Ольденбургский, Пётр Александрович

Петр Александрович Ольденбургский<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Рождение:	21 ноября 1868(1868-11-21) Санкт-Петербург
Смерть:	11 марта 1924(1924-03-11) (55 лет) Антиб, Франция
Отец:	Александр Петрович Ольденбургский
Мать:	Евгения Максимилиановна Лейхтенбергская
Военная служба
Годы службы:	1868—1917
Принадлежность:	Российская империя Российская империя
Род войск:	Гвардия
Звание:	генерал-майор
Награды:	(1 ст.) (1 ст.) (ГО) (3 ст.) (4 ст.)

Пётр Алекса́ндрович Ольденбу́ргский (герцог Георг Фридрих Петер Ольденбургский; 9 (21) ноября 1868, Санкт-Петербург, Российская империя — 11 марта 1924, Антиб, Франция) — первый муж великой княгини Ольги Александровны, сестры императора России Николая II.

Биография

Был единственным ребенком в семье князя Александра Ольденбургского и Евгении Максимилиановны, урождённой герцогини Лейхтенбергской. Его мать была внучкой императора Николая I, а отец — правнуком царя Павла I.

В 1901 году женился на дочери императора Александра III, сестре действующего императора Николая II Великой Княгине Ольге Александровне. Пётр и Ольга приходились друг другу и троюродными, и четвероюродными братом и сестрой: отец Ольги, император Александр III, был двоюродным братом матери Петра и троюродным братом отца Петра. Таким образом, супруги имели двух общих предков - двух российских императоров Павла I и Николая I. Брак этот был бездетным и неудачным, и изначально политическим. Супруги развелись в 1916 году.

В чине генерал-майора командовал полком стрелков Императорской Фамилии. После февраля 1917 года ушёл в отставку и поселился в своем имении в Воронежской губернии. С началом красного террора вместе с отцом и матерью бежал во Францию, где жил в Париже и на ферме под Байонной. В 1922 году женился на Ольге Владимировне Серебряковой (1878—1953), урожденной Ратьковой-Рожновой. Занимался литературой и под псевдонимом «Пётр Александров» опубликовал в Париже три рассказа из народного быта. Иван Бунин в эмиграции часто общался с принцем Ольденбургским и после его смерти от скоротечной чахотки в 1924 году написал о нём очерк.

Похоронен в крипте Михаило-Архангельской церкви в Каннe.

Военные чины

• Прапорщик (09.11.1868)
• Подпоручик (01.12.1880)
• Поручик (21.04.1891)
• Штабс-капитан (06.12.1899)
• Флигель-адъютант (Выс. пр. 14.05.1896)
• Капитан (06.12.1900)
• Полковник (19.02.1905)
• Генерал-майор Свиты (Выс. пр. 06.05.1913)

Награды

• Орден Святого Владимира 4 ст. (1897)
• Орден Святого Андрея Первозванного (1897)
• Орден Белого орла (1901)
• Орден Святой Анны 1 ст. (1901)
• Орден Святого Станислава 1 ст. (1901)
• Орден Святого Владимира 3 ст. (1908)
• Георгиевское оружие (22.10.1914)

иностранные:

• Ольденбургский Орден Заслуг герцога Петра-Фридриха-Людвига (21.11.1868)

Ссылки

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=509 Ольденбургский, Пётр Александрович] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»
• [www.regiment.ru/bio/O/7.htm Профиль на сайте Русской императорской армии]
• [istram.ucoz.ru/publ/rod_oldenburgskikh/sudba_oldenburgskikh_posle_revoljucii/54-1-0-392 Судьба Ольденбургских после революции]

Отрывок, характеризующий Ольденбургский, Пётр Александрович

– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.