Операция «Немезис»
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.
Операция «Немезис» (арм. Նեմեսիս գործողություն) — акция возмездия партии «Дашнакцутюн» по убийству лидеров Османской империи, причастных к организации Геноцида армян, а также лидеров Азербайджанской Демократической Республики, причастных, по утверждениям организаторов, к резне армян в Баку в 1918 году. Название получила по имени греческой богини мщения Немезиды. Некоторыми авторами рассматривается как террористическая операция[1][2]. Французский эксперт Ж. Шальян</span>rufr считает эти события редким случаем, когда террористическим путём пытались восстановить справедливость и отомстить за истребление народа[3].
Содержание
Организация операции
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
Решение о проведении операции было принято в октябре 1919 года на состоявшемся в Ереване IX съезде партии «Дашнакцутюн» по инициативе Шаана Натали. Был составлен список из 650 лиц, причастных к геноциду, из которых отобрали 41, виновных в организации и совершении массовых убийств. Для руководства операцией был организован Ответственный орган (руководитель — посланник Республики Армении в США Армен Гаро) и Особый фонд (руководитель — Шаан Сатчаклян). Оперативное руководство и материальное обеспечение операции осуществляли Шаан Натали и Григор Мерджанов. В сборе информации ключевую роль сыграл Грач Папазян, который под видом турецкого студента проник в эмигрантские круги младотурок. Убийства осуществлялись следующим образом: сначала организовывалась группа в 3—5 человек для слежки, затем один, иногда (в случае, если турок сопровождался телохранителями) — 2—3 человека осуществляли убийство. Основными организационными центрами операции были редакции газет «Чакатамарт» (Константинополь) и «Дрошак» (Бостон). Организаторы операции подчеркивали, что они лишь выполняют приговоры константинопольского суда, который в 1919 году заочно приговорил к смерти организаторов геноцида армян. По словам Аршавира Ширакяна (Arshavir Shirakian):
|
Наша организация не имеет плана истребления. Она лишь осуществляет наказание лиц, которые были заочно осуждены и признаны виновными в совершении массовых убийств. Армянские предатели дополнили наш список. | 
|
Основные акты, совершенные в ходе операции
- 19 июня 1920 года в Тифлисе убит бывший премьер-министр Азербайджана Фатали хан Хойский, как виновник, по мнению руководителей операции, резни армян в Баку в сентябре 1918 года. Одновременно был ранен бывший министр юстиции Азербайджана Халил-бек Хасмамедов. Убийство осуществил Арам Ерканян, вторым участником операции был Мисак Киракосян (ранен в ходе акции).[4].
- 19 июля 1920 года в Тифлисе убит заместитель председателя Национального парламента Азербайджана Гасан-бек Агаев[4].
- 15 марта 1921 года в Берлине убит бывший министр внутренних дел Турции Талаат-паша, который стоял в «чёрном списке» под № 1. Обвиняемый, Согомон Тейлерян, был оправдан берлинским судом, признавшим, что в момент убийства Тейлерян, семья которого была убита в ходе геноцида, находился в состоянии невменяемости[5][6][7].
- 5 декабря 1921 года в Риме во время конной прогулки убит бывший великий визирь (премьер-министр) в первом кабинете младотурок Саид Халим-паша. Предполагаемый исполнитель — Аршавир Ширакян — не был пойман и благополучно возвратился в Константинополь. Другие участники этой операции — бывший посол Армении в Риме Микаэл Вартанян и агент «М».[4]
- 19 июля 1921 года в Константинополе убит бывший министр внутренних дел Азербайджана Бехбуд хан Джаваншир как несущий ответственность за резню армян в Баку в сентябре 1918 года. Обвиняемый, Мисак Торлакян, предстал перед британским военным трибуналом, перед которым также выступили многочисленные свидетели сентябрьской резни. В октябре трибунал признал Торлакяна виновным в убийстве, но не отвечающим за свои действия как совершенные в состоянии аффекта, и выслан в Грецию.[8] Другие участники операции — Ерванд Фундукян и Арутюн Арутюнянц[4].
- 17 апреля 1922 года в Берлине во время семейной прогулки убиты бывший вали Трапезунда Джемал Азми (Cemal Azmi Bey) (известный в частности тем, что утопил 15 000 армян[4][9]), и создатель организации Тешкилят-и Махсуса («Специальный комитет»), непосредственно осуществлявшей геноцид — Бехаэддин Шакир, а также телохранитель последнего. Джемала Азми застрелил Аршавир Ширакян, он же ранил Шакира, которого добил Арам Ерканян[4].
- 25 июля 1922 года в Тифлисе был убит бывший министр военно-морских сил Турции Джемал-паша, за свою жестокость получивший прозвище «мясник»[10]. Исполнители — Петрос Тер-Погосян и Арташес Геворгян, в организации покушения принимали участие также Заре Мелик-Шахназарян и Степан Цагикян[4].
Участники операции
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Шаан Натали
(1884—1983) - Pastermajian-Karekin.JPG
Армен Гаро/Гарегин Пастермаджан
(1872—1923) - Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Мисак Торлакян
(1894—1968) - Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Аршавир Ширакян
(1902—1973) - Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Арам Ерканян
(1895—1930) - Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Степан Цагикян
(1886—?)
Убийства армян, обвиняемых в предательстве
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
В 1920 году в Константинополе были убиты также несколько армян, известных как пособники турок:
- Мкртич Арутюнян, по словам А. Ширакяна, «садист и член политического отделения турецкой тайной полиции»; убит Согомоном Тейлеряном;
- Ваге Ихсан (Есаян), в апреле 1915 года помогавший составлять списки видных армян для депортации; убит Аршавиром Ширакяном;
- Амаяк Арамянц, бывший член партии «Гнчак», в 1914 году выдавший заговор на жизнь Талаата и затем сотрудничавший с турецкой полицией; убит Аршаком Езданяном.
Несостоявшиеся покушения
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2011 года. |
На первых местах в списках операции стояли также бывший военный министр Турции Энвер-паша и бывший генеральный секретарь комитета «Единение и прогресс» доктор Назим. Они выслеживались армянами, но убийство их в рамках операции «Немезис» не состоялось: Энвер-паша перебрался в Советскую Россию, затем перешёл на сторону басмачей в Средней Азии и был убит в бою 4 августа 1922 года недалеко от Бухары Яковом Мелкумовым (Мелкумян Акоп Аршакович). Назим вернулся в Турцию, где вскоре был казнен Кемалем Ататюрком за организацию покушения на него.
Убитые в ходе операции
- Политические деятели Османской империи
- Mehmed Talat Pasha.jpg
Талаат-паша (1874—1921). Mинистр внутренних дел Османской империи, один из главных организаторов массовой депортации и геноцида армян, преступник № 1 в списках операции «Немезис»
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Джемаль-паша (1872—1922). Oдин из архитекторов внешней и внутренней политики Османской империи
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Cаид Халим паша (1863—1921). Один из лидеров младотурок, великий везирь Османской империи
- Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Бехаэддин Шакир (1874—1922). Один из лидеров младотурок
- Политические деятели Азербайджанской Демократической Республики
- Fatali Khan Khoysky.jpg
Фатали-хан Хойский (1875—1920). Первый премьер-министр Азербайджанской Демократической Республики
- Hasan bay Agayev.jpg
Гасан-бек Агаев (1875—1920). Заместитель председателя парламента Азербайджанской Демократической Республики
- Behbud xan Cavanşir.jpg
Бехбуд хан Джаваншир (1877—1921). Министр внутренних дел Азербайджанской Демократической Республики
См. также
Напишите отзыв о статье "Операция «Немезис»"
Примечания
- ↑ [i-r-p.ru/page/stream-library/index-615.html Институт религии и политики]
- ↑ [armenians-1915.blogspot.com/2010/04/3054-pursuing-just-cause-of-their.html Michael Gunter. «Pursuing the just cause of their people»: a study of contemporary Armenian terrorism. — Greenwood Press, 1986 — p.30]
- ↑ [wikileaks.org/gifiles/attach/177/177597_History%20of%20Ter.pdf Gérard Chaliand, Arnaud Blin. The History of Terrorism: From Antiquity to Al Qaeda. — University of California Press, 2007 — p.194 — ISBN 9780520247093]
In response, the Armenian socialist Dashnak Party launched "Operation Nemesis, " one of the very rare instances of a terrorist undertaking to avenge the annihilation of a people and to right a wrong
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.armenianarthall.com/index.php?newsid=104 Операция Немезис]
- ↑ Shelton. Encyclopedia of Genocide and Crimes Against Humanity. — P. 1019.
- ↑ Thomas de Waal. Great Catastrophe: Armenians and Turks in the Shadow of Genocide. — Oxford University Press. — С. 263.
Soghomon Tehlirian, assassin of Talat Pasha, acquitted by Berlin court.
- ↑ Yaʾir Oron. The Banality of Indifference: Zionism and the Armenian Genocide. — Transaction Publishers, 2009. — С. 52.
The assassin was tried in Berlin on June 2-3, 1921, and the trial aroused much interest.
- ↑ [books.google.ru/books?id=gpL9QKCJ2L8C&pg=PA121&dq=Torlakian+sentence#PPA121,M1 Resistance and revenge: the Armenian … — Google Книги]
- ↑ Об этом же эпизоде — в обвинительном акте турецкого суда 1919 года: «Имеется показание бывшего депутата Трапезунда Хафиза Мехмед-бея, касающееся деталей потопления в Чёрном море армян, посаженных на суда, где говорится, что когда весть об этой трагедии дошла до Талаатбея, против генерал-губернатора Джемаля Азми не было принято никаких мер, что увеличивает степень виновности Талаат-бея».[genocide.ru/lib/nersisyan/250-258.htm]
- ↑ Cleveland, William: A History of the Modern Middle East. Boulder: Westview Press, 2004. «World War I and the End of the Ottoman Order», 146—167.
Ссылки
- [operationnemesis.com/ Operation Nemesis]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Операция «Немезис»
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.
