Омар, Болат Танзилулы
| Болат Танзилулы Омар | |||
| каз. Болат Тәнзілұлы Омар | |||
 На церемонии вручения премии «Кулагер», 2011 год. | |||
| Дата рождения: |
14 декабря 1947 (76 лет) | ||
|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||
| Гражданство: | |||
| Профессия: |
режиссёр, автор сценария | ||
| Карьера: |
1971 — по настоящее время | ||
| Награды: |
| ||
Болат Танзилулы Омар (каз. Болат Тәнзілұлы Омар, род. 14 декабря 1947 года, Баянаульский район, Павлодарская область, Казахская ССР) — казахстанский режиссёр, сценарист, заслуженный деятель Казахстана (2011).
Содержание
Биография
В 1971 году окончил постановочный факультет Всесоюзного государственного института кинематографии по специальности режиссёр документального кино и телефильма[1].
С 1971 года работал режиссёром на киностудии «Казахфильм». С 1988 года — председатель правления хозрасчётной киностудии «Катарсис», с 1989 года — председатель правления хозрасчётной киностудии «Оркенфильм». С 1996 года работал преподавателем компьютерной графики Казахского государственного института театра и кино имени Т. К. Жургенова. С 1998 года — главный специалист компьютерной графики и режиссёр телерадиокомплекса президента Казахстана. C 2000 года — преподаватель мастерской режиссуры рекламных клипов и видеосюжетов Казахской национальной академии искусств имени Т. К. Жургенова. С 2002 года — начальник отдела кинопрограмм и оформления канала РТРК «Казахстан»[1].
С 2005 года — редактор объединения анимационных фильмов и режиссур, режиссёр-постановщик АО «Казахфильм» имени Шакена Айманова[1].
С 2007 года — доцент кафедры «Режиссура кино и телевидения» Казахской национальной академии искусств имени Т. К. Жургенова. С 2009 года — преподаватель компьютерной анимации и основ трёхмерной анимации Казахской национальной академии искусств имени Т. К. Жургенова[1].
С 2008 года — секретарь Союза кинематографистов Казахстана[1].
Творчество
Является автором сценария и режиссёром более 40 работ, в том числе документальных фильмов «Чимкент» (1972), «И собрались волшебники» (1976), «Песни о любви к тебе» (1976), «Музыкальная Алма-Ата» (1977), «Мелодии и краски Казахстана» (1985); мультипликационных фильмов «Крот и заяц» (1978), «Канбак-шал» (1979), «Три мастера» (1981), «Мүшел, немесе Жануарлар сайысы» (2010); художественных фильмов «Дом под луной» (1982), «Выше гор» (1988), «Восточный коридор, или Рэкет по…» (1991) и других[1].
Награды
- Заслуженный деятель Казахстана (2011)
- Медаль «За трудовое отличие» (1981)
- Бронзовая медаль ВДНХ СССР «За достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР»
- Почётный титул «Экран шебері» (Мастер экрана, Союз кинематографистов Казахстана, 2009)[2][3][4]
Напишите отзыв о статье "Омар, Болат Танзилулы"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [idwhoiswho.kz/node/1545 Омар Болат Танзилулы]. Кто есть кто. Проверено 4 января 2012. [www.webcitation.org/6AVbkw6KU Архивировано из первоисточника 8 сентября 2012].
- ↑ Тулеген Байтукенов. [www.time.kz/index.php?module=news&newsid=13988 Кино-кони] // Время. — 23 декабря 2009.
- ↑ Ольга Храбрых. [www.express-k.kz/show_article.php?art_id=35420 «Келин» для «Оскара»] // Экспресс К. — 23 декабря 2009. — № 238 (16869).
- ↑ Екатерина Ионова. [www.inform.kz/rus/article/2221705 В Алматы состоялась церемония награждения лауреатов национальной премии в области кинематографии «Кулагер-2009»]. Казинформ (21 декабря 2009). Проверено 4 января 2012. [www.webcitation.org/6B8e7MV25 Архивировано из первоисточника 3 октября 2012].
Отрывок, характеризующий Омар, Болат Танзилулы
Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.
Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
