Олаф Магнуссон

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Олав Магнуссон»)
Перейти к: навигация, поиск
Олаф Магнуссон
др.-сканд. Olav Magnusson
король Норвегии
1103 — 1115
Предшественник: Магнус III Голоногий
Преемник: Эйстейн I Магнуссон, Сигурд I Крестоносец
 
Рождение: 1099(1099)
Смерть: 22 декабря 1115(1115-12-22)
Нидарос
Род: Хорфагеры
Отец: Магнус III Голоногий
Мать: Сигрид Сакседоттер

Олав Магнуссон (др.-сканд. Olav Magnusson) (1099 — 22 декабря 1115) — король Норвегии из династии Хорфагеров (11031115), сын короля Норвегии Магнуса III Голоногого и наложницы Сигрид Сакседоттер.



Биография

В августе 1103 года король Норвегии Магнус III Голоногий погиб в бою с ирландцами в Ольстере. Он не имел законных детей от брака со шведской принцессой Маргарет Ингидоттер, но у него было трое сыновей от наложниц: Эйстейн (1088—1123), Сигурд (1089—1130) и Олаф. После смерти Магнуса Голоногого Эйстейн, Сигур и Олаф стали совместно править, разделив Норвегию между собой. 15-летний Эйстейн стал править на севере, а 14-летний Сигурд — на юге. Владениями четырёхлетнего Олафа старшие братья стали править сообща.

Олав Магнуссон был высок ростом, красив собой, весел нравом и прост в общении. Он пользовался любовью своих подданных. В декабре 1115 года 16-летний Олаф заболел и скончался.

Так как король Норвегии Олаф умер подростком, впоследствии его даже не стали учитывать при нумерации королей, и Олаф Хоконссон в XIV веке правил под именем Олаф IV.

Предшественник:
Магнус III Босоногий
Король Норвегии
11031115
Преемник:
Эйстейн I Магнуссон и
Сигурд I Крестоносец

Напишите отзыв о статье "Олаф Магнуссон"

Ссылки

  • [www.allmonarchs.net/norway/olav_magnusson.html Улаф Магнуссон, король Норвегии на сайте «Все монархи мира»]
  • [www.dokpro.uio.no/umk/myntherr/olavm.html Olav Magnusson (1103—1115)".]
  • [nbl.snl.no/Olav_Magnussonwww.dokpro.uio.no/umk/myntherr/olavm.html Olaf Magnusson (Store norske leksikon)]

Отрывок, характеризующий Олаф Магнуссон

– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.
На дворе был тот же неподвижный холод, тот же месяц, только было еще светлее. Свет был так силен и звезд на снеге было так много, что на небо не хотелось смотреть, и настоящих звезд было незаметно. На небе было черно и скучно, на земле было весело.
«Дурак я, дурак! Чего ждал до сих пор?» подумал Николай и, сбежав на крыльцо, он обошел угол дома по той тропинке, которая вела к заднему крыльцу. Он знал, что здесь пойдет Соня. На половине дороги стояли сложенные сажени дров, на них был снег, от них падала тень; через них и с боку их, переплетаясь, падали тени старых голых лип на снег и дорожку. Дорожка вела к амбару. Рубленная стена амбара и крыша, покрытая снегом, как высеченная из какого то драгоценного камня, блестели в месячном свете. В саду треснуло дерево, и опять всё совершенно затихло. Грудь, казалось, дышала не воздухом, а какой то вечно молодой силой и радостью.
С девичьего крыльца застучали ноги по ступенькам, скрыпнуло звонко на последней, на которую был нанесен снег, и голос старой девушки сказал: