Операция «Нгуен Хюэ»
| Операция «Нгуен Хюэ» | |||
| Основной конфликт: Война во Вьетнаме | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Вьетнам, прилегающие к нему территории Камбоджи и Лаоса, акватория Южно-Китайского моря | ||
| Итог |
Военное поражение северян | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Операция «Нгуен Хюэ» (вьетн. Chiến dịch Nguyễn Huệ) — официальное название наступательной операции северовьетнамской армии весной 1972 года во время Вьетнамской войны. Наряду с весенним наступлением 1975 года, наступательные операции 1972 года являются крупнейшим военным наступлением Вьетнамской войны.
Содержание
Предпосылки
К 1972 году партизанское движение в Южном Вьетнаме было в значительной мере ослаблено тяжёлыми потерями в Тетском наступлении 1968 года, широкомасштабными наземными операциями войск США и совместной американо-вьетнамской операцией «Феникс». В то же время развернувшееся в США антивоенное движение заставило президента Никсона начать вывод американских войск из Вьетнама и программу «вьетнамизации». Накануне президентских выборов 1972 года Никсон был заинтересован в достижении прогресса на Парижских мирных переговорах. Северовьетнамское руководство решило воспользоваться этим и выступить на переговорах с позиции силы, для чего требовалось достичь какого-либо крупного успеха на поле боя. Была разработана операция «Нгуен Хюэ»[1], имевшая целью разгром южновьетнамской армии и занятие ряда важных городов Южного Вьетнама. Значительная роль отводилась психологическому воздействию этого наступления на позицию американской делегации в Париже и на антивоенное движение в США.
Ход
Операция «Нгуен Хюэ» началась 30 марта 1972 года, в католическую Страстную пятницу (из-за чего это наступление известно в странах Запада как «Пасхальное»). В ней были задействованы, по разным данным, более 10 полноценных дивизий и более 20 отдельных полков[2], имевших на вооружении несколько сотен танков и значительное количество артиллерии. Таким образом, ставка делалась на классическую форму ведения войны, не имеющую ничего общего с использовавшимися ранее партизанскими действиями. Наступление проводилось на трёх фронтах:
- на севере — удар через демилитаризованную зону и из Лаоса на Хюэ;
- в центре — удар с территории Лаоса в направлении Контума и Плейку;
- на юге — удар с территории Камбоджи через Локнинь и Анлок на столицу страны Сайгон
Кроме того, наносились несколько вспомогательных ударов с отвлекающими целями.
В развернувшихся боях южновьетнамская армия понесла значительные потери в живой силе и технике, однако сумела остановить продвижение противника на центральном и южном фронтах. Наибольшего успеха северовьетнамская армия достигла на северном фронте, где ей удалось взять город Куангчи, центр одноимённой провинции. Однако дальнейшее продвижение здесь также было остановлено. Решающую роль в отражении наступления на всех фронтах сыграли американские военные советники, находившиеся в южновьетнамских подразделениях, а также американская авиационная поддержка (особенно применение стратегических бомбардировщиков B-52)[3]. Одновременно с поддержкой действий южновьетнамской армии авиация США возобновила бомбардировки Северного Вьетнама и заминировала гавань Хайфона, через которую проходили почти все военные материалы и техника, поставлявшиеся стране.
Летом северовьетнамская армия практически прекратила наступательные операции. К июлю она контролировала около 10 % территории Южного Вьетнама[4]. В конце июня южновьетнамская армия начала контрнаступление, кульминацией которого стало возвращение контроля над Куангчи в сентябре.
Итоги
В военном плане северовьетнамская армия потерпела поражение в наступлении 1972 года. Потери (40—100 тысяч человек только убитыми, 450 танков)[5][6] оказались настолько тяжёлыми, что до марта 1975 года она не провела ни одной стратегической операции. Министр обороны Северного Вьетнама Во Нгуен Зиап был отстранён от прямого командования войсками на юге, которое перешло к его заместителю Ван Тиен Зунгу. Южновьетнамские потери также оказались велики (40—213 тысяч убитыми, ранеными, пленными)[7], однако для Армии Республики Вьетнам это сражение стало моментом триумфа: считавшаяся в середине 1960-х годов небоеспособной, она доказала, что благодаря программе «вьетнамизации» и при поддержке США способна эффективно противостоять одной из лучших армий мира.
Провал наступления помешал Северному Вьетнаму выиграть войну в 1972 году[8]. Он привёл к изменению позиции северовьетнамской делегации на мирных переговорах в Париже, что осенью 1972 года привело к достижению значительного переговорного прогресса.
Современные вьетнамские историки считают, что Северный Вьетнам одержал победу в наступлении 1972 года[9].
Напишите отзыв о статье "Операция «Нгуен Хюэ»"
Примечания
- ↑ Название дано в честь вьетнамского императора Нгуена Хюэ, разгромившего китайские силы в 1789 году.
- ↑ В целом — почти вся регулярная армия Северного Вьетнама.
- ↑ Американские наземные подразделения не участвовали в боевых действиях, так как к этому времени почти все боевые части уже покинули страну.
- ↑ Spencer C. Tucker. Vietnam. — Virginia Military Institute, 1999. — P. 171.
- ↑ Andrade, Dale. Trial By Fire: The 1972 Easter Offensive, America's Last Vietnam Battle. New York: Hippocrene Books, 1995. p.531
- ↑ Дэвидсон Ф. Война во Вьетнаме (1946—1975). — М.: Изографус, Эксмо, 2002. — С. 681.
- ↑ Bách khoa tri thức quốc phòng toàn dân. NXB Chính trị quốc gia. Hà Nội.2003. các trang 280–284 và 1734–1745.
- ↑ Spencer C. Tucker. Vietnam. — Virginia Military Institute, 1999. — P. 171
- ↑ Аналогичного мнения придерживались советские исследователи.
Библиография
- Дэвидсон Ф. Война во Вьетнаме (1946—1975) = Vietnam at War: The History 1946-1975. — М.: Изографус, Эксмо, 2002. — С. 816.
Ссылки
- [www.afa.org/magazine/Sept1998/0998easter_print.html Бойн У. Пасхальная остановка (Журнал ВВС, 1998)] (англ.)
| ||||||
Отрывок, характеризующий Операция «Нгуен Хюэ»
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату:
– И ты решительно едешь на войну, Andre? – сказала oia, вздохнув.
Lise вздрогнула тоже.
– Даже завтра, – отвечал брат.
– II m'abandonne ici,et Du sait pourquoi, quand il aur pu avoir de l'avancement… [Он покидает меня здесь, и Бог знает зачем, тогда как он мог бы получить повышение…]
Княжна Марья не дослушала и, продолжая нить своих мыслей, обратилась к невестке, ласковыми глазами указывая на ее живот:
– Наверное? – сказала она.
Лицо княгини изменилось. Она вздохнула.
– Да, наверное, – сказала она. – Ах! Это очень страшно…
Губка Лизы опустилась. Она приблизила свое лицо к лицу золовки и опять неожиданно заплакала.
– Ей надо отдохнуть, – сказал князь Андрей, морщась. – Не правда ли, Лиза? Сведи ее к себе, а я пойду к батюшке. Что он, всё то же?
– То же, то же самое; не знаю, как на твои глаза, – отвечала радостно княжна.
– И те же часы, и по аллеям прогулки? Станок? – спрашивал князь Андрей с чуть заметною улыбкой, показывавшею, что несмотря на всю свою любовь и уважение к отцу, он понимал его слабости.
– Те же часы и станок, еще математика и мои уроки геометрии, – радостно отвечала княжна Марья, как будто ее уроки из геометрии были одним из самых радостных впечатлений ее жизни.
