Олимпия
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 14 мая 2011 года. |
| Археологические памятники Олимпии* | |
|---|---|
| Archaeological Site of Olympia** | |
| Всемирное наследие ЮНЕСКО | |
| |
| Страна |  Греция
|
| Тип | культурный |
| Критерии | i, ii, iii, iv, vi |
| Ссылка | [whc.unesco.org/ru/list/517 517] |
| Регион*** | Европа и Северная Америка |
| Включение | 1989 (13-я сессия)
Координаты: 37°38′18″ с. ш. 21°37′51″ в. д. / 37.63833° с. ш. 21.63083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=37.63833&mlon=21.63083&zoom=12 (O)] (Я) |
| * [whc.unesco.org/ru/list Название в официальном рус. списке] ** [whc.unesco.org/en/list Название в официальном англ. списке] *** [whc.unesco.org/en/list/?search=&search_by_country=&type=&media=®ion=&order=region Регион по классификации ЮНЕСКО] | |
Оли́мпия (греч. Αρχαία Ολυμπία) — одно из крупнейших святилищ Древней Греции на Пелопоннесе, где возникли и на протяжении многих веков проводились Олимпийские Игры.
История
Изначально Олимпия – поселение в греческой области Элида, расположенной в северо-западной части Пелопоннеса, в долине между рекой Алфей и её притоком Кладеон. Древнейшие поселения на этой территории относятся к неолиту. В микенскую эпоху здесь господствовало племя писатов. Первоначальное святилище в Олимпии находилось у подножия холма, который позже был назван Кронион, и было посвящено богине земли Гее. Общее почитание в тех местах богини плодородия позже было связано с культами Геры, Деметры и Гипподамии, в то время как муж этой богини впоследствии отождествлялся с Зевсом, Гераклом Ахейским и Пелопсом.
Когда вместе с дорийцами в эту местность пришли эолийцы (XII век до н. э.), им удалось достаточно быстро подчинить себе плодородную равнину. Олимпия вошла во владения полиса Илида в VII в. до н. э., и элейцы установили в ней прочный культ Зевса, в который влились остальные местные культы.
Кто основал в Олимпии Олимпийские игры, неясно. В мифах есть по крайней мере три разные версии, среди которых преобладает следующая: Игры основал Пелопс, который победил в состязаниях колесниц царя писов Эномая. Очевидно, что состязания в Олимпии проводились и раньше VIII в. до н. э., но традиционная дата первой Олимпиады – 776 год до нашей эры. В VII-VI веке происходили длительные столкновения между элейцами и писатами за право проведения Игр, победу в этой борьбе в конце концов одержали элейцы. К той же эпохе относится введение Олимпийского перемирия, на период которого все войны между греческими полисами прекращались.
VI-V века стало временем наибольшего расцвета Игр. К V веку относится знаменитая статуя Зевса работы Фидия, а также дошедший до нас фриз Храма Зевса, многочисленные постройки. После этого времени начался постепенный закат. Игры постепенно теряли религиозный характер и становились чистым спортом, перестали быть редкостью подкуп судей и прочая коррупция.
Римский диктатор Сулла в 80 г. до н.э. увез всех атлетов к себе в Рим, чтобы они украсили один из его триумфов. Калигула собирался перевезти статую Зевса, одно из семи чудес света, в Рим, но статуя так страшно рассмеялась, что посланцы Калигулы бежали не солоно хлебавши[прояснить]. Нерон организовал для себя Олимпиаду на третьем году цикла (67 год н.э) и несмотря на то, что не финишировал вообще, был увенчан лавровым венком как победитель состязаний колесниц. В эпоху Адриана и, позднее, в короткое правление Юлиана Отступника, предпринимались попытки оживить древние игры, но безрезультатно. Христианский император Римской империи Феодосий запретил проведение Олимпийских игр в 394 году, прервав более чем тысячелетнюю традицию.
Храм Зевса был сожжен в 426 году по приказу Феодосия Второго, а разрушен окончательно землетрясениями 522 и 551 годов и разливами Алфея. Византийцы жили в этой местности до IX века нашей эры, причем с VII-VIII веков основным населением местности были пришлые славянские племена. Достаточно сказать, что в средневековье место, где была раньше древняя Олимпия, называлось Сербия. Археологические раскопки начались в 1870-е годы, этот многолетний труд осуществляли германские археологи. С перерывом на Вторую мировую войну раскопки продолжаются до настоящего времени.
В честь Олимпии назван астероид Олимпия, открытый в 1906 году.
План святилища
|
|
| Сокровищницы городов:
I. Сикион
II. Сиракузы
III. Эпидавр
IV. Византий
V. Сибарис
VI. Кирена |
| ||||||||||
Напишите отзыв о статье "Олимпия"
Отрывок, характеризующий Олимпия
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.
В присутствии Тихона и доктора женщины обмыли то, что был он, повязали платком голову, чтобы не закостенел открытый рот, и связали другим платком расходившиеся ноги. Потом они одели в мундир с орденами и положили на стол маленькое ссохшееся тело. Бог знает, кто и когда позаботился об этом, но все сделалось как бы само собой. К ночи кругом гроба горели свечи, на гробу был покров, на полу был посыпан можжевельник, под мертвую ссохшуюся голову была положена печатная молитва, а в углу сидел дьячок, читая псалтырь.
Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.
