Опалёв, Иван Васильевич

Иван Васильевич Опалев
Дата рождения	12 октября 1906(1906-10-12)
Место рождения	деревня Удмуртские Ключи, Глазовский район, Удмуртия
Дата смерти	10 января 1956(1956-01-10) (49 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1921—1946 (с перерывом)
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война, Советско-японская война
Награды и премии

Иван Васильевич Опалев (1906—1956) — майор Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).

Биография

Иван Опалев родился 12 октября 1906 года в деревне Удмуртские Ключи (ныне — Глазовский район Удмуртии). Окончил семь классов школы. В 1921—1923 годах проходил службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии, окончил Ижевскую военно-техническую школу. Демобилизовавшись, окончил совпартшколу и льноводческие курсы. Находился на хозяйственных должностях. В августе 1941 года Опалев повторно был призван в армию. В том же году он окончил курсы усовершенствования командного состава и был направлен на фронт Великой Отечественной войны.

К октябрю 1944 года гвардии майор Иван Опалев командовал 40-м гвардейским отдельным миномётным дивизионом 7-го механизированного корпуса 2-го Украинского фронта. Отличился во время освобождения Румынии и Венгрии. В период с 6 по 28 октября 1944 года дивизион Опалева участвовал в освобождении городов Орадя, Дебрецен, Карцаг, Дьома, Кисуйсаллаш, уничтожив в общей сложности 3 танка, 17 бронемашин, более 80 автомашин, 10 артиллерийских орудий, большое количество боевой техники и живой силы противника. В тех боях Опалёв неоднократно поднимал свой дивизион в контратаки.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» гвардии майор Иван Опалев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3752.

Участвовал в боях советско-японской войны. В 1946 году Опалев был уволен в запас. Проживал и работал в Москве. Скончался 10 января 1956 года, похоронен в колумбарии Новодевичьего кладбища Москвы.

Был также награждён двумя орденами Красного Знамени, орденами Кутузова 3-й степени, Александра Невского и Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, рядом медалей.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1988. — Т. 2 /Любов — Ящук/. — 863 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-203-00536-2.
• ГСС, ГРФ, ПКОС — наши земляки. — Ижевск, 1995.
• Кулёмин И. Г. Героев наших имена. Ижевск, 1975.

Отрывок, характеризующий Опалёв, Иван Васильевич

– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.
– Сomme c'est un homme d'esprit votre pere, – сказала она, – c'est a cause de cela peut etre qu'il me fait peur. [Какой умный человек ваш батюшка. Может быть, от этого то я и боюсь его.]
– Ax, он так добр! – сказала княжна.


Князь Андрей уезжал на другой день вечером. Старый князь, не отступая от своего порядка, после обеда ушел к себе. Маленькая княгиня была у золовки. Князь Андрей, одевшись в дорожный сюртук без эполет, в отведенных ему покоях укладывался с своим камердинером. Сам осмотрев коляску и укладку чемоданов, он велел закладывать. В комнате оставались только те вещи, которые князь Андрей всегда брал с собой: шкатулка, большой серебряный погребец, два турецких пистолета и шашка, подарок отца, привезенный из под Очакова. Все эти дорожные принадлежности были в большом порядке у князя Андрея: всё было ново, чисто, в суконных чехлах, старательно завязано тесемочками.
В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьезное настроение мыслей. В эти минуты обыкновенно поверяется прошедшее и делаются планы будущего. Лицо князя Андрея было очень задумчиво и нежно. Он, заложив руки назад, быстро ходил по комнате из угла в угол, глядя вперед себя, и задумчиво покачивал головой. Страшно ли ему было итти на войну, грустно ли бросить жену, – может быть, и то и другое, только, видимо, не желая, чтоб его видели в таком положении, услыхав шаги в сенях, он торопливо высвободил руки, остановился у стола, как будто увязывал чехол шкатулки, и принял свое всегдашнее, спокойное и непроницаемое выражение. Это были тяжелые шаги княжны Марьи.