Олесский замок

Замок
Олесский замок укр. Оле́ський за́мок
Общий вид замка
Страна	Украина
Поселок	Олеско
Архитектурный стиль	Ренессанс
Первое упоминание	1390 год
Дата основания	XIII век ?

Олесский замок (укр. Оле́ський за́мок, польск. Zamek w Olesku) — памятник архитектуры XIV—XVII веков, расположенный возле посёлка Олеско Бусского района Львовской области (Украина). Вместе с Подгорецким и Золочевским замками образует «Золотую подкову Львовщины». Также здесь родился король Речи Посполитой — Ян III Собеский.

История

Первое поселение недалеко от будущего Олесского замка существовало в 700—600 годах до нашей эры. В X—XII веках древнерусское поселение было расположено под самой замковой горой.

Олесский замок — одно из старейших сооружений в Галиции. Он построен на перекрёстке старинных торговых дорог из Валахии и Венгрии на Волынь, и служил ключом к этой земле. Исследования фундамента замка показало, что он был выстроен сразу из камня, и деревянной крепости на его месте не существовало. Стены были высотой около 10 метров и 2,5 метра толщиной.

Время начала строительства Олесского замка неизвестно. Возможно, Олесский замок начал строиться вскоре после опустошения монголо-татарами в 1241 году древнерусского города Плеснеск. По данным исследователей XIX века, неподтверждённым современным состоянием изученности источников, впервые замок упоминался в 1327 году; из этого делали вывод что он был построен одним из сыновей галицко-волынского князя Юрия Львовича — Андреем либо Львом.

Первое достоверное упоминание о самом замке относится к 1390 году, когда папа римский Бонифаций IX своей буллой подарил Галицкому католическому архиепископу Олесский замок и крепость Тустань.

Следующее достоверное письменное свидетельство об Олесском замке относится к 1431 году. В этот год русские феодалы Олесской земли выступили на стороне литовского князя Свидригайла и подняли мятеж против польско-литовского короля Ягайла. Обороной Олесского замка руководил Ивашко Преслужич из Рогатина. В 1432 году войска Ягайла овладели замком.

В 1441 году польский король Владислав III Варненьчик передал замок и всю Олесскую землю Яну из Сенны — для обороны русских земель от татар. Большие татарские орды проходили по землям Олесской округи и подступали к замку в 1442, 1453, 1507, 1512, 1519, 1575, 1629 годах. В 1519 году в битве с татарами под Сокалем погиб владелец замка Фридерик Гербурт, а другой владелец Олесского замка, Станислав Данилович, в 1636 году погиб в татарском плену.

В 1481 Пётр Олесский (сын Яна из Сенны) построил возле замка костёл. В 1546 году была проведена демаркация границ между Великим княжеством Литовским и Польским королевством. Из документов, сопровождавших демаркацию известно, что Олесская земля включала современный Бродовский район, а также часть Бусского района Львовской области и Лопатинского района Тернопольской области.

В начале XVII века при дворе русского магната Ивана Даниловича, владевшего замком, служил Михаил Хмель, отец Богдана Хмельницкого.

17 августа 1629 году во время набега на околицы замка крымских татар и сильной грозы дочь Ивана Даниловича в одной из комнат замка родила будущего короля Речи Посполитой — Яна III Собеского.

В 1646 году Олесско был захвачен войсками Богдана Хмельницкого, а его союзники крымские татары разрушили город и замок.

В 1682 Ян Собесский выкупил замок и с 1684 года в нём проводилась реставрация и ремонт, обустраивался окружающий парк.

В 1711 году, во время войны между претендентами на польский престол, в замке квартировали русские войска.

В 1739 волынский воевода Северин Юзеф Ржевуский начал строительство монастыря капуцинов святого Антония возле Олесского замка.

В 1806 и 1836 замок пережил большие пожары, в 1838 — крупное землетрясение, и пришёл в полный упадок. Ещё в 1820 году польский писатель Юлиан Немцевич (позже описавший замок в своих произведениях) писал: «Замок запущенный… комната, где родился Собеский, совсем разрушена, полно мусора». В 1891 году в очередной раз были начаты реставрационные работы, и в 1898 году в отреставрированной части здания открылась женская сельскохозяйственная школа.

В 1939 году были закрыты сельскохозяйственная школа и монастырь капуцинов, здание которого находится у подножия замковой горы. В самом замке с октября 1939 года по середину 1940 находился лагерь для польских военнопленных. В годы оккупации во время Великой Отечественной войны в здании замка нацисты устроили склады.

В 1951 году в замке произошёл последний большой пожар. С 1965 года руины замка начали обустраивать сотрудники Львовской картинной галереи. 21 декабря 1975 года в замке был открыт филиал галереи.

Владельцы замка

• Дарственная 1390 даёт документальное подтверждение, что одним из первых владельцев замка была католическая церковь.
• 1441—1511 Род Яна из Сенны (род Олесских). В 1511 замок был разделён на две части.
• 1511—1580 левая часть — принадлежала Каменецким, в 1580—1605 Жолкевским; 1511—1557 правая часть — роду Гербуртов, с 1557 роду Даниловичей.
• 1605—1647 весь замок принадлежал роду Даниловичей.
• 1647—1682 владельцами замка являлись Конецпольские.
• В 1682 польский король Ян Собеский выкупил замок, которым его род владел до 1719.
• С 1719 (по другим данным — с 1725) по 1796 Олесским замком владели Ржевуские.
• 1796—1824 собственность Зелинских.
• 1824—1882 собственность семьи Литинских.
• В 1882 замок был выкуплен у частных владельцев властями австро-венгерского королевства Галиции и Лодомерии.

Архитектура

Олесский замок в плане имеет овальную форму и расположен на естественном холме высотой около 50 метров. Замок прошел три периода строительства:
1) конец XIII — начало XIV веков, создание древнерусской крепостной стены;
2) XV — начало XVI веков, строительство внутри стен двухэтажного сооружения;
3) конец XVI — начало XVII веков, расширение замковых помещений.

В старину первую линию обороны представлял частокол, вторую линию — земляной вал с частоколом и рвом, третью линию — сам замок с мощной надвратной башней. В начале XVII века замок приобрёл вид жилого сооружения с чертами стиля итальянского ренессанса.

В 1892 году стены восточной стороны замка были укреплены контрфорсами. Некоторые реставрационные работы проводились в 1930-х годах. В 1961 году отстраивание сооружения начали Львовские реставрационные мастерские. Замку возвращался вид, который он имел в XVII веке, а более ранние интерьеры нижнего этажа воссоздавались в соответствии со временем их создания.

Музей

В Олесском замке с 1975 года действует экспозиция Львовской картинной галереи. В экспозиции выставлены произведения искусства XIII—XIX веков: живопись, скульптура, иконы.

Среди живописных работы выделяются значительные батальные полотна из истории Речи Посполитой: это «Битва под Клушино», написанная по заказу гетмана Станислава Жолкевского (1620, львовским художником, армянином Симеоном Богушовичем), и три картины по заказу короля Яна Собеского — «Битва под Хотином» (1674—1679, голландец Фердинанд ван Кессель и польский художник из Гданьска Андрей Стах), «Битва под Веной» (закончена в 1692, итальянский художник немецкого происхождения Мартино Альтомонте) и «Битва под Парканами» (также Мартино Альтомонте).

В музее-заповеднике «Олесский замок» находится также крупнейшее на Украине собрание объёмной деревянной скульптуры XIV—XIX веков; основу коллекции составляют работы оригинальной львовской школы скульптуры XVIII века. В это время во Львове работало около семидесяти мастеров, среди которых самыми известными являются Иоанн Георгий Пинзель, Томаш Гуттер, Конрад Кутшенрайтер, Юрий Маркварт, Себастиан Фесингер. Характерными признаками львовской скульптуры этого периода являются экспрессия, динамика, кристаллическое моделирование одежды.

Собрание фондов музея, архивы и реставрационные мастерские, располагаются сейчас в бывшем монастыре капуцинов.

Парк

Вокруг Олесского замка в XVII столетии был разбит парк, в котором росли разнообразные кустарники и такие редкостные в условиях местного климата растения как цитрусовые, кипарисы и олеандры. Владельцы замка король Ян Собеский и волынский воевода Северин Жевуский украсили парк скульптурами и фонтанами.

Ныне музею-заповеднику «Олесский замок» принадлежит территория площадью 13 га, на которой начиная с 1970-х годов парк воссоздаётся на его прошлом месте, находятся следы старых дорожек, высаживаются деревья и кустарники, восстановлен фруктовый сад. Водоёмы парка питаются проточной водой из реки Либерции. На одной из террас парка открыта выставка скульптур из камня.

Замок в кино

Олесский замок использовался в качестве площадки при съёмке нескольких фильмов. Киностудия имени А.Довженко снимала тут эпизоды к фильму «Овод» (режиссёр Н.Мащенко), «На крутизне» (1985), «Казаки идут» (1991), «Время собирать камни» (1995).

Киностудия «Беларусьфильм» снимала в замке сцены для фильмов «Пастух Янка», «Дикая охота короля Стаха» и «Королева Бона», а Одесская киностудия — эпизоды к «Д’Артаньяну и трём мушкетёрам». В Олесском замке снят финальный эпизод польского фильма «Огнём и мечом». Также здесь снимался эпизод польского фильма «Потоп».

Сообщение

Олесский замок расположен на окраине посёлка Олеско, через который проходит международная трасса Киев — западная граница Украины. Добраться до Олеско можно на маршрутном такси «Львов — Броды», которое регулярно отправляется от Автостанции № 2 города Львова (ул. Б. Хмельницкого, 225; [bus.ukr-biz.info/ua/lviv-8.htm расписание]). В 6 километрах от замка находится станция «Ожидов-Олеско», на которой останавливаются пригородные электропоезда, следующие от Львовского пригородного вокзала (ул. Городоцкая; [www.uz.gov.ua/elektrolviv/rovno.htm расписание]) в бродовском направлении.

Литература

• Білан М. Відгомін віків: Путівник по туристичному маршруту Львів-Олеський замок. Львів, 1978. — 46 с.
• Возницький Б. Олеський замок. — Львів, 1978. — 143 с.
• Галицька брама. Львів, грудень 2000, № 12 (72) — 20 с.
• Мацюк О. Замки і фортеці Західної України. Львів: Центр Європи, 2005. — 192 с. ISBN 966-7022-45-5
• Олесский замок: Путеводитель. Составитель Е. А. Рипко. — Львов, 1981. — 135 с.
• Островский Г. Художественные музеи Львова. — Львов, 1978. — 86 с.

Художественная литература

В 1977 году украинский писатель Роман Иванычук написал исторический роман про восстание русских феодалов под предводительством Ивашко Преслужича Рогатинского, которые 6 недель обороняли Олесский замок от войск польско-литовского короля Ягайло.

• Іваничук Р. Черлене вино. Львів: Каменяр. — 350 с.

Отрывок, характеризующий Олесский замок

– Батюшка! Отец! – закричала она, хватая его за ноги. – Благодетель, хоть сердце мое успокой… Аниска, иди, мерзкая, проводи, – крикнула она на девку, сердито раскрывая рот и этим движением еще больше выказывая свои длинные зубы.
– Проводи, проводи, я… я… сделаю я, – запыхавшимся голосом поспешно сказал Пьер.
Грязная девка вышла из за сундука, прибрала косу и, вздохнув, пошла тупыми босыми ногами вперед по тропинке. Пьер как бы вдруг очнулся к жизни после тяжелого обморока. Он выше поднял голову, глаза его засветились блеском жизни, и он быстрыми шагами пошел за девкой, обогнал ее и вышел на Поварскую. Вся улица была застлана тучей черного дыма. Языки пламени кое где вырывались из этой тучи. Народ большой толпой теснился перед пожаром. В середине улицы стоял французский генерал и говорил что то окружавшим его. Пьер, сопутствуемый девкой, подошел было к тому месту, где стоял генерал; но французские солдаты остановили его.
– On ne passe pas, [Тут не проходят,] – крикнул ему голос.
– Сюда, дяденька! – проговорила девка. – Мы переулком, через Никулиных пройдем.
Пьер повернулся назад и пошел, изредка подпрыгивая, чтобы поспевать за нею. Девка перебежала улицу, повернула налево в переулок и, пройдя три дома, завернула направо в ворота.
– Вот тут сейчас, – сказала девка, и, пробежав двор, она отворила калитку в тесовом заборе и, остановившись, указала Пьеру на небольшой деревянный флигель, горевший светло и жарко. Одна сторона его обрушилась, другая горела, и пламя ярко выбивалось из под отверстий окон и из под крыши.
Когда Пьер вошел в калитку, его обдало жаром, и он невольно остановился.
– Который, который ваш дом? – спросил он.
– О о ох! – завыла девка, указывая на флигель. – Он самый, она самая наша фатера была. Сгорела, сокровище ты мое, Катечка, барышня моя ненаглядная, о ох! – завыла Аниска при виде пожара, почувствовавши необходимость выказать и свои чувства.
Пьер сунулся к флигелю, но жар был так силен, что он невольна описал дугу вокруг флигеля и очутился подле большого дома, который еще горел только с одной стороны с крыши и около которого кишела толпа французов. Пьер сначала не понял, что делали эти французы, таскавшие что то; но, увидав перед собою француза, который бил тупым тесаком мужика, отнимая у него лисью шубу, Пьер понял смутно, что тут грабили, но ему некогда было останавливаться на этой мысли.
Звук треска и гула заваливающихся стен и потолков, свиста и шипенья пламени и оживленных криков народа, вид колеблющихся, то насупливающихся густых черных, то взмывающих светлеющих облаков дыма с блестками искр и где сплошного, сноповидного, красного, где чешуйчато золотого, перебирающегося по стенам пламени, ощущение жара и дыма и быстроты движения произвели на Пьера свое обычное возбуждающее действие пожаров. Действие это было в особенности сильно на Пьера, потому что Пьер вдруг при виде этого пожара почувствовал себя освобожденным от тяготивших его мыслей. Он чувствовал себя молодым, веселым, ловким и решительным. Он обежал флигелек со стороны дома и хотел уже бежать в ту часть его, которая еще стояла, когда над самой головой его послышался крик нескольких голосов и вслед за тем треск и звон чего то тяжелого, упавшего подле него.
Пьер оглянулся и увидал в окнах дома французов, выкинувших ящик комода, наполненный какими то металлическими вещами. Другие французские солдаты, стоявшие внизу, подошли к ящику.
– Eh bien, qu'est ce qu'il veut celui la, [Этому что еще надо,] – крикнул один из французов на Пьера.
– Un enfant dans cette maison. N'avez vous pas vu un enfant? [Ребенка в этом доме. Не видали ли вы ребенка?] – сказал Пьер.
– Tiens, qu'est ce qu'il chante celui la? Va te promener, [Этот что еще толкует? Убирайся к черту,] – послышались голоса, и один из солдат, видимо, боясь, чтобы Пьер не вздумал отнимать у них серебро и бронзы, которые были в ящике, угрожающе надвинулся на него.
– Un enfant? – закричал сверху француз. – J'ai entendu piailler quelque chose au jardin. Peut etre c'est sou moutard au bonhomme. Faut etre humain, voyez vous… [Ребенок? Я слышал, что то пищало в саду. Может быть, это его ребенок. Что ж, надо по человечеству. Мы все люди…]
– Ou est il? Ou est il? [Где он? Где он?] – спрашивал Пьер.
– Par ici! Par ici! [Сюда, сюда!] – кричал ему француз из окна, показывая на сад, бывший за домом. – Attendez, je vais descendre. [Погодите, я сейчас сойду.]
И действительно, через минуту француз, черноглазый малый с каким то пятном на щеке, в одной рубашке выскочил из окна нижнего этажа и, хлопнув Пьера по плечу, побежал с ним в сад.
– Depechez vous, vous autres, – крикнул он своим товарищам, – commence a faire chaud. [Эй, вы, живее, припекать начинает.]
Выбежав за дом на усыпанную песком дорожку, француз дернул за руку Пьера и указал ему на круг. Под скамейкой лежала трехлетняя девочка в розовом платьице.
– Voila votre moutard. Ah, une petite, tant mieux, – сказал француз. – Au revoir, mon gros. Faut etre humain. Nous sommes tous mortels, voyez vous, [Вот ваш ребенок. А, девочка, тем лучше. До свидания, толстяк. Что ж, надо по человечеству. Все люди,] – и француз с пятном на щеке побежал назад к своим товарищам.
Пьер, задыхаясь от радости, подбежал к девочке и хотел взять ее на руки. Но, увидав чужого человека, золотушно болезненная, похожая на мать, неприятная на вид девочка закричала и бросилась бежать. Пьер, однако, схватил ее и поднял на руки; она завизжала отчаянно злобным голосом и своими маленькими ручонками стала отрывать от себя руки Пьера и сопливым ртом кусать их. Пьера охватило чувство ужаса и гадливости, подобное тому, которое он испытывал при прикосновении к какому нибудь маленькому животному. Но он сделал усилие над собою, чтобы не бросить ребенка, и побежал с ним назад к большому дому. Но пройти уже нельзя было назад той же дорогой; девки Аниски уже не было, и Пьер с чувством жалости и отвращения, прижимая к себе как можно нежнее страдальчески всхлипывавшую и мокрую девочку, побежал через сад искать другого выхода.


Когда Пьер, обежав дворами и переулками, вышел назад с своей ношей к саду Грузинского, на углу Поварской, он в первую минуту не узнал того места, с которого он пошел за ребенком: так оно было загромождено народом и вытащенными из домов пожитками. Кроме русских семей с своим добром, спасавшихся здесь от пожара, тут же было и несколько французских солдат в различных одеяниях. Пьер не обратил на них внимания. Он спешил найти семейство чиновника, с тем чтобы отдать дочь матери и идти опять спасать еще кого то. Пьеру казалось, что ему что то еще многое и поскорее нужно сделать. Разгоревшись от жара и беготни, Пьер в эту минуту еще сильнее, чем прежде, испытывал то чувство молодости, оживления и решительности, которое охватило его в то время, как он побежал спасать ребенка. Девочка затихла теперь и, держась ручонками за кафтан Пьера, сидела на его руке и, как дикий зверек, оглядывалась вокруг себя. Пьер изредка поглядывал на нее и слегка улыбался. Ему казалось, что он видел что то трогательно невинное и ангельское в этом испуганном и болезненном личике.
На прежнем месте ни чиновника, ни его жены уже не было. Пьер быстрыми шагами ходил между народом, оглядывая разные лица, попадавшиеся ему. Невольно он заметил грузинское или армянское семейство, состоявшее из красивого, с восточным типом лица, очень старого человека, одетого в новый крытый тулуп и новые сапоги, старухи такого же типа и молодой женщины. Очень молодая женщина эта показалась Пьеру совершенством восточной красоты, с ее резкими, дугами очерченными черными бровями и длинным, необыкновенно нежно румяным и красивым лицом без всякого выражения. Среди раскиданных пожитков, в толпе на площади, она, в своем богатом атласном салопе и ярко лиловом платке, накрывавшем ее голову, напоминала нежное тепличное растение, выброшенное на снег. Она сидела на узлах несколько позади старухи и неподвижно большими черными продолговатыми, с длинными ресницами, глазами смотрела в землю. Видимо, она знала свою красоту и боялась за нее. Лицо это поразило Пьера, и он, в своей поспешности, проходя вдоль забора, несколько раз оглянулся на нее. Дойдя до забора и все таки не найдя тех, кого ему было нужно, Пьер остановился, оглядываясь.
Фигура Пьера с ребенком на руках теперь была еще более замечательна, чем прежде, и около него собралось несколько человек русских мужчин и женщин.
– Или потерял кого, милый человек? Сами вы из благородных, что ли? Чей ребенок то? – спрашивали у него.
Пьер отвечал, что ребенок принадлежал женщине и черном салопе, которая сидела с детьми на этом месте, и спрашивал, не знает ли кто ее и куда она перешла.
– Ведь это Анферовы должны быть, – сказал старый дьякон, обращаясь к рябой бабе. – Господи помилуй, господи помилуй, – прибавил он привычным басом.
– Где Анферовы! – сказала баба. – Анферовы еще с утра уехали. А это либо Марьи Николавны, либо Ивановы.
– Он говорит – женщина, а Марья Николавна – барыня, – сказал дворовый человек.
– Да вы знаете ее, зубы длинные, худая, – говорил Пьер.
– И есть Марья Николавна. Они ушли в сад, как тут волки то эти налетели, – сказала баба, указывая на французских солдат.
– О, господи помилуй, – прибавил опять дьякон.
– Вы пройдите вот туда то, они там. Она и есть. Все убивалась, плакала, – сказала опять баба. – Она и есть. Вот сюда то.
Но Пьер не слушал бабу. Он уже несколько секунд, не спуская глаз, смотрел на то, что делалось в нескольких шагах от него. Он смотрел на армянское семейство и двух французских солдат, подошедших к армянам. Один из этих солдат, маленький вертлявый человечек, был одет в синюю шинель, подпоясанную веревкой. На голове его был колпак, и ноги были босые. Другой, который особенно поразил Пьера, был длинный, сутуловатый, белокурый, худой человек с медлительными движениями и идиотическим выражением лица. Этот был одет в фризовый капот, в синие штаны и большие рваные ботфорты. Маленький француз, без сапог, в синей шипели, подойдя к армянам, тотчас же, сказав что то, взялся за ноги старика, и старик тотчас же поспешно стал снимать сапоги. Другой, в капоте, остановился против красавицы армянки и молча, неподвижно, держа руки в карманах, смотрел на нее.
– Возьми, возьми ребенка, – проговорил Пьер, подавая девочку и повелительно и поспешно обращаясь к бабе. – Ты отдай им, отдай! – закричал он почти на бабу, сажая закричавшую девочку на землю, и опять оглянулся на французов и на армянское семейство. Старик уже сидел босой. Маленький француз снял с него последний сапог и похлопывал сапогами один о другой. Старик, всхлипывая, говорил что то, но Пьер только мельком видел это; все внимание его было обращено на француза в капоте, который в это время, медлительно раскачиваясь, подвинулся к молодой женщине и, вынув руки из карманов, взялся за ее шею.
Красавица армянка продолжала сидеть в том же неподвижном положении, с опущенными длинными ресницами, и как будто не видала и не чувствовала того, что делал с нею солдат.
Пока Пьер пробежал те несколько шагов, которые отделяли его от французов, длинный мародер в капоте уж рвал с шеи армянки ожерелье, которое было на ней, и молодая женщина, хватаясь руками за шею, кричала пронзительным голосом.
– Laissez cette femme! [Оставьте эту женщину!] – бешеным голосом прохрипел Пьер, схватывая длинного, сутоловатого солдата за плечи и отбрасывая его. Солдат упал, приподнялся и побежал прочь. Но товарищ его, бросив сапоги, вынул тесак и грозно надвинулся на Пьера.
– Voyons, pas de betises! [Ну, ну! Не дури!] – крикнул он.
Пьер был в том восторге бешенства, в котором он ничего не помнил и в котором силы его удесятерялись. Он бросился на босого француза и, прежде чем тот успел вынуть свой тесак, уже сбил его с ног и молотил по нем кулаками. Послышался одобрительный крик окружавшей толпы, в то же время из за угла показался конный разъезд французских уланов. Уланы рысью подъехали к Пьеру и французу и окружили их. Пьер ничего не помнил из того, что было дальше. Он помнил, что он бил кого то, его били и что под конец он почувствовал, что руки его связаны, что толпа французских солдат стоит вокруг него и обыскивает его платье.
– Il a un poignard, lieutenant, [Поручик, у него кинжал,] – были первые слова, которые понял Пьер.
– Ah, une arme! [А, оружие!] – сказал офицер и обратился к босому солдату, который был взят с Пьером.
– C'est bon, vous direz tout cela au conseil de guerre, [Хорошо, хорошо, на суде все расскажешь,] – сказал офицер. И вслед за тем повернулся к Пьеру: – Parlez vous francais vous? [Говоришь ли по французски?]
Пьер оглядывался вокруг себя налившимися кровью глазами и не отвечал. Вероятно, лицо его показалось очень страшно, потому что офицер что то шепотом сказал, и еще четыре улана отделились от команды и стали по обеим сторонам Пьера.