Омаэ, Кэнъити
| Кэнъити Омаэ | |
| 大前研一 | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: |
21 февраля 1941 (83 года) |
| Место рождения: | |
| Сайт: |
[www.kohmae.com mae.com] |
Кэнъити Омаэ (яп. 大前 研一 О:маэ Кэнъити, р.1941?) — японский специалист в области стратегического менеджмента.
Содержание
Биография
Учился в Университете Васэда и Токийском технологическом институте. Получил степень доктора философии в области ядерной техники в Массачусетском технологическом институте. Вначале работал старшим инженером в компании Hitachi, участвовал в разработке реактора на быстрых нейтронах. В течение двадцати пяти лет был партнёром японского отделения McKinsey & Company. Консультирует известнейшие мировые компании по стратегическим вопросам. Основная профессиональная сфера — создание творческих стратегий и разработка организационных принципов их внедрения.
Достижения
На родине в Японии его называют «Мистер Стратегия»[1]. В 1994 году журнал The Economist включил Кэнъити Омаэ в список пяти гуру менеджмента мирового уровня[2]. 1995 году Нотр-Дамский университет присвоил ему почетную степень доктора.
Кэнъити Омаэ — автор книг, посвящённых стратегии и статей, опубликованных в журналах Journal of Nuclear Engineering, Journal of Nuclear Materials Chief Executive, European Management, The McKinsey Quarterly и The Harvard Business Review. В настоящее время Кэнъити Омаэ живёт в Иокогаме вместе с женой Джанет и сыновьями Соки и Хироки. В свободное время увлекается музыкой (кларнет), парусным спортом и дайвингом.
В сентябре 2002 года был приглашён советником китайской провинции Ляонин и города Тяньцзинь.
Модель 3C
Кэнъити Омаэ — создатель модели трёх факторов («стратегический треугольник»), влияющих на успех стратегии компании — Модели 3С.
Согласно Омаэ, успешный стратег должен фокусироваться на следующих трех факторах:
- Компания (Corporation)
- Клиент (Customer)
- Конкуренты (Competitors)
При построении любой деловой стратегии необходимо принимать во внимание главных игроков: саму компанию, клиентов/потребителей и конкурентов. Каждый из этих трёх стратегических игроков — живой организм с собственными интересами и целями. Вместе они образуют стратегический треугольник.[3]
Книги
Омаэ является автором и соавтором более сотни книг, посвящённых менеджменту, бизнесу, финансам, образованию, государственным и социальным вопросам[4]. Его первая книга, «Цикл дьявола» (яп. 悪魔のサイクル Акума но сайкуру), вышла в 1973 году, а начиная с 1990 года его книги печатают ежегодно. Помимо этого, Кэнъити также переводит на японский язык западные бизнес-книги, например, книга «В поисках совершенства» Тома Петерса и Роберта Уотермана в Японии вышла в переводе Омаэ[5].
Книги, вышедшие на русском языке
- Кеничи Омае. Мышление стратега. Искусство бизнеса по-японски = The Mind of the Strategist: The Art of Japanese Business. — М.: «Альпина Паблишер», 2007. — С. 224. — ISBN 978-5-9614-0812-6.
Напишите отзыв о статье "Омаэ, Кэнъити"
Примечания
- ↑ [shogi.ru/htm/Lai/Lai.htm Давид Лай, «Уроки камней го: подход к овладению китайской концепцией ши»]
- ↑ [www.economist.com/node/14031208 The Economist 17.07.2009]
- ↑ Кэнъити Омаэ. Мышление стратега: Искусство бизнеса по-японски, стр. 79
- ↑ [www.kohmae.com/en/entry Список работ Омаэ на его официальном сайте] (англ.)
- ↑ Перевод вышел под названием «エクセレント・カンパニー» (Экусэрэнто кампани: — англ. Excellent company)
Ссылки
- [www.kohmae.com Официальный сайт Омаэ] (яп.)
- [www.kohmae.com/profile/index_e.html Биография на официальном сайте] (англ.)
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Омаэ, Кэнъити
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
