Онага, Каллист Валентин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Каллист Валентин Онага
Callistus Valentine Onaga<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
епископ Энугу
9 февраля 2009 год
Церковь: Римско-Католическая церковь
Предшественник: епископ Антоний Оконкво Гбуджи
 
Рождение: 29 сентября 1958(1958-09-29) (65 лет)
Принятие священного сана: 8 августа 1987 год
Епископская хиротония: 2 мая 2009 год

Каллист Валентин Онага (игбо Callistus Valentine Onaga, 29 сентября 1958 год, Агбуду, Колониальная Нигерия) — католический прелат, епископ Энугу с 9 февраля 2009 года.



Биография

Каллист Валентин Онага родился 29 сентября 1958 года в населённом пункте Агбуду в семье Винцента и Виктории Онага, принадлежавшим к народу игбо. Его мать была дочерью вождя игбо Чуквуани из Озаллы Акну. В 1972 году Каллист Валентин Онага окончил начальную школу святого Антония в Агбуду. В 1975 году получил среднее образование в малой семинарии Святейшего Сердца Иисуса в городе Нсуде, после чего обучался в Риме в Городском римском университете, где в 1987 году получил научную степень бакалавра богословия. 8 августа 1987 года Каллист Валентин Онага был рукоположён в священника, после чего служил в различных приходах епархии Энугу. Был настоятелем церкви Пресвятой Девы Марии в Энугу и исполнял должность генерального викария епархии Энугу.

9 февраля 2009 года Римский папа Бенедикт XVI назначил Каллиста Валентина Онагу епископом Энугу. 9 февраля 2009 года состоялось рукоположение Каллиста Валентина Онаги в епископа, которое совершил апостольский нунций в Нигерии и титулярный архиепископ Батрианы Ренцо Фратини в сослужении с архиепископом Оничи Валерианом Океке и епископом Энугу Антонием Оконкво Гбуджи.

Напишите отзыв о статье "Онага, Каллист Валентин"

Ссылки

  • [www.catholic-hierarchy.org/bishop/bonaga.html Информация]  (англ.)
  • [www.catholicdioceseenugu.org/bishop.html Биография]  (англ.)
Предшественник:
епископ Антоний Оконкво Гбуджи
Епархия Энугу
9 февраля 2009 год
Преемник:

Отрывок, характеризующий Онага, Каллист Валентин

– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.