В. Догматическое основание метафизических систем

В культуре

• К оккультным темам обращался в своём творчестве русский композитор и пианист Александр Скрябин.
• Также к оккультизму обращался русский художник Николай Рерих.
• В 2004 г. французский кинорежиссёр Жан Кунен выпустил фильм «Другие миры» (D'autres mondes) о традициях шаманов шипибо.

См. также

• Герметизм
• Алхимия
• Астрология
• Нумерология
• Гоетия
• Розенкрейцерство
• Эзотеризм
• Мартинизм
• Теургия
• Магия
• Теософия
• Спиритуализм
• Спиритизм
• Эзотерическое христианство
• Суеверие
• Миф
• Паранормальное
• Нацистский оккультизм

Литература

• Грушке Н. Ф. Оккультизм // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Современный энциклопедический словарь. М.: «Большая Российская Энциклопедия», 1997.
• Spence L. [books.google.com/books?id=U1qqguX24fAC&printsec=frontcover Encyclopedia of Occultism and Parapsychology], 1920.

Критическая

на русском языке

• Беспаленко П. Н., Римский В. П. [cyberleninka.ru/article/n/politiko-ideologicheskie-i-sotsiokulturnye-osnovaniya-tipologii-netraditsionnyh-religiy Политико-идеологические и социокультурные основания типологии нетрадиционных религий] // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. — Тула: Тульский государственный университет, 2009. — № 1. — С. 3-13.
• Бердяев Н. А. [vehi.net/berdyaev/tvorch/13.html Смысл творчества, гл.13 «Творчество и мистика. Оккультизм и магия»]
• Бердяев Н. А. [vehi.net/berdyaev/fsduha/08.html Философия свободного духа, гл.8 «Теософия и гнозис»]
• Ермаков В. А. [cyberleninka.ru/article/n/psihologo-pedagogicheskie-problemy-razvitiya-transpersonalnogo-proekta-v-rossiyskom-obrazovanii Психолого-педагогические проблемы развития трансперсонального проекта в российском образовании] // Современные исследования социальных проблем. — 2012. — № 11 (19). — С. 1-42.

на других языках

• Randi J. An Encyclopedia of Claims, Frauds, and Hoaxes of the Occult and Supernatural. James Randi Educational Foundation
• Grim P. (ed.) [books.google.com/books?id=5VewAkDw8h0C&lpg=PP1&hl=ru&pg=PP1#v=onepage&q&f=false Philosophy of Science and the Occult, 2nd ed.]— Albany: State University of New York Press, 1990. 395p. ISBN 0-7914-0204-5, ISBN 978-0-7914-0204-7
• Shermer M. Why People Believe Weird Things : Pseudoscience, Superstition, and Other Confusions of Our Time. 2nd ed. A.W.H. Freeman/Owl Book, 2002 ISBN 0-8050-7089-3, ISBN 978-0-8050-7089-7

Ссылки

• [www.amsterdamhermetica.com University of Amsterdam Center for Study of Western Esotericism] — Research & BA/MA programs in Western esotericism
• [www.esswe.org ESSWE] European Society for the Study of Western Esotericism, with many links to associated organizations, libraries, scholars etc.
• [www.esotericarchives.com Эзотерические архивы: оккультная литература (англ.)]

Отрывок, характеризующий Оккультизм

– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.