Ольдржих

Ольдржих чеш. Oldřich<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr> <tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Ольдржих на фреске в Знойемской ротонде</td></tr><tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Князь Чехии
1012 год — 1034 год
Предшественник:	Яромир I
Преемник:	Бржетислав I
Рождение:	Чехия
Смерть:	9 ноября 1034(1034-11-09)
Род:	Пршемысловичи
Отец:	Болеслав II Благочестивый
Мать:	Эмма Чешская
Супруга:	2-я жена: Божена Кршесинова
Дети:	Бржетислав I

Ольдржих (чеш. Oldřich; умер 9 ноября 1034) — князь Чехии с 1012 по 1034 год из династии Пржемысловичей. За время его правления в Чехии завершился период упадка и началась консолидация страны; была возвращена Моравия, ранее захваченная Польшей.

Биография

Ольдржих был третьим сыном князя Болеслава II и его супруги, Эммы Чешской.

После конфликта со своим старшим братом Болеславом III, Ольдржих вместе с матерью и с братом Яромиром в 1001 году бежал из Чехии в Регенсбург. В 1004 году он вместе с Яромиром возвратился на родину.

12 мая 1012 года Ольдржих при поддержке императора Священной Римской империи Генриха II сверг брата и провозгласил себя князем Чехии, при этом признав верховную власть Священной Римской империи. Впрочем, за годы своего правления Ольдржих неоднократно пытался освободиться от этой зависимости.

Чехия, пережившая до этого ряд неспокойных лет, была без труда объединена и замирена новым князем. В 1014 году Ольдржих одолел оппозицию среди части аристократии. Казнены были преимущественно представители рода Вршовцев, главных конкурентов Пржемыслидов в обладании княжеским престолом. В 1019 году была отвоёвана захваченная Польшей Моравия. Правление возвращёнными областями было поручено сыну Ольдржиха, Бржетиславу I. Дед Ольдржиха, Болеслав I, проводивший завоевательную политику, присоединил к Чехии значительные территории на севере и востоке, затем утраченные. Однако подобный воинственный курс для Чехии начала XI столетия, ввиду появления на её границах сильных соседей — Польши и Венгрии — оказался невозможным, и Ольдржих отправил оказавшихся «лишними» воинов и чиновников во вновь приобретённую Моравию. Начиная с этого времени, Чехия и Моравия неразрывно связаны друг с другом и составляют основную часть Чешского государства.

Ольдржих был женат, однако имя его жены остаётся неизвестным. Детей в этом браке не было. Для продолжения династии Ольдржих взял себе вторую жену, Божену, ставшую матерью Бржетислава I. Согласно «Чешской хронике» Козьмы Пражского, Божена была крестьянской дочерью, которую князь увидел, возвращаясь с охоты, стирающей бельё. Взяв Божену, Ольдржих не развёлся и со своей первой женой.

В 1033 году Ольдржих был вызван в Мерзебург на императорское собрание, однако туда не поехал. В ответ на это сын императора Конрада II Генрих (будущий император Генрих III), приказал схватить Ольдржиха, и сместил его с чешского престола, утвердив новым князем Яромира. Однако вскоре Ольдржих был помилован, вернулся в Чехию, захватил Яромира в плен и ослепил. Ольдржих также изгнал из Моравии своего сына Бржетислава I, которому эту страну пожаловал в лен император. Вскоре, однако, Ольдржих скончался.

Отражение в культуре

История романтической любви чешского князя Ольдржиха и простой девушки Божены была ещё со времён Средневековья излюбленной темой в литературе, живописи и музыке. Наиболее значительными среди этих памятников являются:

• Далимилова хроника, XIV век
• Ольдржих и Божена — известное стихотворение чешского поэта Йозефа Юнгмана, 1806
• Ольдржих и Божена — Опера чешского композитора Франтишека Шкроупа, впервые поставлена в 1828.
• Ольдржих и Божена — Увертюра Бедржиха Сметаны, 1863.
• Ольдржих и Божена — Монументальная картина Франтишек Женишек, 1884, (издавалась также как цветная репродукция)
• Ольдржих и Божена — Кинофильм Отакара Вавры, 1984.

Литература

• Josef Žemlička: Společnost v područí státu. In: Sommer, Petr; Třeštík, Dušan; Žemlička, Josef, et al: Přemyslovci. Budování českého státu. Praha: Nakladatelství Lidové noviny, 2009. 779 S. ISBN 978-80-7106-352-0, S. 165—171
• Krzemieńska, Barbara: Knežna Božena. In: Peruc v mýtech a dějinách. Peruc 2004, S. 24-33.
• Krzemieńska, Barbara: Politický vzestup českého státu za knížete Oldřicha. In: Československý časopis historický 25, 1977, S. 246—272.

Отрывок, характеризующий Ольдржих

– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…