Ольшевский, Кароль Станислав

Кароль Станислав Ольшевский
польск. Karol Stanisław Olszewski
Место рождения:	Бронишув, Австро-Венгрия (ныне — в Подкарпатском воеводстве, Польша)
Место смерти:	Краков, Австро-Венгрия (ныне — Польша)
Научная сфера:	физик, химик
Альма-матер:	Гейдельбергский университет (1872)
Награды и премии:

Кароль Станислав Ольшевский (1846, Бронишув — 1915, Краков) — польский физик и химик. С 1888 года был членом Польской (Краковской) академии наук.

Родился в семье помещика, убитого вскоре после рождения сына в ходе Галицийского восстания. Окончил среднюю школу в Тарнуве, с 1866 по 1872 год учился в Ягеллонском университете в Кракове, затем поступил в Гейдельбергский университет, который окончил в 1876 году. После возвращения в Краков сразу же стал доцентом в Ягеллонском университете и уже в том же 1876 году получил учёное звание профессора; заведовал сначала кафедрой общей, а впоследствии — неорганической химии. В 1888 году стал членом-корреспондентом Краковской Академии наук, в 1896 году — академиком.

Большая часть исследований учёного была посвящена физике низких температур. В 1883 году он вместе с Сигизмундом Врублевским первым получил в измеримых количествах жидкий кислород. В 1895 году первым сконденсировал жидкий аргон, сумел получить также жидкий азот и водород, однако не смог сохранить последний в сжиженном состоянии. Определил также критическую точку температуры и давление при ожижении водорода, усовершенствовал оборудование для процесса сжижения. С 1896 по 1905 год предпринял несколько попыток получить жидкий гелий, достигнув при этом температуры порядка нескольких градусов Кельвина, занимался изучением физических свойств различных сконденсированных газов — метана, твёрдого азота. Внёс также вклад в развитие рентгенологии — в 1896 году, спустя год после открытия Рентгена, получил совместно с профессором Обалиньским рентгеновский снимок.

Литература

• Ольшевский Кароль Станислав // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
• Zdzisław Wojtaszek. Olszewski Karol Stanisław. / Polski Słownik Biograficzny. — T. XXIV. — 1979. — S. 27—30.
• Храмов Ю. А. Ольшевский Кароль (Olszewski Karol Stanislaw) // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 202. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Ольшевский, Кароль Станислав

– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.