Операция «Морварид»
| Операция «Морварид» | |||
| Основной конфликт: Ирано-иракская война | |||
| Дата |
28-29 ноября 1980 года | ||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Причина |
Акция иранского флота против иракских передовых радиолокационных постов | ||
| Итог |
Победа Ирана | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Операция «Морварид» (перс. عملیات مروارید — «Операция Жемчужина») — ударная операция, проведённая иранским флотом и военно-воздушными силами против побережья Ирака 28 ноября 1980 года, во время ирано-иракской войны. Удар был нанесён в ответ на развёртывание Ираком передовых постов наблюдения и радарных станций на нефтяных платформах в заливе. Операция завершилась убедительной победой иранских сил, и тяжелыми потерями для Ирака.
Содержание
Операция
Предварительный удар
28 ноября 1980 года, иранская авиация нанесла мощный удар по иракским аэродромам вокруг Басры. В налёте принимали участие истребители F-5 «Тайгер» и истребители-бомбардировщики F-4 «Фантом II». Налет завершился успехом, летные полосы получили повреждения, кроме того один истребитель Миг-21 был уничтожен на земле. Эта операция ослабила воздушное присутствие Ирака над восточной частью Персидского Залива и облегчила оперирование военно-морских сил.
В ночь с 28 на 29 ноября, шесть кораблей иранского флота, соединённые в оперативную группу 421, скрытно приблизились к иракскому побережью и при поддержке палубных и базовых вертолётов, высадили отряды коммандос у принадлежавших Ираку нефтяных терминалов Мина-эль-Бакр и Кор-аль-Амия. Атака была совершенно неожиданной для иракцев. После короткой перестрелки, иранские солдаты подавили сопротивление обороняющихся, и, заложив подрывные заряды — эвакуировались на вертолетах Boeing CH-47 Chinook. Терминалы, и расположенные рядом радарные станции раннего предупреждения, были полностью уничтожены, нанеся тяжелый ущерб нефтяной инфраструктуре Ирака.
Морское сражение у Аль Фау
В это же время, два крупных иранских корабля — корветы «Пейкан» и «Джошан», типа «La Combattante II»[1], блокировали иракские порты Аль Фау и Умм Каср. Более 60 иностранных судов были заперты в портах, не имея возможности выйти в море. Также, иранские корветы подвергли оба порта артиллерийскому обстрелу, нанеся некоторый урон инфраструктуре.
Иракское командование запоздало с ответом. Только утром 29 ноября, две группы (по четыре) торпедных катеров типа «Большевик» и отряд из пяти ракетных катеров проекта 205 вышли в море для контратаки на иранские корабли у Аль Фау.
Обнаружив противника, обе стороны обменялись ракетными ударами. Иранцы нанесли удар первыми, используя преимущество в дальнобойности своих ракет RGM-84A «Гарпун». Два иракских ракетных катера были потоплены попаданиями «Гарпунов», но три остальных продолжили атаку на корвет «Пейкан».
Оказавшись под атакой превосходящих сил противника, иранский корвет запросил поддержки военно-воздушных сил. Иранские ВВС ответили на запрос о помощи, выслав два истребителя-бомбардировщика F-4 «Фантом II» с авиабазы Бушер. Однако, к моменту их прибытия, «Пейкан» был уже поражен двумя ракетами П-15 «Термит», и тонул. В отместку за гибель корвета, иранские «Фантомы» немедленно атаковали иракское соединение при помощи ракет AGM-65 Maverick, нанеся ему катастрофический урон: четыре торпедных катера проекта 183 были потоплены, два ракетных катера проекта 205 выведены из строя и ещё один иракский ракетный катер буквально разорван на куски одновременным попаданием трех ракет. Практически полное уничтожение иракского соединения заняло менее пяти минут.
Воздушное сражение
Одновременно, ещё четыре истребителя F-4 «Фантом II» с авиабазы Шираз бомбардировали порт Аль Фау, использовав управляемые авиабомбы для уничтожения портовых складов и инфраструктуры. Атаку поддержало звено F-5 «Тайгер», подвергшее бомбардировке позиции ПВО вокруг порта. Иракская противовоздушная оборона действовала неумело и не смогла воспрепятствовать разрушению порта: один иранский истребитель, согласно заявлениям Ирака, был подбит выстрелом ПЗРК, но сумел добраться до базы.
В это время, новые силы иранской авиации — истребители F-5 «Тайгер» и перехватчики F-14 «Томкэт» — прибыли в восточную часть Персидского Залива, прикрывая отступление кораблей флота и поддерживая F-4, наносящие удары по портам и нефтяным вышкам. При этом взлетевший с одной из вышек вертолет «Супер Фрелон», снаряженный ракетами «Экосет» для атаки отступающих иранских кораблей, был атакован ракетами с лазерным наведением и уничтожен в воздухе.
Наконец, на поле боя появилась авиация Саддама Хусейна. Два звена истребителей Миг-23 поднялись с авиабаз и вступили в бой с иранскими самолетами над Мина-эль-Бакр. Иранские F-4 «Фантом II», уже освободившиеся от бомбовой нагрузки, вступили в бой. За несколько минут воздушного сражения, три Миг-23 были сбиты ценой потери одного «Фантома». Ещё одна четверка Миг-23 попыталась атаковать отступающий на восток корвет «Джошан», но была вынуждена отступить, потеряв самолет от выстрела ЗРК корвета. Вслед за этим, патрулирующий иранский F-14 «Томкэт» атаковал иракские самолеты, сбив два из них и заставив оставшегося Миг’а отступить.
Результаты
Операция «Морварид» завершилась несомненным успехом иранских сил и тяжёлым поражением для Ирака. Менее чем за двенадцать часов, 80 % иракского флота (включая все ракетные катера) были уничтожены, нефтяные терминалы Мина-эль-Бакр и Кор-аль-Амия разрушены атакой коммандос, порт Аль Фау блокирован и подвергнут бомбардировке. Всего за время операции Ирак потерял пять ракетных катеров, четыре торпедных катера, ударный вертолет, один истребитель Миг-21 (разбомбленный на летной полосе) и четыре истребителя Миг-23. Кроме того были уничтожены радарные системы в Мина-эль-Бакр, что нарушило контроль Ирака над воздушным пространством Персидского Залива.
Потери иранцев были много меньше: они потеряли один корвет потопленным, один F-4 «Фантом II» сбитым и один поврежденным. В целом, операция «Морварид» продемонстрировала несостоятельность военной машины Саддама Хусейна и эффективно завершила первый период ирано-иракской войны.
Напишите отзыв о статье "Операция «Морварид»"
Примечания
- ↑ В ряде источников обозначаются как большие ракетные катера.
Ссылки
- [www.iinavy.org/morvarid.html] (англ.)
- [www.iiaf.net/stories/warstories/s4.html] (англ.)
- [www.emadbaghi.com/archives/000618.php جامعهشناسی جنگ (آمار شهدای جنگ)] (перс.)
- [www.rahetudeh.com/rahetude/Sarmaghaleh-vasat/HTML/2006/juni/jang2dahe.html اسناد سخن میگویند: بازی دو طرفه میان آمریکا و رهبران و سرداران جنگ ۸ ساله با عراق] (перс.)
Отрывок, характеризующий Операция «Морварид»
Но Долохов не отошел; он развязал платок, дернул его и показал запекшуюся в волосах кровь.– Рана штыком, я остался во фронте. Попомните, ваше превосходительство.
Про батарею Тушина было забыто, и только в самом конце дела, продолжая слышать канонаду в центре, князь Багратион послал туда дежурного штаб офицера и потом князя Андрея, чтобы велеть батарее отступать как можно скорее. Прикрытие, стоявшее подле пушек Тушина, ушло, по чьему то приказанию, в середине дела; но батарея продолжала стрелять и не была взята французами только потому, что неприятель не мог предполагать дерзости стрельбы четырех никем не защищенных пушек. Напротив, по энергичному действию этой батареи он предполагал, что здесь, в центре, сосредоточены главные силы русских, и два раза пытался атаковать этот пункт и оба раза был прогоняем картечными выстрелами одиноко стоявших на этом возвышении четырех пушек.
Скоро после отъезда князя Багратиона Тушину удалось зажечь Шенграбен.
– Вишь, засумятились! Горит! Вишь, дым то! Ловко! Важно! Дым то, дым то! – заговорила прислуга, оживляясь.
Все орудия без приказания били в направлении пожара. Как будто подгоняя, подкрикивали солдаты к каждому выстрелу: «Ловко! Вот так так! Ишь, ты… Важно!» Пожар, разносимый ветром, быстро распространялся. Французские колонны, выступившие за деревню, ушли назад, но, как бы в наказание за эту неудачу, неприятель выставил правее деревни десять орудий и стал бить из них по Тушину.
Из за детской радости, возбужденной пожаром, и азарта удачной стрельбы по французам, наши артиллеристы заметили эту батарею только тогда, когда два ядра и вслед за ними еще четыре ударили между орудиями и одно повалило двух лошадей, а другое оторвало ногу ящичному вожатому. Оживление, раз установившееся, однако, не ослабело, а только переменило настроение. Лошади были заменены другими из запасного лафета, раненые убраны, и четыре орудия повернуты против десятипушечной батареи. Офицер, товарищ Тушина, был убит в начале дела, и в продолжение часа из сорока человек прислуги выбыли семнадцать, но артиллеристы всё так же были веселы и оживлены. Два раза они замечали, что внизу, близко от них, показывались французы, и тогда они били по них картечью.
Маленький человек, с слабыми, неловкими движениями, требовал себе беспрестанно у денщика еще трубочку за это , как он говорил, и, рассыпая из нее огонь, выбегал вперед и из под маленькой ручки смотрел на французов.
– Круши, ребята! – приговаривал он и сам подхватывал орудия за колеса и вывинчивал винты.
В дыму, оглушаемый беспрерывными выстрелами, заставлявшими его каждый раз вздрагивать, Тушин, не выпуская своей носогрелки, бегал от одного орудия к другому, то прицеливаясь, то считая заряды, то распоряжаясь переменой и перепряжкой убитых и раненых лошадей, и покрикивал своим слабым тоненьким, нерешительным голоском. Лицо его всё более и более оживлялось. Только когда убивали или ранили людей, он морщился и, отворачиваясь от убитого, сердито кричал на людей, как всегда, мешкавших поднять раненого или тело. Солдаты, большею частью красивые молодцы (как и всегда в батарейной роте, на две головы выше своего офицера и вдвое шире его), все, как дети в затруднительном положении, смотрели на своего командира, и то выражение, которое было на его лице, неизменно отражалось на их лицах.
Вследствие этого страшного гула, шума, потребности внимания и деятельности Тушин не испытывал ни малейшего неприятного чувства страха, и мысль, что его могут убить или больно ранить, не приходила ему в голову. Напротив, ему становилось всё веселее и веселее. Ему казалось, что уже очень давно, едва ли не вчера, была та минута, когда он увидел неприятеля и сделал первый выстрел, и что клочок поля, на котором он стоял, был ему давно знакомым, родственным местом. Несмотря на то, что он всё помнил, всё соображал, всё делал, что мог делать самый лучший офицер в его положении, он находился в состоянии, похожем на лихорадочный бред или на состояние пьяного человека.
Из за оглушающих со всех сторон звуков своих орудий, из за свиста и ударов снарядов неприятелей, из за вида вспотевшей, раскрасневшейся, торопящейся около орудий прислуги, из за вида крови людей и лошадей, из за вида дымков неприятеля на той стороне (после которых всякий раз прилетало ядро и било в землю, в человека, в орудие или в лошадь), из за вида этих предметов у него в голове установился свой фантастический мир, который составлял его наслаждение в эту минуту. Неприятельские пушки в его воображении были не пушки, а трубки, из которых редкими клубами выпускал дым невидимый курильщик.
– Вишь, пыхнул опять, – проговорил Тушин шопотом про себя, в то время как с горы выскакивал клуб дыма и влево полосой относился ветром, – теперь мячик жди – отсылать назад.
– Что прикажете, ваше благородие? – спросил фейерверкер, близко стоявший около него и слышавший, что он бормотал что то.
– Ничего, гранату… – отвечал он.
«Ну ка, наша Матвевна», говорил он про себя. Матвевной представлялась в его воображении большая крайняя, старинного литья пушка. Муравьями представлялись ему французы около своих орудий. Красавец и пьяница первый номер второго орудия в его мире был дядя ; Тушин чаще других смотрел на него и радовался на каждое его движение. Звук то замиравшей, то опять усиливавшейся ружейной перестрелки под горою представлялся ему чьим то дыханием. Он прислушивался к затиханью и разгоранью этих звуков.
– Ишь, задышала опять, задышала, – говорил он про себя.
Сам он представлялся себе огромного роста, мощным мужчиной, который обеими руками швыряет французам ядра.
– Ну, Матвевна, матушка, не выдавай! – говорил он, отходя от орудия, как над его головой раздался чуждый, незнакомый голос:
– Капитан Тушин! Капитан!
Тушин испуганно оглянулся. Это был тот штаб офицер, который выгнал его из Грунта. Он запыхавшимся голосом кричал ему:
– Что вы, с ума сошли. Вам два раза приказано отступать, а вы…
«Ну, за что они меня?…» думал про себя Тушин, со страхом глядя на начальника.
– Я… ничего… – проговорил он, приставляя два пальца к козырьку. – Я…
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.
– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
