Онгфианг, Франк

Франк Онгфианг
Общая информация
Полное имя	Франк Оливье Онгфианг
Родился	Яунде, Камерун
Гражданство
Рост	172 см
Вес	70 кг
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Сриуиджая
Номер	25
Карьера
Молодёжные клубы
	Нант
	Бордо
Клубная карьера*
2001—2002	Венеция	1 (0)
2002—2005	Палермо	4 (0)
2003—2004	→  Чезена	12 (1)
2004—2005	→  Мартина	23 (1)
2005—2006	Эсперанс (Тунис)
2007—2008	Аль-Айн
2008	Аль-Ахли (Триполи)
2009	Орландо Пайретс
2011	Звезда (Кировоград)	20 (0)
2012—2013	Шейх Руссел
2013	Бенфика (Луанда)
2014—н.в.	Сриуиджая	15 (1)
Национальная сборная**
	Камерун (до 17)	? (?)
	Камерун (до 20)	5 (1)
	Камерун (до 23)	? (?)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов, откорректировано по состоянию на 7 октября 2014. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Франк Оливье Онгфианг (фр. Frank Olivier Ongfiang; 6 апреля 1985, Яунде, Камерун) — камерунский футболист, полузащитник клуба «Сриуиджая».

Биография

Франк Онгфианг родился 6 апреля 1985 года в столице Камеруна Яунде. Когда ему было 10 лет, его семья переехала во Францию. В детстве Франк мечтал играть за испанский «Реал Мадрид». Его кумиром в футболе является Роналдиньо.

Онгфианг занимался в школе клуба «Нант», в 15 лет перешёл в «Бордо».

Клубная карьера

В сезоне 2001/02 подписал контракт с итальянским клубом «Венеция». 17 марта 2002 года в 17 лет дебютировал в чемпионате Италии (Серии A) в выездном матче против «Кьево» (1:1), Онгфианг вышел на 90 минуте вместо Артуро ди Наполи. Летом 2002 года перешёл в «Палермо» из одноимённого города, после того как Маурицио Дзампарини, продав «Венецию», приобрёл контрольный пакет акций «Палермо». Вместе с Франком в сицилийский клуб перешли и многие другие игроки. В сезоне 2002/03 он сыграл 4 игры в Серия B.

Из-за того, что агент Онгфианга не смог договорится о продлении контракта, его отправляли в аренду. Вначале — в клуб Серии С1, «Чезену», где Онгфианг провёл 12 матчей и забил 1 гол. В сезоне 2004/05 он выступал на правах аренды в команде «Мартина», за которую сыграл 23 игры и забил 1 мяч.

Летом 2005 года перешёл в тунисский «Эсперанс». В 2005 выступал в Лиги чемпионов КАФ. В составе команды стал чемпионом Туниса и был признан лучшим иностранным игроком в сезоне 2005/06, также стал обладателем Кубка Туниса. Зимой 2007 года подписал контракт с «Аль-Айном» из ОАЭ. Онгфианг выступал в Лиге чемпионов АФК 2007, в матче против иранского «Сепахана» (3:2) Франк отметился забитым голом.

В 2008 году выступал за ливийский «Аль-Ахли» из Триполи. Затем находился в составе йоханнесбургского «Орландо Пайретс». В сезоне 2008/09 клуб стал серебряным призёром чемпионата ЮАР. После того, как его контракт закончился, Онгфианг покинул расположение команды в статусе свободного агента.

В марте 2011 года подписал контракт с кировоградской «Звездой». В Первой лиге Украины дебютировал 20 марта 2011 года в выездном матче против армянского «Титана» (0:0), Анатолий Бузник выпустил Онгфианга в стартовом составе, на 73 минуте он был заменён на Павла Чорномаза. В команде ему помогал адаптироваться Александр Батальский, который знал английский язык. Всего в «Звезде» футболист провёл около одного года, в Первой лиге сыграл 20 игр, в которых получил 2 жёлтые карточки и сделал 1 голевую передачу. Сайт Football.ua отмечал у Франка высокую технику и хорошую культуру паса. За короткое время Онгфианг стал любимцем местных болельщиков. В декабре 2011 года покинул расположение клуба в статусе свободного агента.

В марте 2013 года перешёл в бангладешский клуб «Шейх Руссел». В 2013 году выступал в чемпионате Анголы за «Бенфику» из Луанды. В начале 2014 года стал игроком индонезийской команды «Сриуиджая». В новой команде взял 25 номер. В чемпионате Индонезии дебютировал 2 февраля 2014 года в матче против «Персиба» из Бандунга, встреча закончилась поражением «Сриуиджаи» со счётом (1:0).

Карьера в сборной

Выступал за юношескую сборную Камеруна до 17 лет. В составе сборной Камеруна до 20 лет провёл 5 матчей и забил 1 гол. Онгфианг был капитаном команды, которая боролась за выход на чемпионат Африки среди молодёжных команд 2005 в Бенине.

Выступал за молодёжную сборную Камеруна до 23 лет, где был капитаном. В феврале 2004 года был вызван в числе 42 человек для участия в отборочном турнире на Олимпийские игры 2004 на матч против Кот-д'Ивуара.

В ноябре 2004 года Винфрид Шефер вызвал Онгфианга в национальную сборную Камеруна на товарищескую игру против Германии (0:3), Франк тогда остался на скамейке запасных. В составе Камеруна участвовал на Всеафриканских играх 2007, в которых победу одержали неукротимые львы.

Достижения

• Чемпион Туниса (1): 2005/06
• Обладатель Кубка Туниса (1): 2005/06
• Серебряный призёр чемпионата ЮАР (1): 2008/09

Личная жизнь

Женат, воспитывает ребёнка. В свободное время слушает музыку афро-американского направления.

Ссылки

• [www.transfermarkt.com/franck-olivier-ongfiang/profil/spieler/49847 Профиль на сайте transfermarkt.com] (англ.)
• [int.soccerway.com/players/franck-olivier-ongfiang/94769 Профиль на сайте soccerway.com] (англ.)
• [soccerdatabase.eu/player/26922/ Статистика на сайте Playerhistory] (англ.)
• [www.ffu.org.ua/ukr/tournaments/prof/80052 Статистика на сайте Федерации футбола Украины] (укр.)

Отрывок, характеризующий Онгфианг, Франк

– Каково, брат, угощенье? Всё на серебре, – сказал один. – Лазарева видел?
– Видел.
– Завтра, говорят, преображенцы их угащивать будут.
– Нет, Лазареву то какое счастье! 10 франков пожизненного пенсиона.
– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.



В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
Жизнь между тем, настоящая жизнь людей с своими существенными интересами здоровья, болезни, труда, отдыха, с своими интересами мысли, науки, поэзии, музыки, любви, дружбы, ненависти, страстей, шла как и всегда независимо и вне политической близости или вражды с Наполеоном Бонапарте, и вне всех возможных преобразований.
Князь Андрей безвыездно прожил два года в деревне. Все те предприятия по именьям, которые затеял у себя Пьер и не довел ни до какого результата, беспрестанно переходя от одного дела к другому, все эти предприятия, без выказыванья их кому бы то ни было и без заметного труда, были исполнены князем Андреем.
Он имел в высшей степени ту недостававшую Пьеру практическую цепкость, которая без размахов и усилий с его стороны давала движение делу.
Одно именье его в триста душ крестьян было перечислено в вольные хлебопашцы (это был один из первых примеров в России), в других барщина заменена оброком. В Богучарово была выписана на его счет ученая бабка для помощи родильницам, и священник за жалованье обучал детей крестьянских и дворовых грамоте.
Одну половину времени князь Андрей проводил в Лысых Горах с отцом и сыном, который был еще у нянек; другую половину времени в богучаровской обители, как называл отец его деревню. Несмотря на выказанное им Пьеру равнодушие ко всем внешним событиям мира, он усердно следил за ними, получал много книг, и к удивлению своему замечал, когда к нему или к отцу его приезжали люди свежие из Петербурга, из самого водоворота жизни, что эти люди, в знании всего совершающегося во внешней и внутренней политике, далеко отстали от него, сидящего безвыездно в деревне.
Кроме занятий по именьям, кроме общих занятий чтением самых разнообразных книг, князь Андрей занимался в это время критическим разбором наших двух последних несчастных кампаний и составлением проекта об изменении наших военных уставов и постановлений.
Весною 1809 года, князь Андрей поехал в рязанские именья своего сына, которого он был опекуном.
Пригреваемый весенним солнцем, он сидел в коляске, поглядывая на первую траву, первые листья березы и первые клубы белых весенних облаков, разбегавшихся по яркой синеве неба. Он ни о чем не думал, а весело и бессмысленно смотрел по сторонам.
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.
Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.


По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.