Кудышев, Омаргали Кудышевич

Омаргали́ Куды́шевич Куды́шев (21 декабря 1912, рудник Акжал, Семипалатинская область (ныне — в Жарминском районе) — 24 августа 1991, город Алма-Ата, КазССР) — ветеран советской и казахстанской журналистики, основатель нескольких общереспубликанских газет, участник Великой Отечественной войны.

До установления советской власти Омаргали учился в медресе, а уже в шестнадцать лет стал работать в школах ликбеза. В 1933 году окончил Семипалатинский педагогический техникум, работал в Лениногорске учителем математики и физики, заведующим учебной частью в казахской школе, а затем в Казсовпартшколе комсомольского образования.

Начало журналистской деятельности

В 1935 году Кудышев был призван в армию, в 48-м кавалерийский полк, после службы прошел школу младшего комсостава и работал начальником типографии и секретарем полковой газеты «Кызыл сакши» («Красный страж»). Одновременно печатался в газете «Фрунзевец», «Лениншiл жас» («Ленинская молодежь»). Работал в Красноармейской газете «Кызыл семсер» («Красный меч») 95-й кавалерийской дивизии.

В 1940 году после окончания Казахского института журналистики (КИЖ) в Алма-Ате Кудышев работал в редакции семипалатинской газеты «Екпiндi».

Военные годы

Гвардии майор Кудышев, военный журналист, прошел Великую Отечественную войну в составе 44-й гвардейской стрелковой дивизии Барановичской орденов Ленина и Суворова Краснознаменной дивизии: был политруком роты, агитатором полка, а затем с июня 1943 года до октября 1944-го — заместителем редактора дивизионной газеты Боевой путь. «Важное место в нашей работе занимало разъяснение содержания, требований Приказа НКО от 28.07.42 № 227, известного как приказ „Ни шагу назад!“, — пишет Кудышев в воспоминаниях. — По свидетельству генерала армии С. М. Штеменко, приказ этот — один из наиболее интересных военных документов Великой Отечественной. „Этот документ явился целым этапом в политической работе“, — писал позднее маршал В. И. Чуйков».

В составе Барановичской дивизии Кудышев принимал участие в освобождении от фашистов Калининской и Ростовской областей, Левобережной Украины, Белоруссии и Восточной Польши. За боевые заслуги был награждён правительственными наградами и благодарностью от Верховного Главнокомандующего СССР И. В. Сталина.

В победном 1945 году Омаргали Кудышев окончил Высший военно-педагогический институт Советской Армии. И до самого конца Второй мировой, до 1946 года, воевал на Дальнем Востоке, закончив войну в звании майора. Награждён орденами Отечественной войны I и II степени, орденом Красной Звезды и медалями.

Журналистская деятельность

После войны Омаргали Кудышев несколько лет работал работал за рубежом. После этого — в аппарате ЦК Компартии Казахстана, затем заместителем редактора газеты Социалістік Казахстан («Социалистический Казахстан») — органа Центрального Комитета Компартии Казахской ССР. В 1950 году стал основателем и первым главным редактором газеты Казакстан мугалімі — Учитель Казахстана на двух языках. В 1952-м — редактор нового издания, также вышедшего на двух языках — «Блокнот агитатора» — «Казакстан Yгiтiшici».

"Это была ночь 5 ноября 1952 года. За эту ночь, ни разу не сомкнув глаз, мы подготовили два первых выпуска. 5 ноября я выпустил в свет сразу пять номеров изданий: один — «Социалістік Казахстан», два — «Блокнота агитатора» и два — «Казахстан мугалімі» — «Учитель Казахстана», — вспоминает Кудышев в своей статье, посвященной 30-летию газеты, напечатанной в «Учителе Казахстана» 5 ноября 1982 года.

С 1956 по 1962 годы Кудышев работает редактором Павлодарской областной газеты Кызыл ту («Красное знамя», теперь — «Сарыарка самалы»), возглавляет литературное объединение имени Исы Байзакова при газете, становится членом Павлодарского литературного объединения имени Павла Васильева. Заботится о молодых литераторах: например, писатели Рамазан Тохтаров и Азильхан Нуршаихов прошли школу у Кудышева в «Кызыл ту». Как журналист, Кудышев выступал во всех жанрах — информационном, аналитическом, публицистическом, художественном, был замечательным переводчиком. Прекрасно знал историю, в частности, историю казахской периодической печати.

Годы работы в Павлодаре оказались богатыми на общение. Сюда приезжал Мухтар Ауэзов, и Кудышев, в соответствии с обязанностями главного редактора областной газеты, встречал писателя на Павлодарской земле. Ауэзов уже знал Кудышева как переводчика своих рассказов, эти встречи и беседы сохранились запечатленными на фотографиях, сделанных фотокором газеты Иваном Пуховым. Омаргали Кудышев являлся председателем оргбюро Союза журналистов Казахстана по Павлодарской области.

Из Павлодара Кудышев возвращается в Алма-Ату, где с 1962 по 1966 годы работает главным редактором «Ведомостей Верховного Совета и Правительства Казахской ССР», в журнале «Жана фильм» («Новый фильм»).

Общественная деятельность

В 1966 году Кудышев — ответственный секретарь Союза журналистов Казахстана. Делегат I Всесоюзного Съезда советских журналистов в Москве, участник делегации советских журналистов СССР в КНР. В последние годы жизни Омаргали Кудышев работал ответсекретарем в редакции газеты «Бiздiн Отан» («Наша Родина», теперь — «Шалкар») Советского общества по культурным связям с соотечественниками за рубежом (Общество «Родина»). Он в совершенстве владел казахским и русским языками, знал арабский язык и графику, свободно разговаривал на нескольких тюркских языках, прекрасно знал историю и культуру Востока. На страницах этой газеты он пропагандировал историю и быт казахского народа для соотечественников за рубежом.

На его родине, в Семипалатинске, а также в Павлодаре, где он работал, Омаргали Кудышеву посвящены экспозиции в музеях. Он награждён грамотами Президиума Верховного Совета Казахской ССР.

Ссылки

• spy.kz/Cult_sport/Asel-OMAR-Slovo-o-redaktore/
• map.pavlodarlibrary.kz/literary/lit_baizakov.html
• www.kalamger.kz/load/3-1-0-51
• www.kazpravda.kz/print/1181266907
• www.kazpravda.kz/c/1350608464 Казахстанская правда. Его золотое перо.
• www.kalamger.kz/index.php?option=com_content&view=article&id=75&catid=19&Itemid=5
• podvignaroda.ru/filter/filterimage?path=VS/248/033-0690155-1075%2B011-1074/00000531.jpg&id=31733263&id=31733263&id1=4de43ee87c2e63955f969410a8e0e728 Военные журналисты

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Кудышев, Омаргали Кудышевич

– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.