Окубо, Ёсито

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ёсито Окубо
Общая информация
Родился
Канда, Фукуока, Япония
Гражданство
Рост 170 см
Вес 61 кг
Позиция нападающий
Информация о клубе
Клуб Кавасаки Фронтале
Номер 13
Карьера
Клубная карьера*
2001—2004 Сересо Осака 95 (51)
2005—2006 Мальорка 39 (5)
2006 Сересо Осака 21 (6)
2007—2008 Виссел Кобе 62 (25)
2009 Вольфсбург 9 (0)
2009—2012 Виссел Кобе 92 (25)
2013—н.в. Кавасаки Фронтале 65 (45)
Национальная сборная**
2003—н.в. Япония 60 (6)
Международные медали
Чемпионаты Восточной Азии
Серебро Япония 2003
Бронза Токио 2010

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 6 декабря 2014.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах, откорректировано по состоянию
на 10 июня 2014.

Ёси́то О́кубо (яп. 大久保嘉人; 9 июня 1982, Канда, Фукуока) — японский футболист, нападающий клуба «Кавасаки Фронтале» и сборной Японии. В составе олимпийской сборной Японии участвовал в Олимпиаде 2004 года в Афинах.





Достижения

Командные

«Вольфсбург»

Личные

Источники

  1. [www.fifa.com/world-match-centre/news/newsid/901/45/index.html Mahdavikia scoops Asian best player award.] (англ.). fifa.com. Проверено 7 января 2014.

Напишите отзыв о статье "Окубо, Ёсито"

Ссылки

  • [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=3517 Статистика на сайте National Football Teams(англ.)


Отрывок, характеризующий Окубо, Ёсито

– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.