Олифант, Марк

Марк Олифант
Marcus 'Mark' Laurence Elwin Oliphant
Дата рождения:	8 октября 1901(1901-10-08)
Место рождения:	Кент, штат Южная Австралия, Австралия
Дата смерти:	14 июля 2000(2000-07-14) (98 лет)
Место смерти:	Канберра, Австралия
Страна:	Австралия Австралия
Научная сфера:	Физика
Место работы:	Бирмингемский университет Кавендишская лаборатория Манхэттенский проект Австралийская национальная лаборатория
Альма-матер:	Университет Аделаиды
Научный руководитель:	Эрнест Резерфорд
Награды и премии:

Марк (Ма́ркус Ло́ренс Э́лвин) О́лифант (Marcus 'Mark' Laurence Elwin Oliphant, 8 октября 1901 — 14 июля 2000) — австралийский физик-экспериментатор, первооткрыватель трития. Исследования и общественная деятельность Олифанта в 1941—1945 сыграли ключевую роль в разработке ядерного оружия США и Великобритании.

Биография

Марк Олифант вырос в многодетной семье мелкого чиновника в Аделаиде. С детства близорукий и глухой на одно ухо, он поступил на медицинское отделение в университете Аделаиды, но затем перешёл на физическое отделение, окончив его с отличием в 1922. В 1927, выиграв т. н. стипендию 1851 года для талантов из дальних колоний, переехал в Кембридж для работы в Кавендишской лаборатории, в то время — важнейшем центре ядерной физики. Работал у Эрнста Резерфорда, проектировал ускорители частиц.

В 1934, экспериментируя с расщеплением атомных ядер, Олифант совместно с Резерфордом и Паулем Хартеком открыл тритий и предсказал существование гелия-3 (экспериментально выделенного в 1939). В 1937—1941 работал в университете Бирмингема — вначале на постройке циклотрона, затем над созданием радиолокатора сантиметрового диапазона (существовавшие тогда британские локаторы работали на метровых волнах).

В 1940 Олифант, совместно с Отто Фришем и Рудольфом Пайерлсом, обратился к Генри Тизарду с заявлением о практической возможности создания атомного оружия и вошёл в т. н. Комитет Мод — группу из шести физиков, координировавшую британские ядерные разработки. Информация об их исследованиях передавалась в США, не вызывая никакого интереса у американцев, поэтому в августе 1941 Олифант, официально — специалист по радиолокации, — прилетел в США и провёл ряд встреч с чиновниками и физиками, непосредственно агитируя «за бомбу». 6 декабря 1941, за день до налёта на Пирл-Харбор, в США был открыт Манхэттенский проект. С ноября 1943 по апрель 1945 Олифант, находясь в США, работал непосредственно на этот проект, занимаясь обогащением урана-235.

В 1943 году Олифант сформулировал принцип работы циклического ускорителя, впоследствии названного синхротроном: частицы двигаются по замкнутой орбите в ведущем магнитном поле, в процессе ускорения частицы получают энергию от продольного электрического поля, а магнитное поле растёт таким образом, чтобы орбита оставалась неизменной. Поначалу идея не вызвала большого энтузиазма, но после открытия В.И. Векслером и независимо Макмилланом в 1945 году принципа автофазировки в ряде лабораторий началось конструирование синхротронов, которые позволили существенно подняться по энергии пучков частиц для задач физики высоких энергий. В частности, в Бирмингемском университете в 1955 году был запущен протонный синхротрон на энергию 1 ГэВ.

В 1945—1950 Олифант продолжил работу в университете Бирмингема, став после Хиросимы публичным противником ядерного оружия. С 1950 жил в Австралии, продолжал экспериментальную работу в роли первого директора Австралийской национальной лаборатории. Спроектировал и построил колоссальный униполярный генератор, питавший экспериментальный рельсотрон. В 1954—1957 — создатель и первый председатель Австралийской академии наук. В 1967 оставил университет ради политической деятельности, в 1971—1976 — губернатор штата Южная Австралия.

Награды

• 1943 — Медаль Хьюза
• 1946 — Медаль и премия Резерфорда
• 1946 — Кельвиновская лекция
• 1948 — Медаль Фарадея
• 1955 — Бейкеровская лекция
• 1959 — Рыцарь-Командор Ордена Британской империи
• 1977 — Орден Австралии

Ссылки

• Храмов Ю. А. Олифант Маркус Лоренс Элвин (Oliphant Marcus Laurence Elwin) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 201. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)
• [www.samemory.sa.gov.au/site/page.cfm?u=599&c=2439 Официальная биография на сайте штата Южная Австралия]  (англ.)
• [www.pugwash.org/reports/pim/pim22.htm Биография на сайте Пагуошского движения ученых]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Олифант, Марк

– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.