Амударьинский клад

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Оксусский клад»)
Перейти к: навигация, поиск

Координаты: 37°06′21″ с. ш. 68°18′23″ в. д. / 37.10583° с. ш. 68.30639° в. д. / 37.10583; 68.30639 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.10583&mlon=68.30639&zoom=14 (O)] (Я) Амударьи́нский клад (англ. Oxus Treasure, букв. сокро́вища О́кса) — коллекция из 170 золотых и серебряных артефактов времён Ахеменидов, найденная в 1877 г. в древнем городище на берегу реки Амударья (древний Окс), в Бухарском эмирате. Экспонируется в Британском музее (ряд экспонатов в музее Виктории и Альберта). Содержит 1300 монет, сосуды, статуэтки, браслеты, медальоны, плакетки, великолепные геммы[1].

Точное место находки клада не известно, но предполагается, что он был найден между 1876 и 1880 гг. на северном берегу реки Аму-Дарья, в районе Тахти-Кубад (современный Таджикистан, историческая область Бактрия). Вероятно, происхождение клада связано с храмом, который там находился. Предположительно в 1877 г. его купил караван купцов[2]. По дороге из Кабула в Пешавар купцов захватили в плен бандиты, которые растащили клад. Вызволил из плена купцов политический представитель Британской империи в Афганистане капитан Френсис Чарльз Бертон, который позже помог им вернуть и сам клад. В знак благодарности они продали ему один из двух парных браслетов. Далее купцы направились в Равалпинди, чтобы продать там оставшуюся часть клада.

Большинство предметов из клада было распродано на базарах Британской Индии (в современном Пакистане). Артефакты смог отследить и собрать воедино английский антиквар Огастес Уоллстон Френкс, завещавший своё собрание Британскому музею в 1897 году. Он нарёк клад по древнегреческому названию реки Аму-Дарья — Оксус (лат. «Oxus», которое через др.-греч. «Ὄξος» восходит к др.-перс. «vaxšu-») [3]. В настоящее время все предметы находятся в Лондоне, в музее Виктории и Альберта (меньшая часть) и в Британском музее, где коллекция выставлена с июня 2007 года в зале 52[4].

Клад состоит из миниатюрных моделей повозок с лошадьми, статуэток людей и животных, браслетов, колец, монет, кувшинов, подвесок и личных вещей. Это наиболее известное собрание золотых и серебряных вещей эпохи Ахеменидов. Предметы из клада легли в основу изучения золота Ахеменидов. В них можно проследить традиции персидского и греко-бактрийское искусства, а также скифского «звериного стиля».

Браслеты с головами грифонов являются типичными для придворного стиля Ахеменидского Ирана V—IV вв. до н. э. Браслеты похожей формы можно увидеть на рельефах Персеполя среди предметов, которые посылались в качестве дани. Ксенофонт писал, что браслеты, которые носили на предплечьях, были дарами персидскому двору.

Отдельную группу среди предметов Амударьинского клада составляют около пятидесяти тонких золотых пластин. Размер пластин от 3 до 20 см. На большинстве пластин находятся изображения контуров человеческих фигур. Некоторые фигуры грубо выполнены, что предполагает их местное происхождение или то, что пластины были выполнены непрофессиональным ювелиром.



Экспонаты из клада

(Все нижеперечисленные экспонаты находятся в Британском музее)

  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/g/gold_griffin-headed_armlet.aspx Браслет]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/g/gold_head_from_the_oxus_treasu.aspx Золотая голова]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/g/gold_jug_from_the_oxus_treasur.aspx Золотой кувшин]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/e/embossed_ornament_in_the_form.aspx Лев-грифон]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/g/gold_plaque_from_the_oxus_trea.aspx Золотая пластина]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/c/ceremonial_gold_scabbard_from.aspx Золотые ножны]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/c/cast_silver_statuette_from_the.aspx Серебряная статуэтка]
  • [www.thebritishmuseum.ac.uk/explore/highlights/highlight_objects/me/c/cast_silver_statuette_of_a_bea.aspx Серебряная статуэтка]

Напишите отзыв о статье "Амударьинский клад"

Примечания

  1. [bse.sci-lib.com/article048284.html Амударьинский клад] (рус.). Большая Советская Энциклопедия (БСЭ). Проверено 1 февраля 2011. [www.webcitation.org/66loxAqk3 Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
    Амударьинский клад, клад золотых и серебряных предметов 4—2 вв. до н. э. Найден в 1877 на территории современной Таджикской ССР (древняя Бактрия). Хранится в Британском музее. Содержит 1300 монет (самые поздние 200 г. до н. э.), сосуды, статуэтки, браслеты, медальоны, плакетки, великолепные геммы. В изделиях отражены традиции ахеменидского искусства, местное греко-бактрийское искусство и искусство т. н. скифского «звериного стиля», восходящее к кочевому миру, в том числе среднеазиатских степей.
  2. J. Curtis, N. Tallis. [books.google.com/books?id=kJnaKu9DdNEC Forgotten empire: the world of ancient Persia]. — University of California Press, 2005. — ISBN 9780520247314.
  3. [www.art-arena.com/ma1.html The Achaemenians]
  4. edited by John Curtis and Nigel Tallis. The British Museum 2005 ISBN 978-0-7141-1157-5 // Forgotten Empire - The World of Ancient Persia.
  5. [www.orinst.ox.ac.uk/ec/mst_armenianstudies.html University of Oxford. Classical Armenian Studies]
  6. [www.livius.org/pen-pg/persepolis/persepolis_apadana_e_stairs4.html Livius. Articles on Ancient History]

Ссылки

  • [kronk.spb.ru/library/zeimal-yev-1979-4.htm Зеймаль Е.В. Амударьинский клад: каталог выставки. – Л.: Искусство, 1979.]
  • [oltinmeros.zn.uz/tag/amudarinskiy-klad Амударьинский клад на сайте oltinmeros.zn.uz -]
  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Амударьинский клад

Отрывок, характеризующий Амударьинский клад

Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
– Так ты не боишься со мной играть? – повторил Долохов, и, как будто для того, чтобы рассказать веселую историю, он положил карты, опрокинулся на спинку стула и медлительно с улыбкой стал рассказывать:
– Да, господа, мне говорили, что в Москве распущен слух, будто я шулер, поэтому советую вам быть со мной осторожнее.
– Ну, мечи же! – сказал Ростов.
– Ох, московские тетушки! – сказал Долохов и с улыбкой взялся за карты.
– Ааах! – чуть не крикнул Ростов, поднимая обе руки к волосам. Семерка, которая была нужна ему, уже лежала вверху, первой картой в колоде. Он проиграл больше того, что мог заплатить.
– Однако ты не зарывайся, – сказал Долохов, мельком взглянув на Ростова, и продолжая метать.


Через полтора часа времени большинство игроков уже шутя смотрели на свою собственную игру.
Вся игра сосредоточилась на одном Ростове. Вместо тысячи шестисот рублей за ним была записана длинная колонна цифр, которую он считал до десятой тысячи, но которая теперь, как он смутно предполагал, возвысилась уже до пятнадцати тысяч. В сущности запись уже превышала двадцать тысяч рублей. Долохов уже не слушал и не рассказывал историй; он следил за каждым движением рук Ростова и бегло оглядывал изредка свою запись за ним. Он решил продолжать игру до тех пор, пока запись эта не возрастет до сорока трех тысяч. Число это было им выбрано потому, что сорок три составляло сумму сложенных его годов с годами Сони. Ростов, опершись головою на обе руки, сидел перед исписанным, залитым вином, заваленным картами столом. Одно мучительное впечатление не оставляло его: эти ширококостые, красноватые руки с волосами, видневшимися из под рубашки, эти руки, которые он любил и ненавидел, держали его в своей власти.
«Шестьсот рублей, туз, угол, девятка… отыграться невозможно!… И как бы весело было дома… Валет на пе… это не может быть!… И зачем же он это делает со мной?…» думал и вспоминал Ростов. Иногда он ставил большую карту; но Долохов отказывался бить её, и сам назначал куш. Николай покорялся ему, и то молился Богу, как он молился на поле сражения на Амштетенском мосту; то загадывал, что та карта, которая первая попадется ему в руку из кучи изогнутых карт под столом, та спасет его; то рассчитывал, сколько было шнурков на его куртке и с столькими же очками карту пытался ставить на весь проигрыш, то за помощью оглядывался на других играющих, то вглядывался в холодное теперь лицо Долохова, и старался проникнуть, что в нем делалось.
«Ведь он знает, что значит для меня этот проигрыш. Не может же он желать моей погибели? Ведь он друг был мне. Ведь я его любил… Но и он не виноват; что ж ему делать, когда ему везет счастие? И я не виноват, говорил он сам себе. Я ничего не сделал дурного. Разве я убил кого нибудь, оскорбил, пожелал зла? За что же такое ужасное несчастие? И когда оно началось? Еще так недавно я подходил к этому столу с мыслью выиграть сто рублей, купить мама к именинам эту шкатулку и ехать домой. Я так был счастлив, так свободен, весел! И я не понимал тогда, как я был счастлив! Когда же это кончилось, и когда началось это новое, ужасное состояние? Чем ознаменовалась эта перемена? Я всё так же сидел на этом месте, у этого стола, и так же выбирал и выдвигал карты, и смотрел на эти ширококостые, ловкие руки. Когда же это совершилось, и что такое совершилось? Я здоров, силен и всё тот же, и всё на том же месте. Нет, это не может быть! Верно всё это ничем не кончится».