Окчо
| Окчо | |
| Хангыль | 옥저 |
| Ханча | 沃沮 |
| Маккьюн — Райшауэр |
Okchŏ |
| Новая романизация | Okjeo |
Окчо́ (кор. 옥저), Воцзюй (кит. трад. 沃沮, упр. wòjǔ, пиньинь: воцзюй) — небольшой племенной союз на севере Корейского полуострова, существовавший со II века до н. э. по V век н. э.
Существует разделение Окчо на Тонокчо (восточное Окчо) находившееся в районе современных провинций Хамгёндо, Северная Корея, и Пукокчо (северное Окчо) располагавшийся в районе реки Туманган. Пукокчо имело также названия Чхигуру (置溝婁, 치구루) или Куру (구루), последнее имя иногда также применяют к Когурё. На юге Окчо граничило с другим небольшим племенным союзом, Тонъе.
Содержание
История
До падения Кочосона Окчо было его данником, после чего перешло под китайский контроль. Из-за постоянного военного давления со стороны соседей Окчо никогда не суждено было развиться в централизованно управляемое сильное государство.
В первом или втором веке нашей эры ван Тэджо сделал правителей Окчо своими вассалами, заставив их платить дань Когурё. Во время войны с китайским царством Вэй 244 года ван Тончхон ненадолго отступил в Пукокчо, а в 285 здесь от атак северных племён также спасался королевский двор государства Пуё.
В начале V века Окчо было окончательно завоёвано ваном Квангэтхо.
Язык и культура
О культуре Окчо известно немного. Как и в Тонъе, культура, одежда, язык, архитектура и обычаи Окчо, мало отличались от Когурё.
Восточное Окчо
История
При завоевании Кореи императором Хань У-ди в 108 году до н. э., Восточное Окчо было присоединено в округу Сюаньту. Начались набеги народа Имо. Император перевёл управление провинцией на северо-запад, а Тонокчо превратил в уезд (縣) и подчинил дунбу дувэйю Лэлана. В царствование Гуан У-ди (25-57 год) должность дунбу дувэя Лэлан упразднили, а вождя племени окчо назначили воцзюйским хоу (沃沮侯).
По мере ослабления Китая, Когурё подчинило себе Окчо. Когурёсы назначили управляющего из Окчо и послали к нему пристава (使者). Когурёсцы брали дань соболями, тканями, рыбой, солью, иными морепродуктами. Красивых девушек забирали в служанки и наложницы.
Расположение
Восточное Окчо или Тонокчо, а по китайски Дун Воцзюй, граничило с Когурё на западе по горам Гайма (蓋馬), на юге с Вэймо, на востоке упирается в океан, на севере граничет с Пуё и Илоу. Земли Восточного Окчо вытянуты более с севера на юг, а с востока и запада сжаты, в окружности занимают 1000 ли, около 415,8 км.
Хозяйство
Земли плодородные, возделываются участки земли между горами и морем. Выращивают 5 видов злаков (обычно: рис, просо, ячмень, пшеница, бобы). Земледелие развито, по китайским стандартам.
Власть
Каждое селение имеет главу.
Население
По характеру прямодушны, сильны, здоровы телом. В обычаях схожи с населением Когурё. Для покойников делают гробы длинной свыше 27 метров (10 с лишним чжанов). Умершего сначала хоронят в землю, когда вся плоть разложится, его откапывают и кладут в гроб через дыру в его конце. Такой гроб рассчитан на весь род. Вместе с покойником кладут в гроб его деревянную статуэтку.
Война
Пехота искусна в обращении с копьём.
Пукокчо или Северное Окчо
Также назвалось по китайски Чжигулоу (置溝婁), или Вэй Воцзюй. Находится в 800 ли (ок 332,64 км) от Южного Окчо. Обычаи одинаковы с остальными окчо. На юге (так в Хоу Ханьшу, возможно описка вместо «на севере») граничат с Илоу, илоу на лодках устраивают пиратские набеги на окчо. Окчосцы страдают от набегов и летом живут в пещерах, а зимой в домах, поскольку зимой илоу не могут ходить в набеги.
Легенды
От стариков Северного Окчо китайцы записали, что однажды они нашли в море плавающую одежду, наподобие китайской, с рукавами длиной в 8,3 метра каждый. Видели кораблекрушение и спасшегося человека со вторым лицом на макушке, который сидел на скале, окочсцы пытались говорить с ним, но язык его был непонятен, потом он умер с голоду. Говорят, что в океане есть остров, где страна женщин, а мужчин нет. Там волшебный колодец, кто в него посмотрит, вскоре обретёт мужское потомство.
Напишите отзыв о статье "Окчо"
Литература
- Н. Я. Бичурин (о. Иакинф) «Собрание сведений…»/Часть II/Отделение III.
- Пён Тхэсоп (кор. 변태섭). 韓國史通論 (Хангыкса тхоннон- Обзор истории Кореи), 4-е издание. — 1999. — ISBN 89-445-9101-6.
- Ли, К. A new history of korea (Новая история Кореи). — 1999. — ISBN 89-337-0204-0.
Ссылки
- [www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/China/IV/300-320/Sango_czi/text2.htm Записи о трёх царствах]
Отрывок, характеризующий Окчо
Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.
«И надо было ему приехать в Богучарово, и в эту самую минуту! – думала княжна Марья. – И надо было его сестре отказать князю Андрею! – И во всем этом княжна Марья видела волю провиденья.
Впечатление, произведенное на Ростова княжной Марьей, было очень приятное. Когда ои вспоминал про нее, ему становилось весело, и когда товарищи, узнав о бывшем с ним приключении в Богучарове, шутили ему, что он, поехав за сеном, подцепил одну из самых богатых невест в России, Ростов сердился. Он сердился именно потому, что мысль о женитьбе на приятной для него, кроткой княжне Марье с огромным состоянием не раз против его воли приходила ему в голову. Для себя лично Николай не мог желать жены лучше княжны Марьи: женитьба на ней сделала бы счастье графини – его матери, и поправила бы дела его отца; и даже – Николай чувствовал это – сделала бы счастье княжны Марьи. Но Соня? И данное слово? И от этого то Ростов сердился, когда ему шутили о княжне Болконской.
Приняв командование над армиями, Кутузов вспомнил о князе Андрее и послал ему приказание прибыть в главную квартиру.
Князь Андрей приехал в Царево Займище в тот самый день и в то самое время дня, когда Кутузов делал первый смотр войскам. Князь Андрей остановился в деревне у дома священника, у которого стоял экипаж главнокомандующего, и сел на лавочке у ворот, ожидая светлейшего, как все называли теперь Кутузова. На поле за деревней слышны были то звуки полковой музыки, то рев огромного количества голосов, кричавших «ура!новому главнокомандующему. Тут же у ворот, шагах в десяти от князя Андрея, пользуясь отсутствием князя и прекрасной погодой, стояли два денщика, курьер и дворецкий. Черноватый, обросший усами и бакенбардами, маленький гусарский подполковник подъехал к воротам и, взглянув на князя Андрея, спросил: здесь ли стоит светлейший и скоро ли он будет?
Князь Андрей сказал, что он не принадлежит к штабу светлейшего и тоже приезжий. Гусарский подполковник обратился к нарядному денщику, и денщик главнокомандующего сказал ему с той особенной презрительностью, с которой говорят денщики главнокомандующих с офицерами:
