Омер Лютфи-паша

Запрос «Омер-паша» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Омер Лютфи-паша
тур. Ömer Lütfi Paşa
Дата рождения	24 ноября 1806(1806-11-24)
Место рождения	Янья Гора, Военная граница
Дата смерти	18 апреля 1871(1871-04-18) (64 года)
Место смерти	Стамбул
Принадлежность	Австрийская империя Австрийская империя Османская империя Османская империя
Годы службы	1834—1868
Звание	Сардарэкрем
Сражения/войны	Турецко-египетская война (1839—1841), Революции 1848 года в Дунайских княжествах, Черногорско-турецкая война (1852—1853), Крымская война, Черногорско-турецкая война (1862), Критское восстание (1866—1869)
Награды и премии	Крымская медаль (Османская империя) Крымская медаль (Великобритания)

Оме́р Лютфи́-паша́ (Оме́р-паша́, Ома́р-паша, тур. Ömer Lütfi Paşa), настоящее имя Михаил Латас (серб. Михаило /Мићо/ Латас; 24 ноября 1806, Янья Гора — 18 апреля 1871, Стамбул) — османский военачальник сербского происхождения.

Биография

Михаил Латас был сыном младшего офицера австрийской армии, серба по национальности. Родился в местечке Янья Гора, которое в то время находилось на территории Военной границы, входившей в Габсбургскую монархию.

Был учителем в средней школе города Госпич, где он провел всего один год, пока не получил бесплатное место кадета в кадетской школе в Задаре. Сразу же после окончания кадетской школы в 1827 году из-за семейных проблем (его отец был получил принудительную отставку из армии за кражу, что, практически, означало конец его военной карьеры) был вынужден эмигрировать в Боснию, в Гламоч, откуда он вскоре переехал в Баня-Луку, в поисках заработка на жизнь.

В Баня-Луке, по рекомендации своего мусульманского начальника, принял ислам и взял имя Омер (Омар). Через два года отправился в Видин. Там он был учителем рисования детей командира крепости, который был доволен его работой и рекомендовал Омера в Стамбул. С этой рекомендацией Омер стал первым преподавателем черчения в Османской академии Генерального штаба, а затем учителем шахзаде (наследник престола) Абдул Меджида. Попал в адъютанты к Хюсрев-паше, преобразователю турецкой армии, и в 1838 году стал полковником.

После вступления в 1839 году Абдул Меджида I на престол Омер Латас получил титул паши.

В войну 1839 года против Мухаммеда Али Египетского Омер-паша дослужился до чина генерал-майора.

В 1840 году подавил восстание в Сирии, в 1842 году — в Албании, в 1845 году — снова в Сирии, в 1846 году боролся с мятежниками в Курдистане. Проявив себя успешным воином, Омар-паша, в достаточно молодом возрасте, получил чин мушира (маршал).

В 1848—1849 годах принимал участие в совместной с Россией оккупации Дунайских княжеств, в ходе которой в 1848 году отличился при занятии Валахии и 8 января 1849 года был удостоен ордена Святого Станислава 1-й степени.

Действия на Балканах

На Балканах Омер-паша запомнился тем, что сломил сопротивление боснийских беев, которые противились реформам султана и сформировали в Боснии и Герцеговине сильную оппозицию, какой не было около 15 лет со времён Хусейн-бека Градашчевича. Какое-то время казалось, что боснийцы успокоились, но с революцией 1848 года их движение вспыхнуло с новой силой.

В 1849 году в Боснийской Краине вспыхнуло восстание против Османской империи, которое не мог подавить боснийский визирь Тахир-паша. После чего возникли аналогичные движения в других странах, среди противников реформы был визирь Герцеговины Али-паша Ризванбегович.

В мае 1850 года султан послал Омер-пашу в Боснию подавить восстание. Он прибыл в августе того же года и быстро и решительно утопил восстание в крови, арестовал основных лидеров, в том числе, Али-пашу, который был убит охранником 20 марта 1851 года.

В заключение попало около 1000 ага и беков, а около 400 в кандалах были отправлены в Стамбул. После этого Босния успокоилась, а феодальные отношения беков и ага были навсегда уничтожены. С тех пор Омер-пашу стали называть в Боснии «даур-паша» и величайшим врагом дворянства.

Когда в 1852 году произошел конфликт между Портой и черногорским князем Даниило I, Омер-паше было поручено верховное командование турецкой армией, действовавшей против черногорцев. Особых успехов в 1852 году достигнуто не было. К январю 1853 года Черногория была взята в кольцо окружения, которое постепенно стало сокращаться, но дальнейшим действиям помешало посредничество Австрии и России.

Крымская война (1853−1856)

В начале Крымской войны 1853−1856 годов Омер-паша командовал турецкой армией, действовавшей на Дунайской линии. Он держался очень хорошо, и достиг звания сардарэкрем (фельдмаршал).

После ухода российской армии с Дуная, Омер-паша вместе с британскими и французскими союзниками принял участие в боевых действиях в Крыму. В конце января 1855 года он прибыл с 21 тысячью человек в Евпаторию, откуда предполагалось действовать на русские коммуникации в Крыму. Но здесь успехи его ограничились отражением штурма Евпатории в феврале 1855 года.

С осени того же года Омер-паша принимал участие в боевых действиях на Кавказе. Его отряд отправлен был на судах к малоазиатским берегам, высадился в Батуме и двинулся на выручку осаждённому Карсу, но вернулся в Батум и 21 сентября высадился в Сухум-Кале, откуда вторгнулся в Мингрелию и овладел переправами на реке Ингури. В конце февраля 1856 года, прекратив дальнейшие действия, отплыл к Трабзону.

Участие в других боевых действиях

С 1857 по 1859 годы Омер-паша командовал войсками в Месопотамии, где им было подавлено восстание. Из-за проявленной там жестокости он некоторое время находился в опале.

Но, в связи с надвигавшейся войной с Черногорией, из-за восстания Луки Вукаловича, в начале 1861 года Омер-паша вновь назначен верховным главнокомандующим войск, действовавших против черногорцев и в Герцеговине. Боевые действия Омер-паши приводят Черногорию в 1862 году к весьма тяжелому положению, в результате которого Черногория смогла сохранить независимость только благодаря великим державам.

Позднее, в 1867 году Омер-паша возглавлял подавление греческого восстания на острове Крит, но не имел там успеха. Из-за слабой поддержки турецкого флота и плохого снабжения он не смог в полной мере обеспечить блокаду острова.

На этом его военная карьера закончилась, и в 1868 году он вышел в отставку.

Художественный образ

В середине XX века югославский писатель Иво Андрич, лауреат Нобелевской премии, в своем романе «Омерпаша Латас» изобразил жизнь и деятельность Омер-паши во время войны в Боснии и Герцеговине.

Примечания

При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Омер Лютфи-паша

Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.


В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
Городовая полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров, или полицмейстеров, и двадцать комиссаров, или частных приставов, поставленных во всех частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки. Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба. Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию. Сии суть средства, которые правительство употребило, чтобы возвратить порядок и облегчить ваше положение; но, чтобы достигнуть до того, нужно, чтобы вы с ним соединили ваши старания, чтобы забыли, если можно, ваши несчастия, которые претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежимая и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнут на ваши особы и оставшиеся ваши имущества, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов. Солдаты и жители, какой бы вы нации ни были! Восстановите публичное доверие, источник счастия государства, живите, как братья, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам, и скоро ваши слезы течь перестанут».