Ольшевский, Мелентий Яковлевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Мелентий Яковлевич Ольшевский

генерал от инфантерии Мелентий Яковлевич Ольшевский
Дата рождения

11 февраля 1816(1816-02-11)

Место рождения

Борго, Нюландская губерния, Великое княжество Финляндское, Российская империя

Дата смерти

1 марта 1895(1895-03-01) (79 лет)

Место смерти

Санкт-Петербург

Принадлежность

Россия Россия

Род войск

пехота, Генеральный штаб

Звание

генерал от инфантерии

Командовал

Белевский 71-й пехотный полк, Кавказская рез. див., 9-я пех. див., 15-я пех. див.

Сражения/войны

Кавказская война 1817—1864, Крымская война

Награды и премии

Орден Святого Владимира 4-й ст. (1852), Орден Святого Георгия 4-й ст. (1853), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1856), Орден Святой Анны 1-й ст. (1856), Орден Святого Владимира 2-й ст. (1865), Орден Святого Александра Невского (1882).

Меле́нтий Я́ковлевич Ольше́вский (1816—1895) — русский военный писатель, генерал от инфантерии, участник покорения Кавказа и Крымской войны.



Биография

Родился 11 февраля 1816 г. в г. Борго в Великом княжестве Финляндском, где был расположен полк, в котором служил его отец. Детство Ольшевского прошло в родовом имении в Гродненской губернии.

В 1826 г. поступил в 1-й кадетский корпус, по окончании которого 22 апреля 1833 г. был выпущен прапорщиком в 1-ю артиллерийскую бригаду и занимал должность бригадного адъютанта. Из бригады в 1838 г. уже чине поручика поступил в Императорскую Военную академию. По окончании курса в Академии в 1840 г. был причислен к Гвардейскому Генеральному штабу и в 1841 г. получил назначение на Кавказ. Службу на Кавказе Ольшевский начал в Ставрополе с должности офицера для особых поручений в штабе войск Черноморской линии. В 1844—1853 гг. состоял при войсках Левого фланга Кавказской линии, исполнял должность квартирмейстера 20-й пехотной дивизии, в 1845 г. за отличие в делах с горцами был произведён в капитаны, в 1850 г. произведён в подполковники и награждён золотой полусаблей с надписью «за храбрость», в 1852 г. избран членом-сотрудником Русского географического общества и награждён орденом св. Владимира 4-й степени с бантом, годом позже, 26 ноября, награждён орденом св. Георгия 4-й степени за выслугу 25 лет в офицерских чинах (№ 9120 по списку Григоровича — Степанова).

В 1853 г. произведён в полковники и назначен командиром Белевского пехотного полка, с которым во время Крымской войны принял участие в составе отряда генерала Бебутова в многочисленных делах с турками, в том числе при Курюк-Дара. За отличие произведён 24 июля 1854 г. в генерал-майоры. В 1855 г. назначен командиром Левого фланга Лезгинской линии, в 1856 г. — начальник штаба корпуса, действующего на Турецкой границе.

С 1856 по 1861 гг. был дежурным генералом Кавказской армии, в 1856 г. награждён орденами св. Станислава 1-й степени и св. Анны 1-й степени. 23 апреля 1861 г. произведён в генерал-лейтенанты и назначен начальником Кавказской резервной дивизии, 1864 г. командовал войсками Кубанской области. В 1865 г. был переведён в центральную Россию, поочерёдно командовал 9-й и 15-й пехотными дивизиями, награждён орденом св. Владимира 2-й степени. В 1873 г. назначен состоять по запасным войскам.

Во время русско-турецкой войны 1877—1878 гг. пытался вернуться в строй, но его просьбы не были приняты во внимание. 30 августа 1881 г. произведён в генералы от инфантерии и назначен членом Александровского комитета о раненых. В 1883 г. по случаю пятидесятилетнего юбилея службы в офицерских чинах награждён орденом св. Александра Невского.

Скончался 1 марта 1895 года, похоронен на Новодевичьем кладбище в Санкт-Петербурге[1].

Мелентий Яковлевич оставил после себя выдающееся сочинение мемуарно-исторического характера: «Кавказ с 1841 по 1866 год». Публикация текста растянулась на много лет, фрагменты печатались во многих ведущих периодических изданиях Кавказа и России, целиком текст под одной обложкой был напечатан только в Санкт-Петербурге в 2003 году. Работу Ольшевского высоко ценили такие признанные авторитеты как военный министр Д. А. Милютин, историки М. И. Венюков и П. О. Бобровский. Кроме воспоминаний он напечатал в периодике несколько статей военного, географического и этнографического характера.

Источники

  1. Петербургский некрополь. Т. 3 (М—Р). — СПб., 1912. — С. 312.
  • Ольшевский М. Я. Кавказ с 1841 по 1866 год. — СПб., 2003.
  • Лукирский А. Н. Генерал-«кавказец» М. Я. Ольшевский и его «Записки»
  • Глиноецкий Н. П. Исторический очерк Николаевской академии Генерального штаба. — СПб., 1882.
  • Список генералам по старшинству на 1886 год. — СПб., 1886.

Напишите отзыв о статье "Ольшевский, Мелентий Яковлевич"

Отрывок, характеризующий Ольшевский, Мелентий Яковлевич

– Mon cher, avec nos 500 mille hommes de troupes, il serait facile d'avoir un beau style, [Мой милый, с нашими 500 ми тысячами войска легко, кажется, выражаться хорошим слогом,] – сказал граф Ростопчин. Пьер понял, почему графа Ростопчина беспокоила pедакция ноты.
– Кажется, писак довольно развелось, – сказал старый князь: – там в Петербурге всё пишут, не только ноты, – новые законы всё пишут. Мой Андрюша там для России целый волюм законов написал. Нынче всё пишут! – И он неестественно засмеялся.
Разговор замолк на минуту; старый генерал прокашливаньем обратил на себя внимание.
– Изволили слышать о последнем событии на смотру в Петербурге? как себя новый французский посланник показал!
– Что? Да, я слышал что то; он что то неловко сказал при Его Величестве.
– Его Величество обратил его внимание на гренадерскую дивизию и церемониальный марш, – продолжал генерал, – и будто посланник никакого внимания не обратил и будто позволил себе сказать, что мы у себя во Франции на такие пустяки не обращаем внимания. Государь ничего не изволил сказать. На следующем смотру, говорят, государь ни разу не изволил обратиться к нему.
Все замолчали: на этот факт, относившийся лично до государя, нельзя было заявлять никакого суждения.
– Дерзки! – сказал князь. – Знаете Метивье? Я нынче выгнал его от себя. Он здесь был, пустили ко мне, как я ни просил никого не пускать, – сказал князь, сердито взглянув на дочь. И он рассказал весь свой разговор с французским доктором и причины, почему он убедился, что Метивье шпион. Хотя причины эти были очень недостаточны и не ясны, никто не возражал.
За жарким подали шампанское. Гости встали с своих мест, поздравляя старого князя. Княжна Марья тоже подошла к нему.
Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]