Октябрьское поле (станция метро)
«Октябрьское поле» | |
| Московский метрополитен | |
 | |
| Дата открытия: |
30 декабря 1972 года |
|---|---|
| Проекты переименования: | |
| Район: | |
| Округ: | |
| Тип: | |
| Глубина заложения, м: |
9[1] |
| Количество платформ: |
1 |
| Тип платформы: |
островная |
| Форма платформы: |
прямая |
| Архитекторы: |
Н. А. Алёшина, Л. Н. Зайцева |
| Инженеры-конструкторы: |
О. А. Сергеев |
| Выход к улицам: |
улица Народного Ополчения, улица Маршала Бирюзова, улица Маршала Соколовского, улица Маршала Малиновского |
| Переходы на станции: |
|
| Наземный транспорт: |
А 26, 39, 39к, 100, 105, 253, 253к, 681, 691, 800; Тб 19, 59, 61 |
| Работающие операторы сотовой связи: | |
| Код станции: |
124, От |
| на Викискладе | |
«Октя́брьское по́ле» — станция Таганско-Краснопресненской линии Московского метрополитена. Расположена между станциями «Щукинская» и «Полежаевская».
Станция открыта 30 декабря 1972 года в составе участка «Баррикадная» — «Октябрьское поле» и была названа по находившемуся там ранее Октябрьскому полю. Находится на территории района Щукино Северо-Западного административного округа города Москвы.
Содержание
Выходы
- Выходы со станции ведут в подземные переходы под улицей Маршала Бирюзова.
- Выходы из головных и хвостовых вагонов расположены по разные стороны улицы Народного Ополчения.
Техническая характеристика
Конструкция станции — трёхпролётная колонная мелкого заложения. Сооружена по типовому проекту из сборных конструкций. Архитекторы — Н. А. Алёшина, Л. Н. Зайцева, инженер-конструктор — О. А. Сергеев.
Оформление
Путевые стены облицованы белым коелгинским и темно-серым газганским мрамором. Их украшают художественные панно из кованого алюминия, на каждом из которых изображено развёрнутое знамя с пятиконечной звездой, серпом и молотом на фоне солнечного диска (художники Л. Я. Бодниек, Х. М. Рысин). Пол выложен светлым газганским мрамором, вдоль колонн проложена дорожка из розового мрамора буровщина. Светильники скрыты в ребристом потолке. Для облицовки колонн впервые в метрополитене использовался анодированный алюминий.
Путевое развитие
За станцией расположены оборотные тупики, использующиеся для технического обслуживания поездов и для ночного отстоя, а также для организации зонного движения в час пик.
Перспективы
На станции существует задел под пересадку на будущую станцию Большого кольца метрополитена. Задел представляет собой уменьшенный шаг и усиленную конструкцию колонн в центре зала станции[2].
См. также
Напишите отзыв о статье "Октябрьское поле (станция метро)"
Примечания
- ↑ Алексей Гончаров. [www.alexeygoncharov.com/index1.html Схема глубин заложения и конструкций станций московского метрополитена] (май 2014). Проверено 9 марта 2015.
- ↑ [www.mosmetro.ru/pages/page_0.php?id_page=641 Конкурс «История Московского метрополитена». Итоги первого тура]. Официальный сайт Московского метрополитена. Проверено 24 апреля 2011. [www.webcitation.org/684dQZ5T1 Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
Ссылки
- [mosmetro.ru/stations/tagansko_krasnopresnenskaya/oktyabrskoye_pole/ Октябрьское поле]. Официальный сайт Московского метрополитена. Проверено 23 ноября 2013.
- [metro.ru/stations/tagansko-krasnopresnenskaya/oktyabrskoye_pole/ Станция «Октябрьское поле» на сайте metro.ru]
Отрывок, характеризующий Октябрьское поле (станция метро)
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.31 го августа, в субботу, в доме Ростовых все казалось перевернутым вверх дном. Все двери были растворены, вся мебель вынесена или переставлена, зеркала, картины сняты. В комнатах стояли сундуки, валялось сено, оберточная бумага и веревки. Мужики и дворовые, выносившие вещи, тяжелыми шагами ходили по паркету. На дворе теснились мужицкие телеги, некоторые уже уложенные верхом и увязанные, некоторые еще пустые.
Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
